— Прощай, Дрезден. Скатертью дорожка.
В ответ я поднял трость с сиявшими белым огнем рунами, и рявкнул: «Venteferro!»
Магическая энергия с легким шорохом вырвалась из рун. Магию земли вряд ли можно считать моим коньком, но и совсем уж бездарем по этой части меня тоже не назовешь. Я опасался, что наложенное на трость заклятие выветрилось за давностью, но нет, оно сохранилось очень даже неплохо. Вихрь энергии ударил в пистолет, и тот вылетел у Кайли из рук.
Я успел еще подправить немного его траекторию, так что он врезался в морду другому вампиру, устремившемуся было на Жюстину.
Пистолет врезался в него на скорости чуть меньше звуковой, и тот без вскрика отлетел назад, в темноту. Жюстина повернулась прямо на второго вампира — и в ту же секунду меч Томаса буквально скосил того, перерубив ноги ниже колен.
— Iesu domine! — трубным гласом воззвал из-под груды вампиров Майкл, и те вдруг разлетелись во все стороны, словно отброшенные неведомой силой. Человеческие кожа и плоть лохмотьями слезали с них, обнажая блестящие, маслянисто-черные тела. — Domine! — повторил он, поднимаясь на ноги и стряхивая с себя бесформенные ошметки — так отряхивается собака, вылезши из воды. — Lava quod est sordium!
— А ну, бей гадов! — заорал я и ринулся вперед, к ведущей на помост лестнице. Майкл рассек море алых костюмов надвое: вампиры только-только поднимались с земли, а те, что не попадали, умерили натиск, с шипением держась в нескольких футах от нас. Сьюзен и Жюстина повернулись к одному, дерзнувшему подобраться ближе, и разом отбили у остальных охоту следовать его примеру, окатив его святой водой из Сьюзеновой корзинки. Тварь взвыла и опрокинулась навзничь, размахивая руками и ногами как недодавленный жук.
— Бьянка! — вскричал Томас. — Наш единственный шанс — лишить их главаря!
Из темноты вылетел нож — так стремительно, что я не успел среагировать. Зато успел Томас. Не сходя с места, он поднял меч, и нож, лязгнув о лезвие, отлетел в темноту.
Мы уже достигли подножия лестницы.
— Томас, сдерживайте их здесь. Майкл, мы — наверх, — я даже не оглянулся проверить, послушались ли меня, а сразу ринулся вверх по лестнице со шпагой и тростью в руках и ощущением омерзительной пустоты в желудке. Шансов успеть вовремя, чтобы спасти Лидию, у нас не было.
И все-таки мы успели. Возможно, затеянное нами побоище отвлекло внимание Мавры, и она не отрываясь смотрела на кровь, облизывая губы. Потом она глянула на меня, и лицо ее исказилось злобной гримасой. Она повернулась к Лидии и замахнулась мечом.
— Майкл! — рявкнул я и вытянул трость перед собой. — Venteferro!
«Амораккиус» вспыхнул голубыми и золотыми сполохами, когда моя энергия окутала его искрящимся коконом, и Мавра взвыла от боли и неожиданности. Она отступила на шаг, но все же продолжала сжимать рукоять меча своими бледными руками.
— Ну что ж, сама напросилась, — буркнул я и стиснул зубы — с такой силой завибрировала у меня в руке дымящаяся от напряжения трость. — Vente! Venteferro! — я описал тростью дугу в воздухе, и Мавра, едва успев прошипеть что-то, оторвалась от помоста и, так и не отпуская меча, полетела вниз. Она с силой грянулась о камни, а меч, испустив новый сноп угрожающе-ярких искр, отлетел от вампира в сторону.
Волна усталости и головокружения накатила на меня, и я едва не упал вслед за ней. Даже используя концентратор — трость с рунами — я исчерпал силы почти до дна. Мне ничего не оставалось, как стиснуть зубы и надеяться, что я не брякнусь в обморок.
— Гарри! — крикнул Майкл. — Берегитесь!
Я поднял взгляд как раз вовремя, чтобы увидеть, как Мавра снова ринулась на помост. На этот раз она не позаботилась подняться по ступенькам, а просто приземлилась на него в нескольких футах от меня. Из-за моей спины вынырнул Майкл, выбросив перед собой повернутый лезвием вниз кинжал. Руки вампира метнулись ему навстречу, и темнота выплеснулась из ее ладоней потоком черной, вязкой нефти. Она зашипела и забурлила, попав на клинок и на одежду рыцаря, и Майкл прорвался сквозь ее пелену. Кинжал, превратившийся в крест, окутался белым огнем. Мавра испустила шипящий вопль и отпрянула от него.
