– В моменте парное совершенствование и правда даст мне сил, – перебил он ее, – но мой общий уровень значительно упадет. Не думаю, что это то, что спасет наш клан.

– Нам надо только пережить этот трудный момент, – девушка схватила его за руку, – какой толк от вашей Силы в будущем, если оно может не случиться?

Лю Цзин вздохнул. Да, в чем-то она была права. На самом деле, лучшее, что он мог сделать для клана - это, конечно же, не парное самосовершенствование. Лучшее – это избавиться от демонического племянника и скрыть все следы связи сестры с демоном.

Но этот ребенок – он не мог так поступить с ним. Сестра хотела, чтобы он жил. Поэтому, будучи уже в опасности, она написала ему письмо. Такое, что можно было бы прочесть посторонним.

Она поила его своей кровью, отдавала свою энергию. И он так был похож на его любимую Лю Тянь, его главное сокровище этого мира.

На что он надеялся? Он чувствовал себя мотыльком между двух огней.

Его ученица все ещё смотрела на него распахнутыми глазами, её дыхание было сбивчивым, губы полуоткрыты. Из разделяло полшага. Одно движение, и он может получить её Силу. И познать тот опыт, которого так всегда страшился.

Лю Цзин погладил её руку, что судорожно сжимала его ладонь. А потом неспешно высвободился и поднялся.

– Ты слишком взволнована, ученица Сунь. Этот Учитель думает, что его ученице следует больше уделять внимание сутрам и медитациям.

Она тоже поднялась, растерянно потупившись.

– Каллиграфия могла бы успокоить тебя, – добавил Учитель Лю, – перепиши для этого Учителя сто раз «Сто благодетелей клана Фэньюнь».

Этот свод мудростей писал сам Лю Цзин ещё на заре клана. Разумеется, там было немало про целомудрие. Учитель Лю снова не совладал с Тьмой внутри себя - это она нашептала ему такое наказание для девушки в качестве издевательства.

Немного помолчав, бледная Сунь Яо послушно поклонилась и медленно вышла.

Идя к себе по знакомой тропинке, она машинально начала читать про себя сутры, чтобы унять свой стыд и гнев. Но вдруг резко остановилась. Нет, она не сдастся так просто.

Всю жизнь с раннего детства она положила к ногам Учителя. Делала все, чтобы стать лучшей среди учениц. Стала самой приближенной к Лю Цзиню. Пока клан процветал, она получала восхищение и почет от всех в округе.

Но сейчас, когда их постигло несчастье, почему он не видит и не ценит её преданность? Когда многие погибли или разбежались, как он не понимает, что может полагаться только на нее. Что она – его спутница на тропе самосовершенствования.

Может, он просто еще не осознал? Даже сейчас, когда он отвергал её, она ощущала, как же расцвел и усилился его природный магнетизм. Как он касался её, как гладил по руке. Он просто пока не отдает себе отчет в том, что больше не хочет соблюдать свою дурацкую аскезу.

Сунь Яо быстро зашла в свои покои и затворила дверь. Ее комната, хоть и была обставлена как у всех скромно, не была лишена роскошных предметов. В отличие от остальных учеников Фэньюнь, она не избавлялась от дорогих подарков своих родителей. Сейчас она уселась перед желтым зеркалом в золотой раме, вглядываясь в свое безупречное лицо. Она так готовилась к сегодняшней встрече. Даже закапала в глаза капли, усиливающие их блеск.

Почувствовал ли он, как благоухает лотосами её тело – ведь она была так близко.

А может… может он отверг ее из-за этой девки из вражеского клана? Не может быть, чтобы Учитель был настолько глуп.

Ничего. Сейчас она, Сунь Яо, единственная опора клана. Она сможет донести до Лю Цзина, что теперь они пара. Придется применить нечестные методы, но это во благо. И от соперницы она знала, как избавиться. Да, сейчас эта Хун Хуа втерлась к нему в доверие. Но он ведь не простит этой дряни предательство, верно?

