Тип с пистолетом подвел меня к одному из мягких кресел и подтолкнул к нему.

— Садитесь.

Я сел.

— Эй, послушайте…

Ствол надавил сильнее.

— Цыц.

Я замолчал. Мгновением спустя что-то шлепнуло меня по плечу.

— Возьмите это, — скомандовал голос. — И оденьте.

Я послушно потянулся рукой и обнаружил маску для сна — из плотной материи, с резинкой на затылке.

— Но зачем?

Должно быть, тип за моей спиной взвел курок: что-то неприятно щелкнуло. Я надел эту чертову маску.

— Может, вы не поняли: как следователь я в этой маске не слишком эффективен.

— Об том и речь, — хмыкнул тип с пистолетом. Ствол отодвинулся от моего затылка. — Постарайтесь сделать так, чтобы я ничего не испугался, — он зевнул. — А то я нервный что-то. Можно сказать, на иголках весь. Сделаете лишний звук или движение, и я могу дернуться… а у меня курок, понимаете ли, шибко чувствительный. Мой пистолет сейчас целится вам прямо в нос. В общем эта причинно-следственная связь может оказаться для вас неблагоприятной.

— Возможно, в следующий раз вам достаточно будет сказать «замри», — предложил я. — Совершенно не обязательно было так растягивать процесс.

Судя по его голосу, он слегка улыбнулся.

— Я просто хочу, чтобы вы хорошо прочувствовали ситуацию. Если я по какой-то глупой случайности вдруг разнесу вам башку, у нас лица покраснеют, — он помолчал мгновение. — Ну, мое, во всяком случае.

Мне это не показалось пустой бравадой. Говорил он спокойно, даже чуть скучая. Я услышал, как он движется вокруг меня, потом ощутил внезапную вибрацию воздуха, и кожа у меня на лице чуть застыла как на морозе.

— О'кей, — произнес он. — Так, пожалуй, сойдет. Можете снимать.

Я снял маску и смог, наконец, разглядеть своего пленителя — тот сидел на краешке стола, держа в руках небольшой полуавтоматический пистолет с наведенным на меня стволом. Роста он был не маленького, почти с меня; будь его темно-русая шевелюра чуть длиннее, она казалась бы просто пижонской. От спокойного, уверенного взгляда серо-голубых глаз, пожалуй, не укрывалось ничего. Одежду его составляли свободные черные брюки и черная же спортивная куртка, из-под которой виднелась серая футболка. Сложением он напоминал, скорее, пловца, нежели тяжеловеса — этакая упругая львиная мощь в сочетании с ленивой, небрежной грацией движений.

Я огляделся по сторонам и увидел, что вокруг моего кресла насыпано неширокое, пальца в два колечко из соли. Пустая баночка стояла рядом на полу. В одном месте на белых кристалликах виднелось пальца в два диаметром красное пятно: кровь. Он использовал каплю своей крови, чтобы активировать магический круг, и я физически ощущал, как бьется, сгустившись в тесном кольце, моя собственная магия.

Круг образовал барьер, заперший внутри себя любую магическую энергию. Если бы мне вздумалось наслать на мужчину с пистолетом ту или иную магию, я бы не смог сделать этого, не разрушив кольцо соли физически. Возможно, в этом и заключался смысл.

Я поднял на него взгляд.

— Кинкейд? Я не ожидал вас по крайней мере до завтра.

— Жизнь моя бродячая, — отозвался наемник. — Я как раз ехал через Атланту, когда получил ваше сообщение. А уж оттуда до Чикаго долететь — плевое дело.

— А к чему такие гестаповские штучки?

Он пожал плечами.

— Вы, Дрезден, чертовски непредсказуемый тип. Я вовсе не прочь поболтать с вами, но прежде я хотел убедиться, что вы — это действительно вы.

— Уверяю вас, это действительно я.

— Приятно слышать.

— И что дальше?

Он чуть двинул плечом.

— А дальше мы с вами мило побеседуем.

— Под дулом пистолета? — поинтересовался я.

— Ну, мне не хотелось бы, чтобы в наш разговор вмешивалась всякая там магия.

— Но я бы не стал делать ничего такого, — возмутился я.

Он отрицательно мотнул пальцем.

