Вообще Почетный советник Рун Цзи должен был быть сейчас на военном совете. Видимо, он вернулся зачем-то.

Лю Мейлун замер и затаил дыхание, прислушиваясь к шагам. Пока что Рун Цзи был в другой части комнаты. Он двигался мягко и почти бесшумно, и Владыка закрыл глаза, чтобы лучше представлять себе его действия.

Шорох – Рун Цзи взял плащ, на улице сегодня холодный штормовой ветер. Скрип – он открыл дверцу тайника. Забирает деньги? После этого шаги стали более торопливыми. Сейчас уйдет.

Но в какой-то момент шаги замерли. Рун Цзи обнаружил присутствие чужака в комнате?

Один медленный осторожный шаг. Еще один. Когда он увидит евнуха Фэн Ши, то первые его мысли будут об интригах, заговоре и шпионаже. Стражу этот человек сразу звать не будет – попробует разобраться сам для начала. Лю Мейлун с холодной головой сочинял правдоподобную историю, почему он здесь – за ширмой в чужой спальне.

Но шаги прекратились. Судя по звуку, Почетный Советник Рун замер напротив картины с пионом. Просто стоял и смотрел. Мысленно Лю Мейлун выдохнул. Не придется нести чушь — все его оправдания были как на подбор нелепые.

– Прости меня, – раздался горький шепот в тишине комнаты, – прости.

Рун Дзи говорил с пионом. Тяжелое чувство накрыло Повелителя. На миг представилось, что это его брат просит у него прощения через эту картину. Былая боль снова дала о себе знать.

Но нет. Мао Шаоян не из тех, кто чувствует вину. Да и Лю Мейлун никогда бы его не простил, его ненависть закалена сотнями лет в Бездне.

Постояв еще немного перед картиной, дядя Императора вышел, и Лю Мейлун снова заглянул в тайник – там было пусто. Зачем ему эти неучтенные деньги? Кому он в тайне их передает?

***

Мира впервые в жизни занималась слежкой. С вечера она сидела в кустах, слушала цикад, ела маленькие цветочные пирожные с императорской кухни и смотрела издалека на дворец Драгоценной Супруги Жэнь. Мира надела синий костюм служанки и плащ с капюшоном, так как сегодня было очень ветрено. Над входом в павильон Драгоценной супруги была надпись “Сад тихих слов” – в императорском городе каждое здание назывался как-то поэтично.

За это время служанки принесли Жэнь новые наряды, Добродетельная и Нравственная наложницы заходили выпить втроем чай на веранде. Мира подозревала, что они обсуждают Ань Ли и, возможно, строят ей козни, но подойти ближе не могла, так что осталась в счастливом неведении.

Еще заходил дядя Императора – Почетный Советник Рун Цзи. Но он только поговорил со служанкой и ушел, даже не встретившись с госпожой.

Уже давно взошла луна, пробил час быка. В комнатах погас свет, и все было спокойно. Возле центрального входа в «Сад тихих слов» горели фонарики. И Мира сомневалась, что наложница Жэнь осмелится в открытую выйти ночью. Поэтому девушка смотрела в сторону самого теневого окна.

Интуиция не подвела ее, и вскоре оттуда выскользнула тонкая фигурка – она была одета как евнух, но по силуэту Мира узнала Драгоценную наложницу. И тихонько пошла за ней.

Мира ожидала, что девушка направится в один из дворцов, но вскоре они оказались у западных ворот императорского города. Охраны там сегодня было немного. Жэнь показала им что-то, и ее выпустили.

Кто-то из самых высокопоставленных лиц, похоже, выдал ей печать, позволяющую покидать императорский город. Мира хотела уже развернуться, пойти лечь спать и попросить Чоу проследить за наложницей. Но вспомнила, что у нее тоже есть печать главного евнуха Фэн Ши.

Если не сработает, то они просто позовут его для разбирательств, так что можно попытаться.

Она уверенно шагнула к воротам. Стражники озадаченно ее оглядели, но, кажется, не признали наложницу Ань. Она протянула печать.

– Срочное поручение главного евнуха, – спокойно проговорила она.

Стражники немного сомневались, но все же открыли ворота. Видимо, эта печать и правда предполагала свободное перемещение.

