Тем временем в Капитолии энергично рекламировали достоинства этанола. Этанол как национальная стратегия стал одной из основных тем обращения Буша к нации в 2006 г. Американцы «нефтезависимы», объявил Буш в своем обращении, и этому нужно было положить конец. Буш понимал, что слово «зависимый» привлечет внимание людей. «Я несколько ошеломил свою страну, сказав в своем обращении к нации, что мы “подсели” на нефть и что нам необходимо уйти от нефтяной зависимости, – заметил он позже. – Некоторые явно не ожидали услышать такое из уст техасца»⁷.

Теперь этанол был одним из приоритетных направлений. Установки по переработке возобновляемого сырья множились по всей стране, как грибы после дождя. Фермеры объединяли свои ресурсы и сооружали местные установки. Благодаря этому в сельских общинах, где наблюдалось неуклонное сокращение численности населения, появлялись рабочие места. Доходы фермерских хозяйств возрастали, а цены на землю на Среднем Западе просто летели вверх. Углеводная экономика была видением – и мечтой – более столетия. Похоже, теперь она становилась реальностью.

Близ города Рибейро-Прето, примерно в 320 км к северо-западу от Сан-Пауло, дорога сужается до двух полос. Быстро здесь никто не ездит, потому как машинам приходится следовать за длинными, тяжелыми грузовиками с прицепами, доверху груженными сахарным тростником. Наконец грузовики поворачивают к заводу, где выстраиваются большой дугой на открытом пространстве. Они по очереди подъезжают к стене и вываливают тонны сахарного тростника на конвейерную ленту, которая подает тростник на измельчение и переработку. Полученная в результате переработки жидкость сбраживается и поступает в ректификационные колонны, а потом – в резервуары. После этого этанол автоцистернами и по трубопроводам доставляется на автозаправочные станции по всей стране.

Эта сцена, которая повторяется в бразильской глубинке снова и снова, сегодня является частью мирового энергетического рынка, что еще 10 лет назад мало кто мог себе представить. В Бразилии «спирт», как его здесь называют, стал основой национального топливного баланса, а Бразилия вышла на первый план для тех, кто ищет образец для подражания в сфере использования биотоплива. Она уже является крупнейшим мировым экспортером сахара. Географическое положение, опыт, возможности по наращиванию производства делают ее потенциальным новым поставщиком энергоресурсов на глобальные рынки. Усиливает позицию Бразилии и то, что она является наименее затратным производителем этанола в мире благодаря использованию в качестве сырья не кукурузы, а сахарного тростника, из которого получить этанол гораздо проще.

Этанол является в Бразилии важным продуктом не одну сотню лет. Но после Второй мировой войны Бразилию заполонила дешевая нефть, и этанол перестал пользоваться спросом.

В 1970-х гг. Бразилия импортировала 85 % нефти, ее экономика была на подъеме. Но нефтяной кризис 1973 г. положил конец так называемому «бразильскому экономическому чуду». Цены на нефть выросли вчетверо и нанесли сокрушительный удар по экономике страны. Военное правительство вынуждено было перевести экономику на «военное положение», чтобы устранить последствия энергетического кризиса. По общему мнению, Бразилия не имела никаких перспектив в отношении нефти. Единственным реальным энергетическим вариантом был сахарный тростник. В рамках «военного положения» правительство развернуло общенациональную программу Pro-Alcohol. Ее лозунг звучал так: «Объединяемся и производим спирт». Как дополнительный стимул автозаправочным станциям, которые ранее в выходные были закрыты, разрешили работать по субботам и воскресеньям, но продавать в эти дни они могли только этанол. Потребление этанола существенно выросло.

Поначалу этанол добавляли в бензин. Но в 1980 г., пойдя навстречу правительству, бразильские дочерние компании крупных автопроизводителей объявили о том, что запускают в серийное производство автомобили, работающие исключительно на этаноле. Правительство, в свою очередь, пообещало, что этанола на рынке будет достаточно. Это была абсолютная гарантия. Себестоимость этанола в 1980 г. втрое превышала себестоимость бензина, но для потребителей эта разница сглаживалась при помощи огромных дотаций, которые финансировались в том числе за счет налога на бензин⁸.

