— Не за что, — проигнорировала его выпад Вентресс, протягивая клону контейнер с едой. — На планете уже не осталось к тому моменту живых. Штурмовиков — уж точно. Айлонцы забавлялись, вырезая эвоков.
— И ты всех предала, чтобы спастись, — кажется, он так сильно сдавил челюсти, что боль эхом ударила в затылок.
— Я спасла всех, кого смогла, — парировала Асажж. — То есть тебя. Не хочу хвастаться, но если б не мое вмешательство — ты бы сдох там же в лесу от пневмоторакса и порванной бедренной артерии. Не говоря уже о кровоизлиянии в мозг. Хотя, до тех пор я считала, что у тебя его нет.
Вентресс вынула из рюкзака походный фонарь, включила его, убрала свет до минимума, поставила устройство на землю и опустилась на землю рядом с ним, блокируя отблески света своим телом.
— Охотничьи команды айлонцев еще бродят по лесам, надо быть осторожными, — произнесла она, старательно избегая смотреть клону в глаза. — Раз уж ты пришел в себя, то, надеюсь, сможешь идти самостоятельно.
— Идти куда? — с насмешкой поинтересовался Антон. Как бы он не был зол, но свою порцию еды присвоил. Желудок ныл так, словно собирался сожрать сам себя.
— В свое время сепаратисты разбили на этом спутнике базу, — пояснила Вентресс. — Я знаю где она. Доберемся туда — сможем поискать корабль или связаться с командованием. Не думаю, что они так просто оставили этот сектор — хотя бы разведчиков, но пришлют.
— А если нет? — заглотив мясо нерфа, клон почувствовал легкий экстаз от привкуса пищи. Как же он голоден. Даже злость на Асажж прошла — вместе с наплывом гормонов. По сути, ее не в чем винить — раз им довелось выжить, а другим нет, то ее поступок не предательство. Наоборот, крайне логичный шаг.
— В таком случае, мы в заднице, — пояснила татуированная. — Остается только уповать на то, что моих сил хватит, чтобы установить контакт через Силу.
— А почему ты раньше так не сделала? — нахмурился клон. Хатт, паек закончился. А голод так и не отступил.
— Я в этом не сильна, — призналась Вентресс. — Я боец, а не менталист. Эти штучки для меня — выше головы.
— То есть, ты слабачка, по сравнению с остальными Имперскими рыцарями? — и все же он до конца не верил в то, что спаслись лишь они одни. Может получится больше информации получить, спровоцировав ее?
— Да что с тобой не так?! — взъярилась девушка. — Я тебе жизнь спасла! Ночами не спала, залечивая твои раны! Я выжата как фрукт в кухонном комбайне! А ты, вместо того чтобы быть благодарным, решил меня выбесить?
— А еще ты отрубила мне руку! — Антон понял, что больше не может скрывать своего отношения к этой женщине. — И перебила моих ребят!
— Я делала то, что считала правильным! — огрызнулась Вентресс.
— «Преступным», ты хотела сказать, — рыкнул маршал несуществующего корпуса.
— Да кто бы говорил, мальчик из пробирки!? — глаза бывшей датомирской ведьмы стали наливаться золотистым свечением. — Или ты хочешь сказать, что ты, до перехода на сторону Империи воевал за благое дело?!
— Я воевал против убийц и преступников…
— На минутку высунь свою голову из задницы, и представь себе, что я, да и почти все в Конфедерации, считали, что тоже воюем против преступников! — скрежетнула зубами женщина. — Или ты считаешь, что если вас обвели вокруг пальца с причиной создания армии — это ничего не значит, а то что мы воевали за свои идеалы — все, мы разумные второго сорта?
— В этом нет ничего схожего! — парировал Антон. — Вы воевали на благо промышленников и банкиров…
— Да? А вы за кого? Республика воевала за счет кредитов, получаемых от Банковского клана, — покачала головой Вентресс. — А барыши с войны получили Куат и компания, сколотившие триллионы на военных заказах! В этой войне побеждали только одни интересы — интересы Палпатина!
— Вы убивали невинных, — Антон почувствовал жуткое желание сомкнуть руки на шее этой стервы.
— Ой, да что ты говоришь, — усмехнулась Вентресс. — А вы вот вообще ни разу. Тебе напомнить, как каменные клещи Республики сожрали целую планету? Сколько народу погибло от того, что просто попали под перекрестный огонь? Сколько планет Республика завоевала под шумок своей войны с сепаратистами?
