Бедный Майкл никогда прежде не встречался с девушками. После поездки в Москву он понял, что окончательно попал под Настины чары: она не выходила у него из головы. Он всякий раз радовался как ребёнок, когда Настя, в ответ на его неумелые, неловкие признания в любви по смскам, называла его своим милым пупсиком, зайчиком, плюшевым медвежонком. Он был счастлив, так как был уверен, что и она любит его так же искренне, как и он её; и, хотя Майкл понимал, что трудно построить отношения людям, живущим в разных городах, старался не думать об этом и в полной мере насладиться общением с любимой девушкой.

Дима Негодяев, выслушав сердечные излияния своего друга, отнёсся с недоверием к Волковой.

— Вы как с ума сошли, что Салтыков, что ты, — говорил он Майклу, — Мода у вас, что ли, такая на москвичек? Ну, положим, Олива совсем не такая, как многие москвички… Но Волкова…

— Ой ладно, ты когда так говохишь, я начинаю нехвничать, — отвечал Майкл и тут же заговаривал с Димой о чём-нибудь другом.

Однажды вечером Олива собиралась ложиться спать, как вдруг у неё зазвонил телефон. Это была Настя.

— Ты чего это, на ночь глядя? — удивилась Олива.

— Давай колись: кто такой Хром Вайт? — завопила Настя с налёту.

— Хром Вайт… Ну, чел в нашей компании в Архаре… Он в поход с нами ходил на Медозеро… А что такое?

— Это ты дала ему мой номер аськи?

— Ну это… да… А что, не надо было?..

— Вот убила бы тебя, задушила бы своими руками! — возопила Настя, — Во-первых, за то, что ты дала этому Хром Вайту мою аську без моего разрешения… А во вторых!.. Во-вторых, за то, что ты раньше молчала мне про Гладиатора!!!

— А ты что, и с ним уже успела познакомиться? — удивилась Олива.

— Да!!! Он такой клёвый, такой клёвый! Я видела его фотки — просто супер!!! — взахлёб тараторила Настя, — И знаешь, он называет меня своей королевой! И обещал мне построить замок… Вот так!

Олива от неожиданности чуть не выронила телефонную трубку. Что ни говори, а такого поворота событий она никак не ожидала.

— Гладиатор такой клёвый! Мы опять с ним болтали по аське, — трещала Настя на следующий день, сидя у Оливы дома, — Он мне таких приятностей наговорил, что я прям летаю! Чувствую к нему что-то необыкновенное!

— А как же Майкл? — озадаченно спросила Олива.

— А что Майкл? Я ему ничего не обещала.

— Но он же любит тебя…

В глазах Насти вспыхнули злые огоньки.

— Да он зануда! С ним поговорить не о чем! А Славик… Он мой король!

— Не, ну а чё с Майклом-то теперь делать? — Олива была ошарашена.

— Чё ты заладила: Майкл да Майкл! Чё делать — возьму и обскажу ему всё как на духу! Сегодня же!

— Не вздумай! — Олива вскочила с табуретки, — Ты как ему скажешь-то? Его же это убьёт! Лучше он пусть совсем ничего не знает.

— Да? И будет продолжать ещё на что-то надеяться во взаимоотношениях со мной?

— А почему бы и нет? Тебе что! По-моему, жестоко отнимать у человека надежду…

— Ему пора повзрослеть.

Вечером, проводив Настю, Олива тут же принялась строчить смску Салтыкову:

— Прикинь, Волкова-то с Гладиатором снюхалась! Что же теперь делать с Майклом?

— Ну, пипец, Санта-Барбара! — отреагировал Салтыков, — Москаля, конечно, жалко. Он ведь в таких делах подобен древесине.

— Прекрати ёрничать! — взорвалась Олива, — Майкл ни в чём не виноват! Волкова совершенно не думает о нём — она легкомысленна до невозможности, могла бы, по крайней мере, не флиртовать с ним, если не любит его…

— Ну и Майкл тоже хорош, — парировал Салтыков, — Наивен как лох! Кто же знал, что он всё так за чистую монету воспримет…

— А ты, я смотрю, такой же циник, как и Волкова, — заметила Олива, — Может, мне тоже не стоило бы принимать за чистую монету твои слова? А то что-то ты её подозрительно защищаешь — может, и ты так мог бы поступить со мной?

— Мелкий, ну что ты опять гиперболизируешь?! Мне твои подозрения просто оскорбительны! — взорвался Салтыков, — Как ты можешь так сомневаться в моей любви к тебе?!

— Ладно, довольно об этом, — Олива свернула разговор.