Сунь Яо улыбнулась своему отражению в дорогом зеркале. Она вместе со своим кланом потеряла уважение и почет. Даже ее семья не ждёт её обратно и перестала присылать деньги и подарки. Но за это она должна получить то, о чем раньше смела только мечтать

Хун Хуа снилась эта огненная богиня-птица. Незнакомка из чужой страны. Ей снилась, что сама она маленькая девочка, а богиня – её мама, и она навсегда уходит от нее. И Хун Хуа рыдала и рыдала, и цеплялась за её ноги, но та все равно ушла, одетая в золотые доспехи. И Хун Хуа проснулась от собственного крика, ничего не понимая. И на её простыне была кровь - это рана в в де пера на руке открылась с новой силой. Надо было утром сходить взять у Лю Цзиня немного заживляющей мази.

Под утро девушка снова уснула. И опять ей приснился странный сон. Перед ней стоял демон, она не могла разглядеть его лица. В руках его был кинжал – он хотел убить ее и забрать ее божественное сияние. А сзади стоял другой странно одетый демон с пурпурными волосами. И его Хун Хуа узнала – это был шут с площади, которого они с Лю Цзинем мельком видели в городе под горой. Он выглядел по-другому, но девушка была уверена, что этот и тот шут – одна и та же личность.

Сон был мутный и мимолетный, все плыло, слов было не различить. Она вглядывалась в лицо демона перед ней, но оно ускользало из фокуса, расплывалось. Кто же он был такой? И почему она была так взловнована во сне?

Уже просыпаясь, она смогла различить пару слов. Это пурпурный шут обращался к демону, чье лицо она силилась разглядеть.

Он обращался к нему по имени – Лю Мейлун.

Хун Хуа открыла глаза, сонно похлопала ресницами, а потом подскочила в кровати.

Лю Мейлун! Это же имя называл Вэйвэй. Просил не отдавать его Повелителю Демонов Лю Мейлуну. Возможно, именно этот демон убил сестру Учителя Лю.

Хун Хуа быстро начала одеваться, не дожидаясь, пока проснется ее служанка Мэймэй. Девушка хотела немедленно идти в город и допросить шута с площади. Во сне он знал Лю Мейлуна. Может, и правда между ними есть какая-то связь?

Мэймэй проснулась от шума и тут же прибежала помогать ей одеваться. Ведь по ее мнению хозяйка совершенно не могла одеться без нее хотя бы сносно. Стоит ей разочек проспать, и хозяйка будет опозорена на всю Империю своим неприемлемым внешним видом – так она считала.

Хун Хуа уже изо всех сил пыталась уйти, а Мэймэй продолжала запихивать ей в прическу еще золотых заколок.

Кое-как отбившись, Хун Хуа быстро направилась к спуску с горы. Но тут вспомнила, что с Учителем Лю она могла бы добраться гораздо быстрее. Да и дело Лю Мейлуна касается его напрямую.

Неожиданно для себя она пошла и рассказала ему все свои сегодняшние сны. Он выслушал её спокойно и с интересом, и её взбудораженное состояние немного улеглось.

– Я как раз хотел пойти в город и разузнать что-нибудь об этом демоне, – кивнул Учитель Лю.

Когда они уже были у спуска, Хун Хуа посмотрела на Лю Цзина, ожидая, что он сотворит то удобное заклинание ускорения. И он правда начал его плести. Только вот Хун Хуа теперь при свете дня прекрасно видела, насколько он истощен. Под глазами появились синяки, кожа значительно побледнела.

Она поймала его за рукав, останавливая.

– Не надо, – попросила она, – иначе на днях мне придется писать в отчете отцу, что вы внезапно померли.

Лю Цзин хмыкнул. Видимо, он не считал, что его дела настолько плачевны.

Несколько часов терять на дорогу не хотелось, местную конюшню разграбил ее клан, а в арсенале Хун Хуа не было никаких подходящих заклинаний.

Что ж, она сейчас сделает кое-что, за что Лю Цзин ее наверное возненавидит, но зато они доберутся быстрее.

Хун Хуа не привыкла что-то долго взвешивать и обдумывать, она просто следовала своим порывам. Вот и сейчас она только быстро просканировала местность, убедившись, что никто их не видит, и резко шагнула к Учителю Лю. Пока он не понял, что она задумала, девушка прижалась губами к его губам. В этот поцелуй она вложила свою Силу, чтобы передать ему. Сразу много, на случай, если он оттолкнет ее.

Был другой способ - поранить обоих и смешать их кровь, но разве можно было этому человеку сейчас терять еще хоть каплю крови.