Антон открыл было рот, чтобы озвучить контраргумент… и закрыл его.
Потому что только сейчас, вглядываясь в перекошенное от боли и злобы лицо Вентресс, понял, что на самом деле она такая же жертва, как и он сам. Обе стороны конфликта водили за нос. Заставили сражаться друг с другом разумных, которые при других обстоятельствах даже бы не подумали о подобном, возможно вообще б могли прожить жизнь и не встретиться…
— Прости, — выдавил он из себя, до хруста искусственных пальцев протеза хрустнув костяшками, сжав руку в кулак. — Просто…
— Просто, даже эвоки не почешутся, — гнев в ее глазах начал таять.
Ассаж прислонилась к покрытому жесткой шероховатой корой стволу. Вглядываясь в ее бледноватую кожу, Антон заметил, что девушка сильно измучена. Буквально еле держалась в сознании.
Собственно, оно и понятно — она много дней отдувалась одна, пока он был в беспамятстве. Защищала их, заботилась о нем… и не просто отсиживалась — шла к цели. Повезет им или нет — вопрос отдельный. Главное, что она не сдалась, не опустила руки…
— Спасибо, — помолчав, произнес он.
— За что? — девушка подняла на него усталый взгляд.
— За спасение, — пояснил клон. — И… за разговор.
— Обращайся, — хмыкнула она. — Подрабатываю психологом каждый третий день недели после заката и до рассвета, без перерывов на перекус и отдых.
— Поспи, — предложил он. — Ты без сил…
Порывшись в карманах пояса, Вентресс отыскала там небольшой контейнер и потрясла им в воздухе.
— Стимуляторы, — пояснила она. — Я в норме.
— От них тоже нужно отдыхать, — маршал почувствовал укол совести. Из-за напыщенной гордыни и желания назначить виноватого в потере руки и гибели своих парней, он предвзято и совершенно необоснованно крысился на Вентресс. Даже не рассматривая ситуацию в свете известных событий с ее стороны. И едва не обвинил ее в гибели всего его корпуса в битве, которую они не могли выиграть в принципе — без подкрепления не могли. Сколь бы ни были крепки отражающие экраны, они не продержатся долго. База была обречена с того самого момента, как на них напали айлонцы. Глупо винить в этом кого-то. Особенно того, кто спас твою жизнь.
— Нельзя, — возразила Асажж. — Ночи здесь холодные, костер разводить себе дороже — айлонцы периодически патрулируют лес пешими отрядами или на скифах. Скорее всего узнали, что мы не погибли и теперь лютуют. По крайней мере только так я могу объяснить их жестокость по отношению к эвокам. А стимы помогают крови циркулировать быстрее и поднимать температуру тела. Неприятно, но жить можно.
— А Сила? — вроде бы одаренные могут с помощью своей неосязаемой энергии делать многое. Так почему не обогрев? Понятно, что с походной палаткой дела бы обстояли куда как лучше — но ее в рюкзаке не было. Ну, а на склад забегать с клоном на плече, Асажж явно не в досуг было.
— Я понятия не имею о целительстве, — призналась Асажж. — Поэтому подлатывала тебя как могла. И Сила уходила на твое лечение.
— Теперь я здоров, — заверил ее клон. — Так что, ложись отдыхать. Я подежурю. Поставь поближе источник света — хоть какое-никакое тепло. Да и в рюкзаке должна быть влагоотталкивающая теполоотводящая ткань — можно сделать из нее навес, или укрытие. Внутри нее тепло тела должно рассеиваться минимально, так что есть возможность согреть небольшое пространство внутри ткани и…
— Быстро ты от агрессии к заботе переходишь, — усмехнулась Асажж, протерев глаза.
— Я был не прав, — признал Антон. Поднявшись, он подошел к рюкзаку, вынул из него оговоренный предмет. Окинув взглядом полянку, нашел пару крепких веток, которые вогнал в землю на расстоянии друг от друга. Натянув между ними водоотталкивающую ткань, устроил импровизированный пол из краев ткани. Хорошо еще, что материал достаточно компактный, но с большими габаритами — не приходится думать о том, что с какой-то из сторон будет открытое пространство, губящее идею на корню. Да, был бы жив тыловик его корпуса, у которого Антон выменял этот старый тент для укрытия от влаги шагоходов AT-RT, памятник бы ему поставил. Но… — Просто… так проще. Когда можно кого-то считать виноватым. Злость дает силы жить дальше. Мстить за павших братьев.
