Мне и правда была необходима помощь еще одной пары рук. Причем предпочтительно Джейковых или Джоан: из всех членов съемочной группы, кого я знал, они меня раздражали — ну, по крайней мере вызывали подозрения — в наименьшей степени. И поскольку Джоан как женщина тоже могла стать объектом для проклятия, я не хотел бы, чтобы она бегала туда-сюда, помогая мне. В конце концов, смысл-то заключался в том, чтобы отогнать злые энергии прочь. Глупо было бы совать ее в самый их эпицентр.

Пусть Джейк и не слишком верил в сверхъестественные силы, помощник из него вышел вполне толковый. Следом за мной он обошел все здание, держа в руке конец веревки. На всех этажах я старался держаться как мог ближе к периметру, и везде мы отбивали на полу или стенах меловую черту. Веревка хлопала, оставляя на поверхности бледно-голубой след, а потом я едва слышным шепотом заряжал черту небольшим запасом энергии. В общем, старался расставить как можно больше таких зараженных черточек — чтобы проклятие, когда оно явится, наконец, задело по меньшей мере одну из них.

Если все сработает по плану, проклятие устремится к намеченной цели, заденет одну или несколько моих линий и сменит направление. Там, примерно в центре здания (в темном углу звукооператорской) я положил на пол зеркало отражающей стороной вверх. Вокруг него я очертил мелом еще один круг с расставленными вдоль него свечами. Мои энергетические линии целились как раз в него; я зажег свечи и, дотронувшись до круга кончиком пальца, зарядил усилием воли и его.

— А, ясно, — сказал Джейк. — Читал про такое. Зеркало, чтобы отразить всю гадость прочь, да?

— Типа того, — кивнул я, распрямляясь и отряхивая руки. — Если я все сделал правильно, проклятие прилетит сюда, шмякнется о зеркало и полетит обратно — прямиком в того, кто его послал.

Джейк приподнял бровь.

— Дружище, а не слишком ли это жестоко, а?

— Не думаю, — мотнул головой я. — Если кто-то пошлет в нас заряд позитива, к нему вернется позитив и только позитив. А попробует послать смерть — что ж… Все адекватно.

— Ха, это ведь основа многих религий, — заметил Джейк. — Я бы сказал, золотое правило.

— Угу, оно самое и есть, — согласился я. — Ну, только в данном случае чуть буквальнее обычного.

— Вы действительно считаете, что на этом месте лежит проклятие? — спросил Джейк. Лицо его приобрело задумчивое выражение.

— Я считаю, кто-то очень не хочет, чтобы новая компания Артуро добилась успеха, — сказал я. — В числе всего прочего.

Джейк нахмурился.

— Так вы думаете, за всем этим стоит "Силверлайт"?

— Возможно, — кивнул я. — Хотя для кого-то, движимого лишь денежными мотивами, все как-то слишком уж круто.

— Материализм вреден для души, — заметил Джейк. — Эти типы ради денег готовы на все.

— Деньги — штука новая, — возразил я. — Власть — старая. Власть — это по-настоящему. Деньги, избиратели, нефть — это все лишь ступени к власти.

— Для художника фен-шуй у вас крутые мотивации, приятель.

Я пожал плечами.

— Ну, такого мне, пожалуй, еще не говорили.

— У вас есть женщина?

Я повертел концом веревки в воздухе.

— Была. Не сложилось.

— Что ж, это многое объясняет, — кивнул Джейк. — Артуро бывает похож на вас в промежуток между браками. Слава Богу, это позади.

Я зажмурился, потом посмотрел на него.

— Позади?

— Ага, — подтвердил Джейк. — То есть, он не рассылал приглашений на свадьбу или чего такого, но я-то его хорошо знаю. Пару месяцев он разгуливал с сердечками, порхающими вокруг его головы, так что теперь он находится на последних днях предсвадебного периода.

Что ж, это существенная деталь. Еще как, черт меня дери, существенная.

— Вы уверены? — спросил я.

Джейк пожал плечами в легком замешательстве.

— Ну, под присягой бы этого не утверждал, приятель. В смысле, в суде.

В коридоре послышались шаги, и из-за угла появился Племенной Бык Бобби в шортах и футболке, и с блокнотом и карандашом в руке.

— Джейк, — выдохнул он. — Ну наконец-то. Артуро говорит, сегодня я должен назвать ему. Как тебе Рокко Стоун? Или, может, Рэк МакГранит?