– Барышня, как же евнух Фэн не приставил вам охрану? – проговорил один из стражей. – Там сейчас очень опасно.

– Охрана уже ждет меня поблизости, – небрежно бросила она и выскользнула за ворота.

И правда – сейчас ночь, а она обычная слабая девушка без всяких способностей. Разве что у нее есть способность к эмпатии, но едва ли грабители и насильники будут настроены с ней пообщаться о причинах своей агрессии.

Ее меч не появится при нападении – во избежании его неожиданного появления Ману и Шамбху заблокировали его, пока Мира не позовет его сама. А если она позовет – мощная волна магии сразу выдаст ее присутствие в чужом теле.

На улице было безлюдно и темно – фонари горели не все. Драгоценная наложница в одежде евнуха уже скрылась, но Мира рассчитывала ее нагнать. Ветра почти не было, и Мира еще чувствовала легкий шлейф тех самых духов с горечавкой. Направо.

Свернув на широкую улицу, Мира увидела торговые ряды. В нос ударила вонь – тут было полно гнилья – старые овощи и рыба. Почему здесь так грязно? Энергия этого места была тяжелой и горькой. Среди отбросов ковырялось несколько бродяг.

Ей бы стоило тоже переодеться в мужское платье, как и Драгоценной наложнице. Почему она не додумалась? Мира отошла за прилавки, там была почти не освещенная дорожка. Надо было тихонько проскользнуть мимо бродяг.

Вдалеке под фонарем мелькнула тонкая фигурка и свернула за угол. Мира побежала туда, стараясь двигаться бесшумно.

В темноте она натолкнулась на один из домов и оцарапала руку о стену. Мимоходом она почувствовала энергию – внутри этого дома поселилось горе. Вздрогнув от нахлынувшей волны, она побежала дальше.

Вот и пролет, куда свернула ее цель. В нос ударила еще более сильная вонь – Мира прикрылась рукавом. Здесь было светлее – горело больше фонарей и несколько окон. В тишине раздался пьяный хохот – похоже, в трактире засиделись гуляки. Но на удивление мало, судя по звукам. Даже музыка не играла.

По дороге горбатый старик, замотанный в шарф вез телегу – колеса громко скрипели. Мира глянула туда и невольно замерла – под грязной тканью виднелись очертания человеческих тел.

Сбоку торчала ненакрытая кисть руки, тусклый свет фонаря осветил ее ненадолго – кожа была в струпьях.

Теперь Мира поняла. В городе, похоже, начиналась эпидемия оспы. Она пошла вперед, прикрывая тканью лицо. Драгоценной супруги не было видно. Мира заглянула в окно трактира – трое мужчин и девушка на коленях у одного из них продолжали смеяться. Мира почувствовала, что этой неуместной пирушкой они пытаются заглушить страх и боль. Заметив ее, один из мужчин оживился и поманил ее рукой, Мира тут же отпрянула от окна и побежала вперед. Но вскоре замерла в нерешительности. Перед ней был поворот. Рядом еще один. А напротив еще. И куда свернула Драгоценная наложница?

Зря Мира замешкалась у повозки. Ей хотелось бы помочь каждому в этом городе, но она не могла. И даже если бы была богиней – все равно не могла бы. Существовал определенный регламент, по которому боги могли вмешиваться в жизнь людей.

Девушка замерла посреди улицы, не зная, что предпринять. Ее рука безвольно опустилась. В этом холодном мире, полном скорби, она сейчас чувствовала себя такой потерянной и беспомощной. Повсюду ее, обычную девушку, ждала опасность. Она может не защититься сама от гуляк и бродяг, может заразиться болезнью. Мира с неохотой призналась себе – ей страшно.

И тут же она почувствовала теплое прикосновение к ладони, с ее пальцами мягко переплелись чьи-то пальцы. Вздрогнув, она резко повернула голову. С ней рядом стоял Фэн Ши – он подошел так бесшумно. Мира выдохнула и сжала его руку в ответ.

– Почему ушла без разрешения? – спросил он, пытаясь казаться суровым. – Хорошо, что стражники сразу мне сообщили.

Но Мира не чувствовала от него злости, только тепло и радость, что с ней всё в порядке.

– Я не твоя собственность, – огрызнулась она в ответ, он ведь не знал, что она считывает его эмоции.