Хун Хуа замерла, не зная, что предпринять. На занятиях в её клане всех учили, что демонов надо убивать. Особенно, если они явно планируют нападение. Но… это ведь малыш Вэйвэй, о котором она заботилась и даже успела полюбить.

Ребенок с тяжелым стуком спрыгнул с кровати и, также зловеще улыбаясь, направился к ней. Конечно, она была способна справиться с пятилетним демоненком. Но Хун Хуа так и стояла в нерешительности. Ее рука тронула рукоять меча и замерла.

Он был уже совсем рядом, тянул к ней скрюченные пальчики, когда в комнату залетел Лю Цзинь. Он закрыл собой Хун Хуа и подхватил недовольно зашипевшего Вэйвэя на руки.

А потом… он задрал рукав ханьфу и дал демоненку вцепиться зубами чуть повыше запястья. Хун Хуа вздрогнула, когда кровь заструилась по детскому личику и начала капать на пол.

Но Лю Цзинь только бережно поддерживал его и гладил по растрепавшимся волосам. Чуть улыбнувшись, Учитель Лю поднял глаза на Хун Хуа.

– Моя кровь сделает его нормальным на какое-то время. Но приступы происходят все чаще.

Когда демоненок оторвался от руки, его окровавленное личико выглядело умиротворенным, глаза стали обычными, только очень сонными. Он зевнул, демонстрируя нормальные, хоть и перепачканные в крови, зубы.

Лю Цзин отнес Вэйвэя в кровать, завернул в одеяло, вытер его лицо платком и остался сидеть там на табурете в изголовье.

Хун Хуа все это время стояла в ступоре, не зная, что предпринять. Она понимала, что должна сейчас выйти из хижины, отправиться к себе и написать обо всем увиденном отцу. Это она и сделает, но…

После этого все закончится.

Она нерешительно подошла к кровати и присела на краю недалеко от Лю Цзина. Неужели она сейчас видит его в последний раз? Он смотрел ласково на спящего ребенка – теперь тот выглядел совсем как малыш Вэйвэй, к которому привыкла Хун Хуа.

– Ему часто снятся кошмары, я посижу с ним рядом еще, – тихо сказал Лю Цзин, – он так похож на мою сестру,

Хун Хуа молчала. Он ведь объяснит ей что-то?

Лю Цзинь устало прислонился плечом к стене. Он был бледный – потеря крови не прошла даром. Хун Хуа увидела в корзине заранее заготовленные повязки и мазь. Она молча размотала ткань и взяла руку Лю Цзина. Он не стал смущаться или сопротивляться – наверное, слишком устал. В тусклом свете от магического огонька было видно, что рука вся была в укусах, а свежий сильно вспух и продолжал кровить.

Всегда такая резкая и импульсивная Хун Хуа очень медленно и бережно нанесла на ранки мазь и начала обвязывать руку тканью. Учитель Лю наблюдал за ней из под опущенных ресниц.

– Я увидел на руке сестры при осмотре такие же шрамы, – заговорил он, – и когда с Вэйвэем впервые при мне случилось это, я догадался, что делать.

Хун Хуа молча завершила перевязку, стараясь ни о чем другом не думать – она была слишком растеряна.

– Он демон? – спросила Хун Хуа.

Сейчас от ребенка не ощущалась никакой темной энергии.

– Наполовину, – кивнул Лю Цзин, – как оказалось, его отец был демоном. Его тело было человеческим, я не сразу понял. Только по следам темной магии на кончиках пальцев.

Лю Цзин решил говорить с ней откровенно. Сейчас ему уже нечего было терять. Ему было непросто – вся эта история терзала его, хоть речь его и была плавной и даже немного равнодушной.

– Моя Лю Тянь была замужем за демоном. Более того, несколько ударов – возможно, и смертельных, ей нанес именно он.

Хун Хуа смотрела на него молча, но он видел, что она чувствует его боль и принимает. Ему захотелось говорить с ней дальше, хоть немного снять этот груз с души.

