— Как бы там ни было, друг, но за Камино будущее Империи. Они в месяц создают столько клонов, сколько Одессен и за год не создаст.

Евгум провел рукой по лицу, убирая капельки дождя.

— Боюсь, вскоре у нас будет возможность проверить, можно ли к ним поворачиваться спиной, — произнес он.

— Новое назначение? — нахмурился Смоук.

— Которое мне не нравится совершенно, — признался Имперский рыцарь. — Все десять корпусов, что сейчас доукомплектовываются здесь, будут брошены на Руусан.

— Куда?! — Смоук поблагодарил Устав за то, что на нем сейчас находится шлем. Ибо командир корпуса штурмовиков с выпученными глазами — мягко говоря не лучший образец для подражания. — Это еще что за захолустье?

— Планета в Среднем кольце, — пояснил Евгум. — Там сейчас… Очень жарко.

— И что там такого важного? Раз туда перебрасывают еще десять корпусов? — с сомнением поинтересовался маршал.

— Боюсь, мне этого не сказали, — покачал головой Евгум. — Приказ пришел несколько минут назад на закрытой частоте. Так, на память, я даже вспомнить не могу, из-за чего развернулась такая активность. Разве что…

— Что?

— Знаешь, примерно тысячу лет назад там произошла такая бойня, что сложно описать. Число погибших исчислялось сотнями тысяч, если не миллионами. И там погибло немало одаренных… Для тебя это пустой звук, но именно там пришел конец так называемого Братства Тьмы — объединения одаренных вроде Ордена ситов, который правит Первой Галактической Империей.

— Похоже, что кое-кто решил повторить урок истории, — хмыкнул Смоук. — Имперские рыцари тоже будут там?

— Кроме меня? — уточнил мужчина. Получив в ответ едва заметный кивок головы, ответил отрицательно. — Там будут Императорские гвардейцы. Больше сотни гвардейцев…

Смоук присвистнул от удивления. Он видел в Архипелаге Раката, на что способны гвардейцы. И раз Император решил привлечь их для участия в сражении — дело там действительно не в архитектурных достопримечательностях.

— Что ж, — вздохнул маршал. — Приказы не обсуждают. Руусан, значит Руусан. Какая разница, где уничтожать сепаратистскую мразь?

— Выстрел! — главное орудие бесшумно выплюнуло болванку. Или не бесшумно? В этом кавардаке боя ничего не разберешь.

Сквозь смотровую щель Салов убедился, что корпус вражеского ААТ, пораженный масс-драйверным боеприпасом в самый центр, полыхнул серией внутренних взрывов. Грузно осев на землю, он, под воздействием инерции, еще пропахал несколько метров, прежде чем застыл чадящим изваянием.

— Есть попадание! — обрадовался командир роты.

Пятеро членов экипажа — панторанцы — с воодушевлением восприняли услышанную новость.

Еще бы! Учитывая обстоятельства — тот факт, что они за два часа боя превратили в металлолом двадцать танков противника — можно считать выдающимся результатом. Особенно здесь, на Мимбане.

Если есть в галактике место, где имперским танкам меньше всего рады — это Мимбан.

Планета джунглей и болот, она буквально создана для того, чтобы на ней воевали только пехотинцы. Грязь, непроходимые топи, густой лес — ну какой идиот засунет сюда тяжелую технику? Даже несмотря на то, что за полтора года войны между Республикой и Конфедерацией большая часть джунглей уже выгорела, а болота превращены в иссушенные овраги — репульсорной технике и шагоходам здесь не развить большой скорости. Не то что гусеничным танкам Империи.

Сепаратисты однозначно идиоты. Более трех тысяч танков всех возможных видов. Да двести тысяч дроидов пехоты, усиленных двумя полками айлонцев. Непобедимая армада — по крайней мере так казалось изначально.

Спасибо ребятам из спецназа — выяснили, что численность противника здесь сильно завышена. Всего один полк нова-гвардейцев, пятьдесят тысяч дроидов и две тысячи танков — да и те ААТ.

Удар 619-го штурмового корпуса, в состав которого входила рота «Потрошителей», находящихся под командованием Салова, можно было бы сравнить с космическим тараном.

