Нобелевская премия, по его словам, «безусловно, привлекла внимание к проблеме». Она также принесла IPCC еще большее признание и укрепила ее роль на международной арене. Вскоре после получения награды Пачаури заявил на конференции CERAWeek в Хьюстоне, что предостережение IPCC «основано не на теориях и предположениях. Оно основано на анализе реальных данных, которых сегодня так много, что пространства для сомнений практически не остается»¹⁶.

Политический ландшафт в США менялся. В ряде штатов были утверждены целевые уровни выбросов. Некоторые учредили региональные программы ограничения выбросов с помощью квот и торговли ими. А законодательный орган штата Калифорния одобрил законопроект, который предусматривал снижение выбросов в штате к 2020 г. до уровня 1990 г.

В 2006 г. демократы получили большинство как в сенате, так и в палате представителей впервые за 12 лет. Демократы были полны решимости принять закон об изменении климата. Нэнси Пелоси, новый спикер палаты представителей и первая женщина-спикер за всю историю США, объявила, что изменение климата является для нее «главным вопросом». Чтобы продемонстрировать серьезность своих намерений, она создала Специальный комитет по вопросам энергетической независимости и глобального потепления¹⁷.

Всего несколько месяцев спустя, весной 2007 г., изменился и правовой ландшафт, причем радикальным образом. На протяжении ряда лет до этого шел юридический спор о том, позволяет ли Закон о чистом воздухе регулировать выбросы углекислого газа как «загрязняющего вещества». В 2001 г. администрация новоизбранного президента Буша-младшего заключила, что это толкование, скорее всего, является неверным. Парниковые газы в Законе о чистом воздухе даже не упоминались. «Углекислый газ, согласно Закону о чистом воздухе, не является “загрязняющим веществом”», – заявил Буш тоном, не допускающим возражений. Казалось, в этом вопросе поставлена точка¹⁸.

Однако затем штат Массачусетс подал в суд на EPA, заявив, что агентство не осуществляет регулирование выбросов парниковых газов, в частности углекислого газа, выбрасываемых автомобилями. Несмотря на то, что апелляционный суд вынес решение не в их пользу, Верховный суд США принял дело к рассмотрению. Массачусетс заявил, что отсутствие регулирования выбросов углекислого газа новыми автомобилями способствует глобальному потеплению, которое ведет к повышению уровня Мирового океана, грозящему затоплением прибрежных районов штата.

2 апреля 2007 г. Верховный суд вынес вердикт, который назвали «самым важным решением по окружающей среде всех времен». А самое главное, суд постановил, что углекислый газ – несмотря на то, что он выделяется не только при сжигании углеводородов, но и при выдыхании воздуха живыми существами, – действительно является загрязняющим веществом, которое «вполне может представлять угрозу для здоровья и благополучия людей». Также суд охарактеризовал позицию EPA в отношении регулирования выбросов как «своевольную» и «не соответствующую закону»¹⁹.

Последствия такого решения были весьма существенными, поскольку означали, что, если конгресс США не закрепит законодательно регулирование выбросов углекислого газа, EPA будет вправе задействовать свои регуляторные механизмы, чтобы достичь этой цели путем принятия «заключения о наличии угрозы». Теперь две из трех ветвей власти требовали от правительства немедленно принять меры для обеспечения контроля за выбросами углекислого газа.

Администрации Буша пришлось поломать голову над тем, как отреагировать на решение Верховного суда. Примерно тогда же появились первые результаты исследований в рамках Программы изучения изменения климата Джеймса Махоуни. «Большая часть результатов говорила о существовании реальной проблемы, – вспоминал Сэмюель Бодман, тогдашний министр энергетики. – Но заниматься этой проблемой очень непросто». Тем временем на международной арене премьер-министр Великобритании Тони Блэр и канцлер Германии Ангела Меркель продолжали оказывать давление на Буша.

По этим причинам проблема изменения климата вернулась в политическую повестку дня администрации президента. В своем обращении к нации в 2007 г. Буш заявил, что США должны «взяться за такую серьезную проблему, как изменение климата на планете». Но они не пойдут обременительным путем Киото и Организации Объединенных Наций. США свели вместе 17 стран, на которые приходилась львиная доля мировых выбросов антропогенного углекислого газа. Администрация Буша даже придумала название для этой новой группы – «Лидеры по выбросам».

«Однако когда мы разослали приглашения, – сказала тогдашний заместитель госсекретаря Пола Добрянски, – нам ответили из этих стран, что им не нравится название “лидеры по выбросам”»²⁰.

Замечание было резонным, ведь словосочетание «лидеры по выбросам» имеет негативный оттенок. «Лидеры по выбросам» стали «Ведущими экономиками». Это были страны, на которые приходилось 80 % мирового ВВП, которые потребляли 80 % мировой энергии и производили 80 % мирового углекислого газа. Иными словами, именно эти страны могли оказывать наибольшее влияние на климат. К тому же, поскольку в их число входили такие государства, как Китай, Индия и Бразилия, появлялась возможность устранить противоречия между развитыми и развивающимися странами.

Такая позиция администрации в корне отличалась от ее позиции в начале президентства Буша семью годами ранее. Но время администрации подходило к концу.

В выходные после инаугурации Барака Обамы сотрудники администрации срочно рассылали в Вашингтоне телефонные и электронные приглашения на первое выступление президента в Белом доме в понедельник. Те, кто собрался тем холодным утром у восточных ворот Белого дома (многие все еще пребывали в постинаугурационной эйфории), были уверены, что пришли на мероприятие, посвященное проблемам энергетики. На самом же деле мероприятие в Восточном зале было посвящено проблеме изменения климата – проблеме, которая с этого момента должна определять энергетическую политику.

«Дни, когда Вашингтон тянул время, прошли, – сказал новый президент и добавил: – Америка не будет заложником разогревающейся планеты». Приоритет президента был очевиден. Осознавая это, в палате представителей задались целью законодательно закрепить систему ограничения выбросов с помощью квот и торговли ими¹.

Эту инициативу продвигали Генри Уоксмен, глава Комитета по вопросам энергетики и торговли, и Эдвард Марки, глава Специального комитета по вопросам энергетической независимости и глобального потепления, созданного спикером Нэнси Пелоси двумя годами ранее.

Теперь, в 2009 г., когда Барак Обама был президентом, а демократы имели большинство в конгрессе, у Уоксмена с Марки появились возможности для продвижения системы ограничения выбросов с помощью квот и торговли ими и, таким образом, преобразования основ экономики США.

Но как подойти к преобразованию такой махины, как энергетика, автомобилестроение и транспорт, строительство, производство и все остальное? Стратегия Уоксмена и Марки состояла из двух частей. Первая заключалась в том, чтобы привлекать людей преимуществами системы ограничения выбросов с помощью квот и торговли ими, т. е. бесплатной раздачей разрешений определенным отраслям, а не их продажей на аукционе. Это был пряник. И его стоимость исчислялась миллиардами долларов.

Второй частью стратегии был кнут – Агентство по охране окружающей среды. Как сказал Марки, «нужно было выбирать – закон или регулирование». В отсутствие закона EPA, в соответствии с решением Верховного суда, будет действовать как до принятия Закона о чистом воздухе и станет регулировать выбросы углекислого газа командно-административным методом. Причем, в отличие от конгресса, EPA не сможет предложить ни стимулов, ни смягчения. Никаких пряников, только кнут.