К 1985 г. 95 % новых машин, продаваемых в Бразилии, работали исключительно на спирте. Однако во второй половине 1990-х гг. производство этанола резко упало, возник его дефицит. Это привело в ярость владельцев автомобилей, работавших только на спирте, и подорвало доверие к этанолу. Правительство, давшее гарантию, не сдержало своего слова. В конечном итоге Бразилии, чтобы ликвидировать дефицит, пришлось импортировать этанол из США.

Но с 2000 г. спирт в Бразилии постепенно стал отвоевывать утраченные позиции благодаря трем факторам. Первый – повышение цен на нефть. Второй – 30-летний опыт и непрерывные исследования, которые позволили существенно сократить себестоимость этанола.

Третий – появление мультитопливных автомобилей, автомобилей, в которых бортовой компьютер мог определять вид топлива – бензин, смесь бензина с этанолом или этанол – и регулировать двигатель. Мультитопливные автомобили появились на бразильском рынке только во второй половине 2003 г. Жозе Голдемберг, профессор Университета Сан-Пауло, бывший правительственный чиновник и один из отцов бразильской индустрии этанола, отметил, что мультитопливные автомобили имеют неплохую перспективу. Это был тот малозатратный прорыв, который вернул водителям уверенность. Помимо прочего, всего за $100 можно было переоборудовать свою машину в мультитопливную, чтобы не зависеть от этанола. Примерно тогда же Голдемберг построил на основе анализа так называемую «кривую Голдемберга», которая показала, что бразильский этанол и без дотаций теперь дешевле бензина.

Мультитопливные автомобили обрели в Бразилии огромную популярность: если в 2003 г. в стране было продано 40 000 таких автомобилей, то в 2011 г. они составили около 83 % всего объема продаж новых автомобилей. Мультитопливный автомобиль позволяет водителю на автозаправочной станции выбирать более дешевое топливо и не беспокоиться о дефиците этанола. Хотя бразильский этанол уже не дотируется государством, он очень конкурентоспособен на внутреннем рынке. Фактически бензин стал «альтернативным» топливом. Но это соотношение нельзя назвать устоявшимся. В те годы, когда плохой урожай сахарного тростника приводит к повышению цен на сахар и этанол, рыночная доля бензина увеличивается⁹.

У сахарного тростника как сырья для топлива есть еще одно преимущество перед кукурузой. Багассу, волокнистые отходы сахарного тростника, можно сжигать на электростанциях вместо ископаемого топлива, что позволяет сократить расходы. Также фермеры, занимающиеся выращиванием сахарного тростника, имеют дополнительный стимул увеличивать производство: они не зависят от одного рынка, потому как производят и сахар, и этанол, а объемы могут регулировать в зависимости от цен на эти продукты. Тем не менее расширение индустрии этанола нестабильно с позиции инвесторов. Бразилии удалось добиться энергетической независимости, которая казалась невозможной в 1970-е гг. Из страны, зависящей от импорта энергоносителей на 85 %, она превратилась в энергетически самодостаточное государство и нетто-экспортера нефти. С учетом сказанного выше у бразильской индустрии этанола имеются неплохие перспективы. В стране много свободной земли, а потому нет необходимости вырубать тропические леса. (Сахарный тростник в условиях тропического леса не растет.) Есть потенциал для инноваций в таких сферах, как производство сахарного тростника, а также производственные мощности и логистика. Также Бразилия может играть ведущую роль в создании крупного глобального экспортного рынка.

Поскольку интерес к биотопливу вышел на первый план по всему миру, разгорелись дискуссии насчет его перспектив, суть которых можно резюмировать как «продовольствие или топливо» и «выбросы углекислого газа». На производство этанола уходит довольно много энергии. Но что мы получаем «на выходе» по сравнению с тем количеством энергии, которое вкладываем? Энергетический баланс, т. е. количество энергии, получаемой на единицу затраченной энергии, рассчитать не так непросто.