Есть несколько видов оборонительных сооружений. Наиболее распространены строительные блоки модульного типа, входящие в комплект мобильных сборных баз, которые разворачиваются клонами при высадке на планетах. Выполненные из пермакрита, они достаточно прочны, чтоб выдерживать огонь противника из повторителей и лазерных орудий. Вот только разместить эти форты можно не всегда и не везде. Да и иметь всего лишь одну линию обороны — непосредственно сами стены сборного аванпоста — неправильно.

Поэтому, еще во времена нахождения в Великой Армии Республики, клоны, с подачи генерала Доугана, научились копать окопы, ходы сообщения и траншеи, разбавляя их долговременными огневыми точками, блиндажами или деревянно-земляными огневыми точками, опоясывающими в несколько рубежей места сосредоточения штурмовиков.

Нередко за время войны клонам приходилось, сидя в этих самых траншеях, пропускать над своими головами тяжелую технику противника. И пусть штурмовики генетически более устойчивы к подобным рода эпизодам, программа подготовки требовала столкнуть их с подобным в обязательном порядке.

Существовал специальный алгоритм реагирования в подобных ситуациях. Видишь технику противника в непосредственной близости, что ползет на тебя — ложись на дно окопа или траншеи, отрытых практически в человеческий рост, дожидайся, когда противник пересечет твое укрепление, вставай на ноги, да бросай в корму вражеского танка магнитную мину или противотанковую гранату. Если противник относительно далеко — ныряй в траншею, отходи в сторону и бей в бочину: с флангов и кормы гораздо больше возможности пробить броню. Море веселья, взрыв, ударная волна и чудовищная ненависть за порчу техники со стороны противника обеспечены.

Уставы и программы подготовки написаны кровью тех, кто уже погиб. Действия тех, кто погиб в подобных ситуациях оценены и выработаны наиболее оптимальные тактики реагирования. Которые нужно усвоить и применять. Погибнуть за Империю — почетно, конечно, но порой бессмысленно. Главная задача каждого бойца Вооруженных Сил Вечной Империи — заставить вражеского ублюдка сдохнуть, а самому выжить.

Бойцы роты, орудуя саперными лопатками и руками, расчищали осыпавшуюся под тяжестью танка землю со дна траншеи.

Незадачливого бойца нашли в груде земли, образовавшейся под левой гусеницей танка. Что, мать его, логично! Гусеничный танк, ровно, как и колесная машина, распределяют свой вес по всей трансмиссии. И пятно контакта танка с поверхностью — как раз шасси. Потому и утверждается — либо не двигайся и пережидай, коли вот-вот накроют, либо сваливай с пути машины, если есть возможность.

Даже если засыплет обвалившейся землей — командование всегда найдет тебя по индикатору в доспехах, да откопает. «Инфильтратор» имеет запас воздуха — на несколько часов хватает. А за такое время или сам откопаешь метр-полтора земли над собой, или соратники помогут.

Этот клон решил, что умнее всего будет выскользнуть из-под гусеницы танка в сторону. Результат немного предсказуем — рыхлая земля завалила бойца. И сейчас его достали из грунта. Живого и здорового.

— Как это понимать?! — рявкнул Коробиус, буквально взглядом уничтожая командира роты. Его и Салова маршал недвусмысленным жестом отвел в сторону от бойцов, предварительно отключившись от тактической частоты корпуса.

— Не могу знать, сэр, — клон явно озадачен. — Боец неверно выполнил…

— Мать твою, я вижу, что неправильно! — злился маршал. — Почему он сделал контрманевр неправильно?!

— Не могу знать… — попробовал заученную уставную формулировку командир роты.

— А что ты знаешь!? — взъярился маршал. — Вы выполняли тренировки?

— Да, сэр.

— Танки вас уже обкатывали? — на этот раз грозный взгляд направлен на Салова. Тот утвердительно кивнул. Вчера только закончили тренировки — ротный об этом сообщил перед началом «обкатки». И, опять же, по его словам, все клоны отреагировали так, как и положено. Откуда эта самодеятельность — не ясно. Но тот факт, что подобное произошло на первом же бойце — настораживает.