– Все думают, что я не пошел на свадьбу сестры, потому что был обижен на нее, – улыбнулся он, – но это она попросила меня не приходить. Сказала, что хочет навсегда порвать с прошлым и не быть ничем связанной с Фэньюнь. Но она сделала это, потому что все знала. И не хотела, чтобы я увидел демоническую сущность ее жениха… Как жаль, что я тогда послушал ее. Я всегда слушал ее и делал, что бы она ни попросила. Она была для меня…

Голос его едва заметно дрогнул. Он неожиданно увидел слезы в глазах Хун Хуа. Но она чуть отвернула голову, чтобы скрыть их, и спокойно произнесла:

– Но по словам слуг они жили в мире и согласии все эти годы. Никогда этот демон даже голос на нее не повышал. Что-то ведь случилось, что он нанес ей этот удар?

– Я не знаю, – произнес Учитель Лю спокойно, – похоже, сначала двое других демонов напали на Лю Тянь. Но она оказалась им не под силу. Затем пришел муж. И, вместо того, чтобы защитить жену… помог нападавшим.

Его Лю Цзин, увы, уже не мог убить. Сестра справилась сама.

Единственное, что он мог сделать – поймать тех двух демонов.

– Помнишь, – продолжил Лю Цзинь, – соседи говорили, что двое мужчин приходили к мужу Лю Тянь в тот день? Пожилая женщина по их разговору поняла, что они торговцы.

– Думаешь, это и есть демоны?

– Возможно. Приметы не слишком выразительны, но надо поспрашивать лавочников. Один полный, дорого одетый, с небольшой красной родинкой под глазом. Второй стройный, очень худое лицо, на поясе подвеска с черным камнем.

Лю Цзин хотел найти их, узнать, что произошло, а затем…

И вот опять поднялось то чувство – темной злой ненависти и жажды крови. Убить, жестоко убить тех двух демонов – вовсю отыграться на них.

Неизвестная темная сущность внутри него пыталась завладеть им, уничтожив всё годами наработанное терпение, принятие и смирение.

Каждую свободную минуту он старался читать сутры или медитировать, чтобы подавить Тьму внутри себя. В целом, у него получалось, но он боялся, что однажды потеряет контроль.

Так странно, на эту девушку из клана врага его темная сущность так не реагировала. Хотя сейчас Хун Хуа угрожала его жизни и всему его клану, так как стала свидетельницей.

Связь Лю Цзина с демонами была на лицо. Вот оно, доказательство - сладко спало под одеялом с ангельским личиком, только реснички подрагивали во сне.

Если Хун Хуа скажет отцу про перевоплощения Вэйвэя, он с радостью примет это за искомые доказательства. Лю Цзиня и демонического ребенка казнят, его клан в лучшем случае изгонят, в худшем – перебьют.

Лю Цзин боялся, что у него возникнет непреодолимое желание убить свидетельницу, но Тьма внутри него молчала. Может, потому, что убив ее, он подставится еще больше перед ее отцом.

– Хун Хуа, – тихо проговорил он, – я так благодарен тебе за твою помощь и поддержку.

Учитель Лю взял ее за руку и нарочно нежно скользнул пальцами по ее ладони. Она вздрогнула, щеки мигом заалели.

Лю Цзин пересел с табурета к ней на край кровати, продолжая держать ее руку. Окончательно вогнав девушку в краску, он положил ее ладонь себе на грудь.

– Это наши последние мгновения вместе, – тихо и ласково проговорил он почти ей на ухо.

Лю Цзинь был к девушке так близко, что чувствовал цветочный аромат ее волос.

– Твое присутствие помогло мне пережить самое большое горе в моей жизни, – глядя ей в глаза, Учитель Лю абсолютно неприличным жестом коснулся свободной рукой ее пылающей щеки, – но теперь ты знаешь правду. Видимо, череде моих несчастий пришел конец.

Широко распахнутые глаза смотрели на него ошарашенно, губы чуть приоткрылись.

Лю Цзин ощутил совершенно чуждое ему желание. Он всегда был равнодушен к женщинам, но сейчас ему так захотелось прижаться губами к этим красноватым так заманчиво приоткрытым губам. Он едва сдержался и продолжил говорить.

– Когда ты расскажешь все отцу, – он сжал ее руку, – постарайся защитить хотя бы детей из моего клана. Ты знаешь ведь, они ни в чем не виноваты. И… Как именно казнят меня – значения не имеет. Но если в твоих силах, пусть Вэйвэй не мучается перед смертью.

Ее глаза расширились еще сильнее. Девушка наконец поняла, что значат его слова. Хун Хуа резко встала, отнимая горячую руку от его сердца и отвернулась. Лю Цзин успел заметить, что по ее щекам снова текут слезы. Все же она совсем не владела своими эмоциями.