— Совет испепелит всякого, кого поймают за этим занятием. Но у нас же частная беседа, — он кивнул в сторону круга. — Так вы уж точно не сможете ничего такого. Я здесь затем, чтобы поговорить по делу, а не сдохнуть по собственной глупости. Если угодно, можете считать эти меры предосторожности комплиментом.

Я скрестил руки на груди.

— Нет лести убедительнее пистолета, нацеленного тебе в лоб.

— Господь свидетель, это истинная правда, — согласился Кинкейд и положил пистолет на стол; левая рука его, правда, оставалась лежать на рукоятке. — Я человек простой, Дрезден. Я до сих пор жив только потому, что стараюсь не допускать глупых случайностей или неосмотрительных поступков.

Я постарался сдержать упрямую злость и кивнул.

— Что ж, ладно. В конце концов, не буду валять глупостей — ничего и не случится.

— Вот и славно, — он покосился на часы с пластиковым ремешком. — Только не думайте, что у меня день в запасе. Хотели поговорить со мной — так говорите.

На самом-то деле я готов был визжать от раздражения, но взял себя в руки.

— В Чикаго сейчас целая шайка вампиров.

— Черная Коллегия?

— Угу, — кивнул я.

— Кто главарь?

— Мавра.

Кинкейд задумчиво прикусил губу.

— Чертова старая жаба. Я слышал, она набрала себе не маленькую команду.

— Угу. Я как раз хочу укоротить их.

Кинкейд побарабанил указательным пальцем по пистолету.

— Вампиров из Черной коллегии не так-то просто одолеть.

— Если только не взять их тепленькими, спящими в гробах, — возразил я. — Найти их я смогу.

— Вы хотите, чтобы я поработал вашим телохранителем, пока вы не разберетесь с ними?

— Нет. Я хочу, чтобы вы отправились туда со мной и помогли мне перебить их к чертовой матери.

Губы его раздвинулись в белозубой улыбке.

— Наступательные действия? Это славно. Осточертело обороняться. И каков сценарий?

— Найти их. Перебить их.

Кинкейд кивнул.

— На слух довольно просто.

— Ну, в этом вся соль. Сколько вы с меня хотите?

Он сказал.

Я поперхнулся.

— Вы имели в виду наличными или как?

Кинкейд закатил глаза и встал.

— Иисусе. Вам что, не жаль моего времени, Дрезден?

— Подождите, — поспешно сказал я. — Послушайте, я что-нибудь придумаю… Расплачусь.

Он заломил бровь.

— Я держу слово.

— Возможно, — сказал он. — Однако, занятно, как работа наемником делает тебя слегка циничным.

— Рискните, — посоветовал я. — Я добуду денег. И потом, за мной и так должок.

Его глаза блеснули ехидным огоньком.

— Чтобы в долгу у тебя был печально известный Дрезден… Да, ради такого не жалко и времени. Грех не дать вам шанса расплатиться.

— Класс.

— Два условия, — сказал он.

— Ну?

— Мне нужна как минимум еще одна пара глаз, — заявил он. — Кто-то, умеющий драться.

— Зачем?

— Затем, что если кого-то ранят, необходимо двое, чтобы вытащить его живым. Один чтобы тащить, и второй — прикрывать отступление.

— Вот не думал, что вы заботитесь о раненых.

— Еще как забочусь, — возразил он. — Ранить могут и меня.

— Отлично, — кивнул я. — А второе условие?

— Вы должны понимать, что если вы потом попытаетесь шантажировать меня этим, я буду вынужден защищать собственные интересы, — он поднял руку. — Поймите меня правильно. Это чистый бизнес. Ничего личного.

— Да никаких проблем, — заверил я его. — И потом, вы ведь тоже не хотели бы получить мое смертное проклятие, правда?

— Ни в коем случае. Поэтому я использовал бы винтовку — с расстояния в тысячу ярдов. Пуля опережает собственную звуковую волну, так что выстрела вы даже не услышите. Вы будете мертвы прежде, чем поймете, что случилось.

Это здорово напугало меня. Мне доводилось сталкиваться лицом к лицу с самыми разными жуткими тварями, но ни одна из них не отличалась такой спокойной практичностью. Кинкейд верил, что сможет убить меня, если уж дело дойдет до этого.

И, если подумать, я в это тоже верил.

С десяток секунд он следил за моим лицом, и улыбка его стала слегка напоминать волчий оскал.