— Кортана, — обратился я к управляющему дроиду типа ГЕМИНИ. — Расчетное время прибытия?

— Семнадцать минут, Император, — не замедлила ответить та. — Все системы приведены в боевой порядок.

— Отлично, — я поднялся на ноги, помогая проделать эту процедуру сидящим рядом Атроксе и Сатель. — Что же, мальчики и девочки, у нас четверть часа, чтобы поесть, привести себя в порядок, написать завещание, если есть кому чего оставить. Ибо, если проиграем — делать этого будет уже некому.

— Все уже сделано, — заверила меня за всех присутствующих Кайли Омас. — «Ничего никому» — пишется быстро и споро. Джейса даже завизировала, как высший представитель судебной власти.

— Потрахаться бы напоследок, — заявила неожиданно Атрокса. — Жаль только не успеем.

— Все после, — пообещал я без тени улыбки. — Если выживем…

Эта часть Императорской Цитадели на планете Н’Зот в скоплении Курнахт окрашена в мягкие нежные тона, резко контрастирующие с серо-черными, присущими остальному интерьеру официальных построек Вечной Империи.

Капитан Ралинай, возглавляющая Черную Стражу, дислоцированную в Глубоком Ядре и скоплении Курнахт, безмолвно прошла мимо отряда своих подчиненных, несущих службу по охране апартаментов, что занимала Обри Уин.

Перешагнув порог входной двери, девушка примирительно подняла руки, натолкнувшись взглядом на укоризненно смотрящую на нее молодую женщину.

— Опять в броне? — тихо поинтересовалась она, поджав губы. А ведь точно, она настоятельно просила не приходить в боевом обличье, указывая на то, что Черная Стража без конца тренируется и на их доспехах могут попасть к детям различного рода микробы. И даже тот факт, что в каждом переходе в этой части крыла Цитадели установлены излучатели, нейтрализующие все известные виды болезнетворных микроорганизмов, вирусов и бактерий, девушку не останавливал от очередной отповеди. Нет, капитан, хотите прийти в гости — будьте добры сходить в душ, отмыться в семи водах, надеть чистую одежду и только после этого — добро пожаловать в ясли, в которые девушка превратила свою обитель. Что неудивительно, учитывая, принимая во внимание, что она по факту «мать одиночка с тремя детьми». Или «разведенка с двумя прицепами и грузом ответственности», как ее назвал Император во время ментального сеанса связи.

— Уверяю, что это в последний раз, — пообещала капитан. — Не могла же я заставить Императора ждать? Он хотел узнать, как его ребенок.

— Джейсон спит, — вздохнула Обри. Несмотря на всю свою грозность, девушка явно устала — даже то, что с детьми ей помогали императорские медики и немалое количество специальных дроидов, не снимало с нее ответственность за тем, чтобы не смыкать глаза, присматривая за троицей новорожденных. — Высосал меня досуха. Пришлось для Люка и Леи наводить смесь — иначе бы остались голодные.

— Погоди, — тряхнула головой Ралинай. — Он что, съел молоко в обеих грудях?

— Я, конечно, не многоопытная мать, — призналась Обри, — но медики говорят, что он много ест. Вероятно из-за того, что он крупнее Люка и Леи.

— Отец и мать у него высокие, вероятно и наследник будет крупный, — высказалась капитан. Затем, поняв, что могла задеть низкорослую Уин, произнесла:

— Извини, я не хотела…

— Не страшно, — отмахнулась та, буквально рухнув на диван. — Император, когда впервые со мной встретился в своей настоящем качестве, вообще «полторашкой» назвал.

— А что это значит?

— Что мой рост не так уж далеко и ушел от полутора метров, — негромко фыркнула Обри. На губах Ралинай появилась улыбка.

— Очевидно же, что это шутка, — заметила она.

— Наверное, — пожала плечами бывший джедай. — О, Сила, как же я устала… Мало мне было полного изнеможения от Люка и Леи, так еще и Джейсен. Хотя, надо признать, он довольно тихий. Поест, спит, сделает свои дела, и так по новой. Я даже не слышала, чтобы он плакал. Кряхтит, когда тужится или еще чего — да. Но в отличие от Люка и Леи — практически всегда молчит, пока те молчат. А молчат они редко…

— Из-за раннего рождения? — поинтересовалась капитан Ралинай.

