— Ага, я щас, мигом, — Салтыков со всех ног понёсся к барной стойке.

За столом воцарилась недоуменная тишина. Уж чего-чего, а т а к о г о за всю историю форума Агтустуд никто ещё не помнил.

Олива же, оставшись сидеть во главе стола и заняв место самого «Президента Агтустуда», гордо и высокомерно из-под вновь упавшей на глаза рваной чёлки оглядела своих «подданных» за столом.

«Ну что, мышки мои серенькие? — как бы говорил её взгляд, — Давно ли вы выгоняли меня с форума как чуждый элемент? А я — вот она я! Теперь я над вами королева, а ваш король служит у меня в лакеях! Захочу — всех вас поставлю передо мной на колени! И вы все встанете, потому что власть поменялась!»

Как сладко, как захватывающе, словно на быстрой карусели, было чувствовать Оливе свою власть над всеми этими людьми! Королева Олива — как великолепно это звучало в её воображении! Королева Олива! Давно ли она была просто никем, неудачницей, незаметной серой мышкой в старом пальтишке? Давно ли приехала она из Москвы, где её не замечали, игнорировали, относились с пренебрежением? И вот теперь, здесь, она стала избранницей самого «короля», и все эти двадцать человек, которые прежде, разинув рты, почитали своего лидера, теперь повиноваться будут ей, Оливе. Всё это было как во сне, как в сказке, по щучьему велению, по моему хотению. Сладостное сознание своего первого в жизни триумфа пьянящим дурманом ударило ей в голову.

— Мими! — громко позвала Олива через весь стол, — Что это ты там в угол забилась? Иди сюда, садись возле меня.

— Но мне и тут хорошо, — робко возразила Мими.

— Нет, мне неудобно с тобой разговаривать через весь стол! Садись рядом со мной, я приказываю!

— Интересно, кто ей дал право приказывать, — прошипела Немезида на ухо своей соседке.

— Нахалка! Пора поставить её на место…

Однако «поставить на место» Оливу никто так и не успел, так как в это время, неся напитки для Оливы и для Яны, подоспел Салтыков.

— Господа! — громким, хорошо поставленным голосом объявил он, хозяйским жестом обнимая Оливу, — Я хочу сказать вам кое-что важное.

Все замолчали и вопросительно уставились на них с Оливой.

— Я решил подать в отставку и пуститься в свободное плавание, — продолжал он, — Отныне я снимаю с себя все полномочия на управление форумом Агтустуд, и передаю их… Кузьке.

— Мне?.. — Кузька даже растерялся от шока.

— Да, Кузя. Теперь ты — новый Президент Агтустуда. Думаю, что передаю свой форум в надёжные руки.

— Спасибо, дружище… Такая честь для меня… не ожидал…

— Ты не мне говори спасибо, а вот ей, — Салтыков опять приобнял Оливу, — Это она подтолкнула меня к такому решению. Я слишком долго управлял Агтустудом, и, возможно, перестал замечать, сколько всего там нужно менять. А ты, Кузя, сможешь внести новую струю, для нового поколения студентов…

Кузька благодарно взглянул на Оливу. Сказать по правде, он уже давно мечтал взять Агтустуд в свои руки. Но амбициозные мечты эти, Кузька знал, осуществить будет не так уж и просто до тех пор, пока «президентом» остаётся Салтыков, лидерство которого было неоспоримо вот уже много лет. Однако пятый курс и защита «президентом» диплома дала надежду некоторым его админам занять его место, ведь Салтыков, окончив вуз, так или иначе должен был снять с себя агтустудовские полномочия. Только вот кому он передаст эти полномочия, до сего дня оставалось неясным.

— Завтра я сдам Кузьке все свои дела на Астуде, — объявил Салтыков.

— Андрей, но почему ты решил покинуть Агтустуд? — спросила Немезида.

— Я решил, что пора открывать дорогу новому поколению студентов, — ответил он, — И, кроме того, на моё решение повлияла Олива, которая в скором времени станет моей женой.

Мими смертельно побледнела. До этого момента она не верила до конца в россказни Оливы о том, что Салтыков якобы сделал ей предложение. Но теперь сомнений не оставалось; значит, это правда…

Повисла тяжёлая пауза. Салтыков понял, что сейчас, возможно, потерял в их глазах большую часть своего кредита. И только Олива, насладившись эффектной паузой, сочла нужным прервать молчание.

