Луньшу из сна пропала, а вместе с ней и мертвые тела. Поместье стало выглядеть пустым и безжизненным.

Хоть это и был лишь сон, новость всех встревожила.

Сейчас они сидели на траве вчетвером и обсуждали происшествие.

– Можно ли собрать осколки души по чужим кошмарам и воспоминаниям? – спросил Лю Мейлун у Чоу.

– Сомневаюсь, – ответил тот.

– Но, может, было что-то еще? – предположил генерал Джу. – Могла ведь Луньшу заранее подготовить почву для своего возвращения?

Чоу и Лю Мейлун переглянулись.

– Могла, – неохотно признал Чоу, – она вообще многое могла.

– Тогда энергия из чужих снов и воспоминаний может быть дополнительной энергией для ее воплощения, – отстраненно проговорил Лю Мейлун.

Шут теперь тоже выглядел несколько потерянным.

Мира сейчас видела в их глазах отражения тех мальчишек, что сотни лет были в рабстве у самой грозной демоницы эпохи. Столько лет они были уверены, что навсегда избавились от своего главного кошмара.

– Ни одно тело не сможет выдержать всю ее темную энергию, – с некоторой надеждой произнес Чоу, – если она и воплотится снова в одном из миров, то уже не будет настолько сильна.

Лю Мейлун задумчиво провел рукой по траве.

– Вы говорили, что наш отряд на границе миров был убит ради глины, из которой слепили первых людей… — медленно проговорил он, обращаясь к подданным, – насколько совершенное тело можно создать из этой глины?

– Дева Мира, вы согласны, чтобы мы пошли с вами?

– Но… зачем? – растерянно спросила девушка.

Её только что ошарашили новостью. Она может узнать как и почему было уничтожено предсказание её судьбы. Для этого прямо здесь, в пространстве сна, Мира может принять эфирный порошок, возвращающий воспоминания.

Она была согласна, только вот Лю Мейлун и Чоу предложили ей свое сопровождение в этом путешествии.

– Погружение может быть опасно, – пояснил Чоу, – вас могут захлестнуть эмоции. Вы можете спутать воспоминание и реальность. И, к тому же… мы ведем расследование о виновности вашего дяди в смерти ваших родителей. Если в воспоминаниях будут улики, вы можете быть не объективны.

Мира молчала. Она помнила, что Лю Мейлун уже помогал ей спастись от иллюзий и не упасть в пропасть при подъеме на гору Кайласи.

Но… что если ее детское предсказание связано с ним? Вдруг изначально было известно, что она та, кто может стать невестой демона и остановить его? И мама уничтожила предсказание, так как не желала дочери такой судьбы.

Мира посмотрела на Лю Мейлуна. Он задумчиво глядел вдаль в сторону поместья Чоу. Правда ли Повелитель Демонов хочет помочь или у него свои интересы? Что он хочет узнать в ее настолько далеких воспоминаниях?

– Не бойтесь, дева Мира, – сказал Чоу, – мы не узнаем о вас слишком много. У ребенка, как правило, достаточно много вариантов и разветвлений судьбы. Наша цель – только причина, по которой предсказание могло быть уничтожено.

Подумав, Мира все же согласилась и приняла из рук Чоу разноцветный сияющий порошок в хрустальной баночке. Вдохнула его и передала Лю Мейлуну. Он, прикрыв глаза, вдохнул и сел рядом с ней, взял ее за руку. А другую Мирину ладонь аккуратно сжал Чоу. Они замкнули круг, а Джу Лэй остался сидеть один на камне, чтобы контролировать пространство сна и внешние импульсы погрузившихся в воспоминания. Ведь бывали случаи, когда из подобных путешествий не возвращались.

У Миры резко закружилась голова, ей показалось, что она падает, хотя тело сидело неподвижно на траве. И вот пространство быстро перестроилось – Мира оказалась в Ирии.

Она была собой, по правую и левую руку стояли Чоу и Лю Мейлун – тоже точно такие же, как были во сне.

Троица находилась у врат высокого деревянного дворца в славийском стиле с резными узорами птиц на ставнях и наличниках. Все его формы выражали великолепие.

Чоу присвистнул – до этого он и его Повелитель вряд ли видели ирийскую архитектуру.

