— Некоторые корабли мне не знакомы, — признался бывший джедай. — Но остальные я узнаю. Это бывшие республиканские крейсера типа «Аккламатор». А так же имперские TIE-Перехватчики и канонерские лодки. Они прикрывают высадку десанта.

— Прикрывают от кого? — спросила проекция. — Ведь планета мертва. Здесь нет никого кроме тебя.

— Стандартные меры безопасности, — объяснил мужчина. — Если ты хочешь намекнуть, что они прилетели по мою душу, то напрасно пытаешься меня спровоцировать. Я мертв для всей обитаемой галактики. Притом — очень и очень давно. Никому нет дела до меня.

— Заблуждение — это причина, по которой множество подающих надежды ситов погибли, так и не добившись величия, — промурлыкала голограмма. — Если ты хочешь прожить достаточно долго для того, чтобы иметь возможность осуществить свою месть, то должен четко понимать, где проходят границы дозволенного у тех, кто тебя окружает. И жестко пресекать даже мысли о том, что некто может их нарушить. Ни слуги, ни помощники, ни любовницы — ничто из этого не имеет права пересекать ту грань, которую ты поставил. Иначе они проявляют неуважение, бросают тебе вызов, проверяют тебя. Спасуешь — и тебя сочтут слабым.

— К чему ты ведешь? — нахмурился татуированный мужчина.

— К тому, что за сотни лет запустения, за тысячелетия медленной смерти — впервые на Коррибане появился тот сит, кто имеет право считать своим сей мир, — промурлыкала вкрадчивым голосом проекция. — И ты допустишь, чтобы кто-то, будь то мандалорцы или имперцы, попирали своими сапогами твой мир? Ядро твоей будущей Империи?

Мужчина посмотрел вдаль, на корабли, что видел и рассмотрел уже не раз. Затем перевел взгляд на проекцию. Его лицо исказила гримаса, лишь отдаленно напоминающая улыбку.

Татуировки и суровые черты лица бывалого воина исказились, складываясь в маску, от которой бросало в дрожь все живое.

Но собеседница мужчины к последним не относилась ни в коей мере.

— Я вижу, что ты делаешь, — заявил он. — Хочешь, чтобы я атаковал их?

— Ты хочешь бороться с Империей, — произнесла проекция. — Палпатин, Вейдер… Начни с малого. Ведь наверняка оккупацией командует некто, кто способен освежить твои знания о галактике. Ты отсутствовал слишком долго, мой ученик. И почти готов покинуть меня. Неужели ты упустишь возможность облегчить себе задачу, которую сам же перед собой и поставил?

Некоторое время мужчина молчал, рассматривая проекцию. После чего, уверившись в своей правоте, спросил:

— Решила проверить меня, Сорзус Син? Хочешь убедиться в том, что я стал чудовищем, которым ты хотела бы меня видеть?

— Я не делаю ошибок, — холодно ответил Призрак древнего Повелителя ситов. Ее мертвые глаза, будто темные провалы на фоне светло-синего оттенка тела, ее татуировки, складывающиеся в жуткий, для понимающих его суть, орнамент, смотрели на того, кто некогда был джедаем. Как и она сама. — Я вижу то, что ты пытаешься игнорировать и тем самым ограничиваешь себя. Твои оковы не разорвались, они тянуть тебя на дно в бурной реке Силы и власти. Сделай выбор. Ты многое узнал от меня, А’Шарад Хетт. Практически все, что ты знаешь о Темной Стороне, дала я. Но это не все, что я сама знаю. Пора делать выбор, кем ты станешь — очередным джедаем, который решил поиграть с Темной Стороной Силы и проиграл. Или же ты — Владыка ситов, наводящий страх и приносящий смерть своим врагам. Занять сразу два стула на этом пиру не получится. Выбирай мудро.

Бывший джедай, некогда один из лучших в павшем Ордене, посмотрел себе под ноги. Он размышлял над тем, что КсоКсаан никогда не повторяется. Сейчас же она дважды указала ему на необходимость выбирать. Значит, этот вопрос не может быть рутинным.

КсоКсаан не изменяет своим принципам и ни для кого не делает исключения. Это момент — кульминация его обучения. Практически финал того, к чему он шел все это время. Шел с шорами на глазах, но теперь…

— Мои оковы рвутся, — сказал он, взяв в руки световой клинок и посмотрев в сторону зоны высадки неприятеля. — Я уничтожу их.