— Да, — с грустью произнесла Обри. — Врачи говорят, что их нервные системы не до конца развились. От этого они раздражительны, особенно Лея. Люк берет пример с Джейсона, но стоит только Лее заплакать по какому-нибудь поводу — он тут же откликается. Я… Я скоро с ума сойду от детского плача. Мне даже расслабляющие медитации не помогают. Я стараюсь потянуться к ним Силой, чтобы установить хотя бы ментальный контакт, успокоить, но реагирует только Джейсен, хотя к нему я и не тянусь. Похоже он довольно могуч в Силе, раз способен уловить такие узконаправленные посылы… А Люк и Лея игнорируют! Как же меня это бесит! Похоже, что я плохая мать, если позволяю себе раздражаться на своих детей. Понимаю, конечно, что просто так они не плачут и крик единственный их способ привлечь к себе мое внимание, но… У меня голова пухнет.

— Материнство, это период в жизни женщины, когда проверяются наши нервы и собственная психика на прочность, — заметила Ралинай.

— Говоришь так, словно у тебя были дети, — фыркнула Уин.

— Нет, но я подумываю об этом, — просто ответила капитан. В Цитадели не так уж много девушек, с которыми можно посплетничать. И так уж вышло, что все они кроме Уин подчинены главе Черной Стражи так или иначе. — Много читаю, морально себя готовлю.

— Мне бы так, — вздохнула Обри. — Если бы знала, что это так тяжело… Я бы семь раз подумала, прежде чем соглашаться на энакиновское «Давай без контрацептивов, ощущения не те!».

— С высоты своего опыта могу тебе сказать, что о контрацепции должны думать оба партнера, — заявила Ралинай. — Но девушка — в два раза больше. Мужчина, знаешь ли, не тратит девять месяцев на вынашивание ребенка в случае «осечки».

— Да знаю я, — скривилась от критики Обри.

— Раз знаешь, то где была твоя голова в тот момент? — с укоризной произнесла капитан.

— Под рулем спидера, кажется, — отстраненно произнесла Уин.

— Что? — опешила Ралинай.

— Что? — спохватилась Уин. Капитан хотела было высказать все что она думает о таких оговорках, но решила промолчать. Как-никак постель — это дело каждого.

— Знаешь, — судя по всему, Обри решила сменить тему разговора, — я вот думаю. А что будет со мной и с детьми после того, как Император перестанет нас охранять от Энакина?

— От Дарта Вейдера, — поправила Ралинай. Да, Уин знала о том, кем стал ее бывший возлюбленный. Но не владела информацией, почему она так важна для Императора. Собственно, подробностей Ралинай и сама не знала.

— Не важно, — наморщила носик Обри. — Просто… Предположим, что Рик убьет Энакина и Палпатина. Угроза уйдет. И… Что будет дальше-то?

— У меня нет указаний на этот счет, — призналась Ралинай. — Но… Ты же не думала пойти к джедаям?

— А что мне еще делать? — удивилась падаван. — Я не знаю ничего другого, кроме как быть джедаем.

— Джедаи сейчас уже не те, что были раньше, — предупредила Ралинай, в общих словах рассказав устаревшие новости о преобразовании Новой Республики в Джедайскую Унию.

Обри, сидела раскрыв рот от удивления, таращилась на капитана, словно та произнесла нечто, что противоречило здравому смыслу. Хотя, если так подумать, то как-то странно, что поборники мира и республиканских ценностей в одночасье наплевали на большую часть своих же собственных устоев. Но раздумывать над этим Ралинай не собиралась.

Закончив рассказ, с затаенным интересом посмотрела на девушку. Та, не в силах вернуть на место взлетевшие вверх брови, смотрела в одну точку перед собой.

— Да уж, — изрекла она после нескольких секунд молчания. — Никогда бы не подумала… Значит и с ними мне уже не по пути. Не хочу всего этого лицемерия. «Защитники мира и демократии», — передразнила он кого-то из джедаев. — А на деле… Просто нет слов, чтобы выразить, как я разочарована. Выходит, когда Доугану я и дети перестанем быть нужны, то придется подыскать себе местечко где-нибудь в удаленном уединении…