— А сейчас, господа, — объявила она, — Мы продолжим встречу форума у нас на квартире.

— Нет уж, мы, пожалуй, домой пойдём, — сказала Немезида, и её подруги демонстративно встали из-за стола.

— Ну, как хотите, — сказала Олива, всем своим видом давая понять, что ничуть не огорчена их отказом.

Первым порывом Мими было сначала уйти с ними, но она вовремя вспомнила, зачем пришла на эту встречу форума, поэтому потянулась вслед за кавалькадой, направившейся к дому Салтыкова и Оливы.

— Ты хорошо знаешь всех этих ребят? — спросила Мими, поравнявшись с Яной.

— Честно говоря, совсем не знаю. Я тут первый раз.

— Я вижу, тебе можно доверять. Могу я попросить тебя об одном маленьком одолжении? — Мими взяла её за руку, — Видишь ли, мне надо сказать пару слов Салтыкову, это очень личное… Но я не хочу, чтобы Оля это неправильно истолковала…

— Да-да, я поняла. Можешь на меня рассчитывать.

— Спасибо, Янусь!

Нет, Мими положительно не могла в это поверить.

Салтыков женится… И на ком? На Оливе!..

Конечно, Мими вот уже год как переписывалась с Оливой. Но Салтыкова она знала дольше. С тех пор, как на втором курсе он выдвинул отличницу и активистку Мими в младшие редакторы проекта Агтустуд, они сотрудничали бок о бок долгое время. И хоть Салтыков, в силу своей натуры, подкатывал яйца и к ней, ничего такого про них двоих в АГТУ сказать не могли.

Маша, воспитанная своей строгой, интеллигентной мамой, была человеком высоких моральных устоев. И главным из них было — не отдаваться до свадьбы. Никогда. Ни при каких обстоятельствах.

Но одно дело — принципы, а другое — тайные, задавленные желания…

Нет, Салтыков не был, просто не мог быть, героем её романа. Поступки его были отвратительны, она знала о них, при ней произошёл и тот скотский инцидент на турбазе, и та пьяная драка в ночном клубе. Всё разворачивалось на её глазах. Но — странное дело! — как только Салтыков начинал говорить, все его мерзости уже вовсе не казались ей отвратительными. Более того — он необъяснимо притягивал её к себе. Так притягивал, что перед глазами её так и стоял образ — не образ прекрасного принца, а наглая, пьяная, скуластая рожа… чья? Салтыкова, чья же ещё…

«Не думать, не думать, не думать…» — как мантру, как заклинание шептала Мими в такие моменты. Но, как это зачастую бывает, «пай-девочек» часто притягивают «плохие парни» — так и отличница и аккуратистка Мими уже не могла не думать о Салтыкове. Мысли эти, с которыми она боролась изо всех сил, атаковали её по ночам, приходили в виде странных, нелепых эротических снов, где её лишал девственности Он — негодяй и разгильдяй, пьяница, скандалист, бабник, обольститель… Желание против воли обручем сковывало низ её живота, трепетало… И — о ужас! — точно такой же трепет испытывала она, когда случайно между лекциями и коллоквиумами встречалась с ним в гулком сумраке университетского коридора.

Как, когда, с чего началось это безумное умопомрачение? С того ли прошлогоднего «Урбана», когда Салтыков предложил Мими играть на одной из его вечеринок? С той ли сентябрьской встречи форума в кафе, на которой Салтыков, как и полагается лидеру и королю, как всегда сел во главе стола и по левую руку от себя усадил Мими? Мими тогда зарделась: ведь это место, по левую руку от самого «Президента Агтустуда», считалось уже негласным «местом королевы». Только вот королевы менялись часто: сначала это место гордо занимала Ириска, потом её свергла Дикая Кошка, потом пару раз на нём сидела Смайли. А теперь вот, похоже, настала очередь Мими держать в руках скипетр. Но когда Салтыков, уже прилично поднабравшись, стал бесцеремонно хватать под столом её коленки и шептать на ухо непристойности, Мими вспыхнула от оскорбления и спешно засобиралась домой.

— Машенька, постой… подожди! — Салтыков выбежал на мороз без куртки, — Машенька, я тебя обидел, да?.. Извини, я сам не знал, что говорю… Давай я провожу тебя домой…