— Д-да, сэр, но…

— Так какого хера, ротный?! — Еще немного и Коробиус выйдет из себя. — Почему твой боец нарушил алгоритм!? Под ним уже полметра земли! Еще метр над ним был! Двинь танк дальше, кормовая часть бы просела при пересечении траншеи и бойца б раздавило как вредное насекомое!

Так бывает — когда кромка траншеи осыпается вниз, значит, что корма танка и задняя часть гусениц при выходе из траншеи пройдут ниже, чем передняя часть. И находиться в этот момент под траками — смертельно опасно.

— Я… я не знаю, сэр, — признался ротный. — Каждый вчера видел, каждый пробовал…

— Боец! — рота безошибочно отторгла оплошавшего штурмовика. Боец в белоснежной броне, по которой легко отличить «блестящих» от ветеранов (камуфляжная раскраска наносится на элементы экипировки только после завершения курса подготовки по личному распоряжению командующего корпусом), слегка присыпанной грязью и землей, вытянулся по стойке «смирно» перед командиром.

— В траншею! — рявкнул Коробиус. Опешивший клон посмотрел на танкиста. Капитан предпочел промолчать. Маршал и без того отвел их в сторону, дабы бойцы не видели и не слышали того, как командир корпуса словесно уничтожает подчиненного офицера. Не хватало еще, чтобы ротный утратил авторитет среди бойцов — а если солдаты видят, как их непосредственного командира имеют во все щели в особо извращенной литературной форме, уважение к нему улетучивается быстрее, чем изморозь под лучами звезды. Просрать авторитет просто — можно даже не стараться. А вот вернуть его — надо сильно постараться.

Потому Коробиус и прекратил при солдате разносить и пытать ротного, переключившись на солдата. Впрочем, ожидаемая сцена словесного развоплощения до аминокислот, не состоялась.

Сейчас, похоже, командир корпуса задумал нечто другое.

Маршал, оказавшись возле траншеи, недвусмысленным жестом подозвал к себе оплошавшего бойца, приказав ему вернуться на учебную позицию. Спрыгнул вниз сам. Опешивший ротный молча повторил маневр.

— Салов! — ожила тактическая частота. — Еще раз пройдись по нам танком.

— Конечно, сэр, — хитро, хитро маршал. — Двухминутная готовность.

Получив приказ командира, мехвод запустил двигатель, и «Потрошитель» все также неспешно двинулся на позиции. Только теперь пережить упражнение предстояло не одному штурмовику, а еще и двум его командиром. Простая психология. Обучение имеет успех там, где соблюдается золотой принцип подготовки: «Коротенький рассказ, подробный показ и бесконечная тренировка».

Чего бы не удумал в прошлый раз боец, сейчас, в присутствии двух офицеров, он уж точно сделает все правильно. И не дай случай его ротному оплошать — тогда точно пойдет на переработку. Или разжалуют в простые штурмовики за неспособность командовать.

Простая истина — нельзя от подчиненных требовать того, что не можешь делать сам. Бойцы пределы талантов своих командиров узнают довольно быстро — этого не скрыть, когда ты изо дня в день проводишь рядом с бойцами, которые выглядят и ведут себя также, как и ты. Это как попытка обмануть зеркало.

«Потрошитель» наползал на траншею.

Стоящие в десяти метрах от места обучения невменяемых остальные бойцы роты наглядно могли рассмотреть сбоку как три фигуры под танком почти синхронно присели, дожидаясь, пока машина пройдет над ними. Комья земли, рев двигателя, круговерть траков — картина явно не для слабонервных. Подумать только на мгновение, что может произойти, окажись тело разумного под гусеницами, или конечность как-то окажется в контакте с катками…

К счастью, подобного рода неженки сразу отсеиваются на призывных пунктах, формирующих рекрутов для ИКЗТ. С клонами проще — у них психика более устойчива. Клона можно рвать на куски, а он продолжит отбиваться и отстреливаться до тех пор, пока не умрет. Хотя, чести ради надо сказать, что подвиг 2-го ИКЗТ маршала Дизи Азмо изменил сложившееся пренебрежительное отношение штурмовиков к пехоте. Воевать с численно превосходящим тебя противником, зная, что умрешь в любую секунду… стоит задаться вопросом, сможешь ли ты сделать это сам.