Дворец этот звался Крылатыми Хоромами – отец Миры построил его для своей возлюбленной огненной птицы Сяйвом. После ее смерти в нем никто не жил, но сейчас во дворе весело толпились младшие небесные служители и птицы-помощницы Сяйвом. Они накрывали столы в саду, готовя праздник.

Едва сдерживая слезы и волнение, Мира пошла вперед. Ее спутники двинулись следом. Их никто не замечал, и вскоре они оказались внутри в светлице.

– Нам на третий этаж в терем. Красавицы у нас обычно живут в теремах.

Мира улыбнулась, глядя с каким интересом Чоу и Лю Мейлун оглядывают иноземное убранство – не такое пышное, как в Империи Дракона, меньше золота, больше дерева, а круглые своды потолка расписаны узорами солнца и луны.

На пороге терема Мира замерла, увидев маму – в простом светлом платье, с распущенными кудрявыми огненными волосами. С ней в комнате была Великая Матерь. Тогда еще она не была Верховной Богиней, но уже заведовала архивом прошлого и будущего. Ее звали просто Лучезарой.

В комнате пахло сон-травою. Две богини сидели на массивной березовой кровати, и обе держали руки на круглом животе Сяйвом. Они проводили ритуал. Глаза их были закрыты, всё действие происходило в их сознании. Перед девушками висел призрачный золотой свиток – туда вносилось всё, что они видели в своих пророческих видениях.

Мира не могла оторвать взгляда от своей красавицы-матери. Лицо её выражало напряжение, глаза постепенно наполнялись слезами. Она открыла глаза и всхлипнула. Мира смотрела удивленно. Сяйвом была великим воином, способным сносить любые сложности, и ее дочь ни разу не видела ее слез. Будущая Великая Матерь встала и заходила по комнате.

– Сяйвом, не печалься, – неуверенно произнесла она, – у девочки великая судьба, она родится под Всеокой звездой. Это доброе знамение привести ее в мир.

– Какой смысл в великой судьбе, – вытирая слезы, отозвалась богиня, – если почти все вероятности ведут ее к ранней мучительной смерти?

– Это просто вероятности, – попыталась утешить ее Лучезара, – рожденные под Всеокой звездой всегда наделяются особой Силой. А власть так сама и идет к ним в руки, хоть они к ней и не стремятся.

За спиной Мира услышала, как Чоу тихо обращается к Лю Мейлуну.

– Вы родились под той же звездой, Повелитель. У нас она называется Звезда Истинного Света.

– Я чувствую ее Силу, – мать Миры погладила живот и посмотрела встревоженно на Лучезару, – моя дочь будет одарена Златым Сиянием.

Великая Матерь быстро подошла и тоже быстро положила руку на живот подруге. Ее брови приподнялись.

– Невероятно, – тихо произнесла она, – Сила древних богов.

Мира смотрела на них и ничего не понимала. Она не замечала за собой ни особой Силы, ни власти, ни великой судьбы.

Сяйвом и Лучезара помолчали, обе они выглядели подавлено.

– Помнишь того мальчика из Царства Златых Врат, что родился с Златым Сиянием? – вдруг спросила мама Миры. – Первый за десять тысяч лет.

Мира почувствовала, как напрягся позади неё Лю Мейлун. Кто же знал, что в ее воспоминании вдруг заговорят о нем.

– Перестань, – отозвалась Лучезара, – может, его еще найдут.

– Его родители сильно горюют, я видела их на Совете Мировых Богов.

– Это вовсе не означает, что твою дочь ждет такая же судьба, – Лучезара села рядом с Сяйвом и утешающе обняла ее.

– Послушай, – мать Миры посмотрела на подругу холодно и решительно, – отдай мне предсказания. Я не согласна с ними.

Дальше пространство вновь закружилось, перестроилось. Мира и ее спутники остались на том же месте в том же тереме, но обстановка поменялась. Теперь кругом стояли нежные розовые цветы в вазах, а с потолка свисала украшенная цветами люлька. В комнате была только Сяйвом. Она выглядела бледной и растрепанной, белая сорочка была перепачкана в крови. Похоже, она только что родила одна без посторонней помощи. В руках она трепетно держала неомытого кричащего младенца.