Сражение на орбите еще кипит, превратившись в свалку, в которой не каждый может разобраться.

И под прикрытием этого хаоса с одной стороны планеты, на другой материализовались четыре «Виндикатора», которые, не мешкая, устремились в атмосферу планеты, на ходу десантируя бойцов, дроидов и тяжелую технику.

Прямиком на голову тыловой базы сепаратистов.

Злая логика войны гласит — даже дроиды не могут воевать, когда им негде подзаряжаться, а их склады либо уничтожены, либо находятся в распоряжении противника. Айлонцы… Да и хатт с ними — те тоже не из бескара отлиты. Упорные, но бластерные орудия быстро решают проблему численного превосходства.

Рота Салова выполняла маневр окружения. Едва сепаратисты узнали о том, что их база захвачена, они бросили на окопавшихся клонов целые орды дроидов и наемников. Самое забавное в этом то, что тыловую базу сепаратисты разместили на большом клочке суши — островке, соединенным с остальной частью планеты. С единственным подъездным путем, высокими стенами и окруженном турболазерными установками.

И сейчас все это добро действовало на руку бойцам 619-го. Нанести удар с орбиты противник просто не может — занят разборками с двумястами «Рассекателями» и «Пределами» на другой стороне планеты. Зато может бросить в атаку все имеющиеся у него силы.

Которые превосходно расстреливаются с низкой орбиты орудиями «Виндикаторов», захваченные турболазерными установками.

Да и предложенный Саловым маневр — сбросить танки отдельно от пехоты, оставив первых на оперативном просторе — тоже удался.

Потому как выжигать огнем орудий и давить траками гусениц противника, осадившего, как ему казалось, все силы десанта — удовольствие выше среднего.

Противник осознал, что захваченную базу им не отбить с наскока, поэтому перешел к строительству цепи укреплений вне зоны действия орудий засевших на складе клонов. А чтобы жизнь сепаратистам не казалась сладкой, в бой вступили имперские танки. До поры до времени скрывавшиеся в отдалении от основного театра военных действий.

Чавканье разрываемого мяса, зубодробительный скрежет сминаемого металла и приглушенная какофония хруста раздавленных костей — это пугало первые несколько минут сражения. Сейчас же… Это стало таким привычным, что и внимание не обращаешь.

— «Огненный град» слева пятьсот! — предупредил по внутренней связи механик-водитель.

— Контр меры! — распорядился Салов.

С приглушенным шипением стартовые контейнеры покинули противоракеты — сравнительно небольшие реактивные снаряды малой дальности, задача которых — обнаружить и ликвидировать направленные в танк, собственно, ракеты. И с этим поручением защита справлялась на отлично.

— Фугас! — прицел главного орудия моргнул зеленым, когда башня довернулась влево, поймав в прицел огромную колесницу противника.

Снаряд, внутри которого удачно разместились килограммы взрывчатого вещества, получил разгон по стволу орудия и с фейерверком покинул пределы танка. Шрапнелью перед машиной разошлись миниатюрные куски снарядов, накопившиеся в стволе во время предыдущих выстрелов. Словно коса смерти они прошлись по отряду айлонцев, решивших было оказаться на пути среднего танка.

Смотровую щель залило кровью и кусками мяса. Салов невозмутимо включил функцию очистки визора. В первый раз, что ли?

Тем временем компьютер танка констатировал попадание. Снаряд вошел точнехонько в середину «Огненного града», сдетонировав обе кассеты с остатками ракет. Вражеская машина полыхнула ослепительным пламенем, развалившись на куски. Отлично, просто превосходно.

— Траншея прямо, километр, — снова крикнул водитель. — Похоже, гранатометы!

— Огонь на подавление! — приказал Салов. Спасибо, пробовали мы уже айлонские гранатометы на себе — вся система связи на броне выгорела к хатту. Лучше уж мы вам добра подкинем.

Пара бластерных скорострелок буквально смела вылезших из укрепления айлонцев. Еще один масс-драйверный снаряд с фугасной начинкой буквально превратил траншею в котлован, который танк Салова, хоть и не без проблем, но преодолел.