«Бедный Майкл, если Волкова бухнет ему всё как на духу, он этого не вынесет, — думала Олива, уже лёжа в постели, — Но и оставлять его в неведении, по-моему, нечестно… Надо сказать ему самой… Но как?»

Она встала в постели и направилась к компьютеру. Майкл был онлайн.

— Майкл, у меня к тебе разговор, — начала Олива без обиняков.

— Какой разговор? — спросил Майкл.

— Я вот что… — Олива запнулась, — Короче, это… Дело в том, что Хром Вайт познакомил Волкову с Гладиатором и… в общем, сбрендила она немного, ну ты понимаешь… Вот. И я не хотела тебе говорить, может, само всё обомнётся, но нет, тут видно уж не смолчать, иначе она сама скажет…

Майкл остолбенел. До него не сразу дошёл смысл её слов.

— Ну что ж… — выдавил он, наконец, — Спасибо, что сказала, я все-таки, так же как и ты люблю, когда пхавду говохят.

— Ты вот что, — сказала Олива, — Ты приезжай в Москву, так ведь в сети ничего не решить. Но могу сказать одно — если не приедешь, Волкову можешь потерять. Гладиатор ещё фиг знает, приедет или нет, но тебе надо его обойти, как бы сам понимаешь, что это за соперник…

— Мне почему-то так кажется, что для Насти я и Гладиатор абсолютно хазные люди, и ей даже тхудно меня с ним схавнивать, но опять же я это только пхедполагаю… — подумав, ответил Майкл, — Пхосто видишь, я думаю, что надо уважать всё-таки мнение дхугого человека, и в данном случае Волковой насчёт всего этого…

— Ты хочешь уступить её Гладу без борьбы?! — возопила Олива.

— Нет, я думаю, что как я могу повлиять, я повлияю, конечно… Пхосто действительно стахаюсь обдуманно вести себя, как говохят без поспешных действий…

— В общем, я думаю, тебе надо будет проявить твёрдость характера. Волкова же симпатизировала тебе, пока этот Глад не появился, — сказала Олива.

— Ой ладно… Я-то тут уже думаю, шо стханно как-то, что с Волковой отношения идут гладко… И оказывается, что вот и непхиятности…

Однако внешнее спокойствие Майкла во время разговора с Оливой вскоре сменилось страшным отчаянием. Он обещал Оливе ничего не говорить Насте про их разговор, но его угнетала ложь, и необходимость притворяться перед Настей, что он ничего не знает и что всё в порядке.

Его молчания хватило ровно на неделю. Раз ночью, когда Олива уже засыпала, ей позвонила Настя и тут же обрушилась на неё:

— Откуда Медвед знает про Гладиатора?!

— А что он тебе сказал? — спросила Олива.

— Да он вообще в последнее время был какой-то странный! А сейчас спросил напрямки, что у меня с Гладом. Так это ты сказала ему про Гладиатора?

— Да, я ему сказала ещё в прошлую среду. Неужели ты думала, что я буду закрывать на это глаза? — вскипела Олива, — Я сочла нужным сказать ему всю правду!

— Никто тебя не просил совать свой нос не в своё дело, — отрезала Настя.

— Но я это сделала и для твоего блага тоже. Пойми, твоё увлечение Гладиатором, по меньшей мере, безрассудно! Я бы не стала верить ему так, как ты, и из-за него пренебрегать Майклом…

— Ах, вот как? Заботливая ты наша! Может, ты сама хотела бы быть на моём месте сейчас, а? Чтобы все эти вещи Глад говорил тебе, а не мне? Всё нормально, — Настя саркастически усмехнулась, — И я ему верю.

— Но ты не должна поступать так с Майклом! — воскликнула Олива, — Это подло!

— Я ему ничего не обещала, во-первых. Во-вторых, сердцу не прикажешь, — парировала Настя, — А в-третьих, поскольку ты трепло, отныне я не буду больше посвящать тебя в мои приватные дела и мысли. Также у нас с тобой больше не будет общих знакомых, кроме Славика. Но если ты ещё раз посмеешь сунуться в наши с ним отношения — хорошего не жди! — и, не дожидаясь ответа Оливы, в трубке запищали короткие гудки.

«Вот и всё… — устало подумала Олива, кладя трубку на рычаг, — У меня больше нет подруг…»

«Да, есть Салтыков. Есть Майкл. Есть Димка. Есть Денис… — думала она, неподвижно уставившись в окно, — Но подруг у меня больше нет. Видимо, одно исключает другое… Но разве я виновата?..»