— Гарри! — крикнул Томас снизу. — Поторапливайтесь! Мы долго не продержимся!
Я окинул взглядом помост, но не увидел ни Бьянки, ни ее прислужников, хотя яркий как от галогеновой лампы свет пылающего креста Майкла проникал даже в темные места. Я поспешил к Лидии, на ходу убирая шпагу обратно в трость.
— Продержимся? Черт, да я удивлен, что мы до сих пор живы!
— Свет тем ярче, чем гуще тьма! — выкрикнул Майкл, лицо которого перекосила гримаса свирепого торжества, а глаза горели такой страстью, какой я не видел в них еще ни разу. Он продолжал гнать Мавру сиянием своего креста, и она пятилась от него до тех пор, пока со вскриком не упала с помоста. — Идите же, силы ночи! Посмотрим, кто кого!
— Убираться нам пора отсюда, вот что, — буркнул я себе под нос, но вслух выкрикнул только команду отходить вниз по лестнице.
Повернувшись, я увидел, что Томас, Сьюзен и Жюстина в лучах прожекторов сдерживают кольцо вампиров у подножия лестницы. Хотя лица у нескольких вампиров из Красной Коллегии и оставались хоть отчасти человеческими, большая часть их уже лишилась обычных своих масок. Черные кожистые тела, жуткие, перекошенные морды, вздутые, полные свежей крови животы… Выпученные черные глаза, лишенные каких-либо эмоций кроме голода, блестели со всех сторон. Длинные кожистые пальцы заканчивались хищными когтями — такими же, как на напоминавших обезьяньи ногах. Перепонки между руками и туловищем были покрыты омерзительно блестящей слизью — всем, что осталось от совсем еще недавно прекрасных телесных оболочек.
Один вампир прыгнул на Томаса, другой вытянул руки, пытаясь схватить Сьюзен. Она сунула ему в морду крест, но в отличие от того, как это было только что с Маврой, дерево не вспыхнуло. Магия, основанная на вере — дело вообще непростое, тем более в том, что касается вампиров, и уж вампиры Красной Коллегии, куда больше связанные с реальным миров, нежели их коллеги из Черной, поддавались ей не так просто. Вампир взревел и, распахнув пасть, плюнул пенящейся слюной на красную шляпку Сьюзен.
Та извернулась и свободной рукой выплеснула еще одну баночку из-под детского питания, полную святой воды — но не на вампира, а на стекло прожектора у него за спиной. Вода с шипением испарилась почти мгновенно, и облако пара окутало вампира с головой. Он испустил визг, срывающийся на ультразвук, и отпрянул от Сьюзен. Теперь уже и черная вампирская кожа слезала с него лохмотьями.
Сьюзен сдернула накрывавший корзинку платок и выхватила пистолет. Она трижды выстрелила вампиру в живот, и тот взорвался, окутавшись облаком кровавых брызг. Вампир рухнул на землю — пожалуй, она и правда убила эту тварь, окончательно и бесповоротно. Волна свирепой гордости захлестнула меня, и я устремился вниз по ступеням.
И тут отпущенное нам везение иссякло.
Жюстина оступилась всего на шаг, шатнулась в сторону от нас — и тут же возникшая словно ниоткуда Бьянка схватила ее за волосы и потащила прочь от Томаса. Томас повернулся, но было уже поздно. Бьянка прижимала девушку спиной к своей груди, а пальцы ее с нарочитой нежностью обвились вокруг горла Жюстины. Другой рукой Бьянка, все еще не утратившая человеческой внешности, гладила девушку по животу. Жюстина дернулась, но Бьянка невозмутимо склонила голову набок и медленно, чувственно провела кончиком языка по горлу Жюстины. Глаза у девушки на мгновение расширились, и тут же устало закрылись. Она вздрогнула и привалилась к Бьянкиному телу. Бьянка скривила губы в усмешке и прошептала что-то Жюстине на ухо, от чего та всхлипнула.
— Довольно, — негромко произнесла Бьянка, и во дворе мгновенно воцарилась тишина. Мы с Майклом стояли на несколько ступеней выше Томаса и Сьюзен. Вампиры окружили их, держась за пределами досягаемости Томасова меча. Я держал на руках неподвижное тело Лидии. Бьянка подняла взгляд на меня.
