Жаждущий успеха, опасающийся провала, совершенно неспортивный и страдающий от злых насмешек, поскольку был евреем, Риковер все свободное время в академии посвящал учебе. В те времена он, как сам говорил позднее, «пытался выжить». Ночью, когда библиотека была закрыта, он даже пробирался в неиспользуемую душевую кабину, чтобы проводить больше времени с книгами. Возможно, Риковер был и не самым популярным курсантом своего выпуска, но академию он окончил с отличием. Однако в результате подписания договора о сокращении военно-морских сил количество вакансий для выпускников Аннаполиса уменьшилось. Но спустя какое-то время ему предложили место в ВМС. Риковер служил на двух подводных лодках – на одной из них, S-48, оборудование было настолько несовершенным, грязным, опасным и отталкивающим, что Риковер превратился в фанатичного приверженца идеи необходимости высоких технических стандартов. Эта приверженность потом присутствовала во всем, чем он занимался⁶.

Во время Второй мировой войны Риковер возглавлял электротехническое отделение Бюро кораблестроения. Там он оттачивал свою приверженность совершенству и одержимость точностью. «Превосходный организатор и лидер», говорилось в его личном деле, а также «один из ведущих инженеров страны». Личное дело, однако, умалчивало о его неугомонном, властном, вспыльчивом, резком, иногда сверхчувствительном характере. Это была обратная сторона его полной сосредоточенности на задаче и чрезвычайной требовательности. Из-за такого сочетания качеств одни люди становились его верными друзьями, а другие – заклятыми врагами, в число которых позднее вошли высшие чины ВМС. Но он говорил: «Моя работа заключается не в ублажении системы. Моя работа заключается в том, чтобы давать результат и делать эту страну сильнее».

«Я обладаю харизмой бурундука, – сказал Риковер, уже будучи в возрасте, телеведущей Дайан Сойер. – Я никогда не считал себя умным. Я считал людей, с которыми имел дело, тупыми – в том числе и вас». Сойер парировала: «Получить от вас такую характеристику – значит оказаться в очень неплохой компании»⁷.

Риковер обладал одним даром, который делал его в глазах многих людей лучшим инженером в ВМС. «Думаю, у меня есть одна уникальная способность – я могу мысленно представить как должен работать механизм, – как-то поведал он. – Не думаю, что в ВМС США есть еще кто-то с таким техническим опытом, как у меня»⁸.

После Второй мировой войны Риковер быстро оценил стратегический потенциал атомного флота и посвятил себя его созданию. Ему, в частности, было ясно, что атомные подводные лодки по дальности плавания и другим возможностям могут существенно превосходить дизельные подводные лодки времен Второй мировой войны. Атомная энергия позволяла разрешить одну из серьезных проблем подводных лодок того времени – ограниченное емкостью аккумуляторных батарей время, в течение которого подводная лодка могла идти под водой на полной скорости. Атомные подводные лодки, как считалось, должны были ходить под водой на полной скорости в течение многих часов, дней и даже месяцев.

Риковер был назначен руководителем программ использования ядерных энергетических установок для ВМС и недавно созданной Комиссии по атомной энергии. Это совмещение должностей позволило ему успешно преодолевать непростые технические и бюрократические препятствия на пути к созданию атомной подводной лодки. Поговаривали, что он пишет письма самому себе и потом отвечает на них, благодаря чему их оперативно визировали как ВМС, так и Комиссия по атомной энергии.

Но одно дело – создать атомную бомбу, и совсем другое – использовать управляемую цепную реакцию для выработки электроэнергии. Нужно было столько всего изобрести и создать с нуля – технологию, конструкции, ноу-хау. Именно Риковер решил использовать реактор с легкой водой под давлением в качестве силовой установки. Он также установил «инженерно-техническую дисциплину, неведомую дотоле отрасли и существовавшую только в его собственной организации»⁹.

Чтобы осуществить задуманное, Риковер сформировал подразделение из высококвалифицированных и хорошо подготовленных офицеров, которых он постоянно заставлял работать с максимальной тщательностью и выкладкой. Если для этого нужен был надзиратель и надсмотрщик, он становился надзирателем и надсмотрщиком. Даже незначительное упущение или отклонение от очень высоких требований Риковера нередко вело к «деатомизации» – отчислению офицера из его подразделения.

Во время собеседования с кандидатом на службу в атомном флоте Риковер усаживал его на стул с укороченными передними ножками, расположенный таким образом, что солнечный свет, проходящий через жалюзи, падал прямо в глаза. Это заставляло кандидата, как Риковер пояснял, «сохранять сосредоточенность, медленно сползая со стула»¹⁰.

Как-то кандидат на службу в атомном флоте, молодой офицер-подводник, с гордостью сказал Риковеру, что был 59-м по успеваемости в выпуске из 820 курсантов в военно-морской академии. Риковер едко поинтересовался, стремился ли он стать лучшим. После секундного замешательства застигнутый врасплох офицер по имени Джеймс Эрл Картер признался, что нет.

– Почему же? – спросил Риковер.

Этот вопрос – «Почему не лучший?» – стал названием автобиографической книги Джимми Картера несколько десятилетий спустя, когда он баллотировался на пост президента страны¹¹.

Своей напористостью на пути создания атомной подводной лодки и преодоления бюрократических преград Риковер настолько отвратил от себя начальство, что его исключили из списка кандидатов на звание адмирала. Он получил это звание только после вмешательства конгресса США.

Методы Риковера принесли плоды. Технология и конструкция атомной подводной лодки были разработаны в рекордно короткие сроки. Первая атомная подводная лодка, Nautilus, была спущена на воду в 1954 г. На осуществление проекта ушло всего семь лет, а не четверть века, как предсказывали некоторые. В 1958 г. Nautilus совершила нечто невероятное – прошла 2500 км под ледяной шапкой Северного полюса. Когда по возвращении подводной лодки ее капитан удостоился приема в Белом Доме, Риковера, создателя Nautilus, демонстративно вычеркнули из числа приглашенных.

На специально организованной встрече капитал Nautilus преподнес адмиралу Риковеру кусок полярного льда, хранившийся в холодильной камере подводной лодки. Это был один из тех редких моментов, когда подчиненные видели холодного адмирала улыбающимся. К тому времени, когда Риковер ушел в отставку в 1986 г., 40 % крупных боевых кораблей ВМС США имели ядерную энергетическую установку¹².

Nautilus была первым судном, получавшим энергию от ядерного реактора. Летом 1954 г. советское радио объявило о новом первенце: в Обнинске, наукограде на юге от Москвы, был введен в эксплуатацию первый в мире реактор гражданского назначения. Советский Союз, как сообщило его новостное агентство, «опередил Великобританию и США в развитии атомной энергетики».

На деле реактор в Обнинске был совсем маленьким и мог снабжать электроэнергией лишь ряд ближайших колхозов, предприятий да несколько тысяч городских жителей. Он также был предшественником советского реактора типа РБМК, который обретет печальную известность десятилетия спустя¹³.

В США работа по созданию ядерного реактора гражданского назначения началась еще до спуска на воду Nautilus. Она также велась под руководством адмирала Риковера. В основе реакторов гражданского назначения лежали разработки для ВМС. Их прототипом нередко считают реакторы для подводных лодок, но это не совсем так. После начала работ по созданию реактора для авианосцев администрация президента Эйзенхауэра посчитала эту программу слишком затратной, решила сделать проект невоенным и положила его в основу реактора гражданского назначения.