— Рокко уже занято, — возразил Джейк. — А Рэк… что-то в этом девчачье, тебе не кажется?

— Ох, да.

— Выбрал бы ты себе чего нестандартного, парень. Как насчет Гавейна, а?

— Гавейн? — переспросил Бобби.

— Конечно. Это такой рыцарь был.

— Вроде тех парней, у Круглого Стола?

— Угу, тех самых, — кивнул Джейк.

— А тебе не кажется, что это… ну, мягковато, что ли?

— Возможно, — согласился Джейк. — Так добавь крепости фамилией. Вроде Коммандо, например.

Бобби нахмурился.

— Гавейн Коммандо, — повторил он; судя по тону, парень был не в восторге. — Ну что ж, может, и пойдет. Спасибо, дружище, — он помолчал и первый раз посмотрел в мою сторону. — О, да. Э… Гарри, верно?

— Как и вчера, — буркнул я, не особенно стараясь казаться добродушным. — Доброе утро.

— Угу… доброе, — Бобби кашлянул и покосился на Джейка. Тот ободряюще сжал кулак. — Гарри, — продолжал Бобби. — Боюсь, я вчера вел себя по отношению к вам как настоящая жопа. Извините.

Возможно, это кое-что говорит о моем характере, но я даже не рассматривал всерьез возможность того, что он говорит искренне, пока он не кашлянул еще раз от смущения и протянул мне руку.

— О’кей? — спросил он.

Я зажмурился, потом открыл глаза. Как правило, люди редко извиняются передо мной — впрочем, я все-таки насмотрелся достаточно кино, чтобы представлять себе, как это выглядит в теории.

— Какого черта, — я пожал парню руку и улыбнулся. — Все это фигня. Не берите в голову.

Он тоже чуть улыбнулся.

— Вот и здорово, — сказал он. — И что это вы, парни, здесь делаете?

— Фен-шуй, — ответил Джейк.

— Вы драться умеете? — спросил у меня Бобби.

Теперь, когда он больше не представлял собой непосредственной угрозы, я видел, что этот парень — настоящее сокровище. Он запросто мог бы обеспечить какую-нибудь удачливую штучку с ручкой здравым смыслом до конца земной жизни, а это не поддается оценке.

— Немного.

— Класс.

Джейк тряхнул головой, но ухмылку все-таки сдержал.

— Чего-нибудь еще, Гарри?

— Не сейчас.

Он кивнул.

— Пошли, Гавейн. Посмотрим, не нужно ли помочь Джоан.

— Эй, — окликнул я его. — Джейк.

— А?

— Лара сегодня здесь?

Он изогнул бровь.

— Угу. А что?

— Просто так, — отозвался я. — Я догоню.

Они ушли, а я сел рядом со своими неярко горящими плечами поразмыслить немного.

То, что Артуро влюблен, здорово меняло дела. То есть, я нутром чуял, что это чертовски важно, но никак не мог заставить мой усталый мозг вычислить, почему. Я потер глаза. Чтобы мыслить внятно, мне требовалось поспать, поэтому я отправился на поиски того, что могло бы мне помочь: кофе и еще одного мозга в помощь моему.

Мёрфи сняла трубку почти сразу же, и я поздоровался с ней набитым ртом.

— Ты жуешь, Гарри, — заявила Мёрфи. — Говори по-человечески.

Я сделал еще глоток кофе, прожевал пончик и отставил чашку, чтобы она остыла немного.

— Извини, язык обжег. Тебе удалось нарыть еще чего-нибудь про Артуро Геносу?

— Немного, — ответила Мёрфи. — Я тут связалась с одним знакомым парнем в Эл-Эй. Он поднял муниципальные записи, и даже кое-какие материалы у адвоката Геносы, но там мало чего заслуживающего внимания.

— Это нормально. Все равно, давай — для общей картины.

Я услышал, как она переворачивает страницы.

— О’кей. У него завещание в электронном виде — все оставляется паре благотворительных организаций и ближайшему родственнику. Похоже, это относится к его матери в Испании — но та умерла пару лет назад, так что мне кажется, все деньги уйдут в благотворительность.

— А что его жены? — поинтересовался я.

— Контроль над их фондом должен был перейти к его матери, но поскольку она умерла, они немедленно получат свою долю. Это предусмотрено в их брачных контрактах — всех трех.