— Сделай это, мой ученик, — прошелестела интонациями крайт-дракона с Татуина КсоКсаан. — Убей их ради меня.

— Не ради тебя, — отрезал бывший джедай, а в голосе его звенела сила и плотность, едва ли доступная даже ядрам нейтронных звезд. — Я сделаю это ради себя. Это — и все, что последует в будущем.

— Чудесно, — змеиное шипение древнего Призрака ситов наполнилось ядом коварства и триумфа. — Чудесно, мальчик мой… Твой час пробил.

Одиннадцать лет и третьи сутки после Битвы при Явине…

Или сорок шестой год и третьи сутки после Великой Ресинхронизации.

(Один год, шестой месяц и восемнадцатые сутки с момента попадания).

Звук вращающегося диска пилы врезался в уши так сильно, как если бы он пилил череп слушателя и наблюдателя. Но, можно сказать, что к счастью, это было не так.

Надрывный, высокочастотный, порой захлебывающийся при погружении в органику, звук все больше раздражал слуховые сенсоры. Немудрено, что сразу же после того, как звук прекратился, послышалась неминуемая реплика:

— Ты же знаешь, что технологический прогресс давно уже позволяет не пользоваться столь допотопными методами вскрытия? — поинтересовалась Мари, наблюдая за тем, как Третья откладывает в сторону инструмент.

С ног до головы забрызганная кровью, как высохшей, так и свежей, та сняла с лица прозрачную маску, защищающую лицо от попадания совершенно чуждых этому телу элементов.

Впрочем, стоило лишь Третьей освободить руки и лицо, как тут же они оказались заняты. И нет необходимости даже закатывать глаза и пенять на антисанитарию в операционной, чтобы призвать вечно голодное чудовище к порядку: если Третья вознамерилась подкрепиться, стоя над очередным телом с отпиленной верхней частью черепа, значит ее не остановить.

— Ничегошеньки ты не понимаешь в высокой кухне! — выдала репризу та, делая громадный по меркам хрупкой женщины укус: половина пирожка с мясом исчезла в ненасытном чреве. А пирожок, на секундочку, размером с кулак взрослого мужчины. — Это ве фамая фкуфнятина!

— Да-да-да, конечно же, — Мари оторвалась от рабочей станции, подошла к дроиду-ассистенту, который завернул ее в защитную униформу, положенную при проведении операций. — Смотри, чтобы соус не капнул на мозги.

— Не волнуйся, — с раздражающим звуком произошло глотание сквозь усилие. — Если надо будет, я слижу…

— Не сомневалась даже, — Мари подождала, пока дроид не наденет на нее стерильные перчатки, проверила гибкость пальцев. Отлично. Теперь очередь за защитой лица. — Однако, я считаю, что это нарушит чистоту эксперимента.

— Тебе это только кажется, — Третья позволила дроиду-ассистенту избавить ее от грязной униформы. И, разумеется, что именно в этот момент ей снова захотелось есть. Мари инстинктивно зажмурила искусственные глаза, когда услышала металлический лязг. Даже смотреть в ту сторону не стала — и так понятно, что Третья решила питаться без рук. И металлический поднос стал некоторым испытанием-препятствием между ней и плодом ее вожделения.

— Начать фиксацию, — приказала киборг компьютеризированному комплексу операционной, висящему у них над головой. — Десять часов тридцать минут местного времени объекта «Мозговой центр». Завершена подготовительная работа над объектом сто сорок три. Готовы перейти к хирургическому вмешательству.

— Десять часов тридцать одна минута, — голос Третьей потерял детскую непоседливость. Как и всегда, когда она включалась в работу с головой. — Второй оператор исследования, Третья, присоединяется к эксперименту.

— Произведено удаление лобно-теменно-затылочного участка черепа объекта сто сорок три. Внешне, без средств усиленного наблюдения не заметны отличия мозга субъекта, чувствительного к Силе, от объектов к ней не чувствительных.

— Аналогично препарированию объектов сорок один и сорок два, — поддакнула Третья, протянув руку вверх. Взяв манипулятор операционного комплекса, она поднесла оптический увеличитель к одному из участков мозга «пациента». — Напоминаю, что при исследовании объектов сорок два и сорок один внешние изменения не были обнаружены. Однако, при детальном изучении стало очевидно, что некоторые участки их мозга имели отличие от среднестатистических отделов мозга разумных того же пола, возраста и вида. Предполагается, что объект сто сорок два так же обладает несколькими более развитыми отделами мозга, чем обусловлено среднестатистическими показателями.