— Выходит, Фей’лиа станет следующим Президентом Новой Республики? — уточнил Тшель.

— Информационная повестка, как пожар, — объяснил я. — Для того, чтобы она продолжала делать то, что делает, нужно соблюдение строго регламентированных факторов. Так же как пожару нужно топливо и кислород для поддержания горения, так же и теневой кампании необходимо постоянно поддерживать один и тот же нарратив. И Фей’лиа сейчас задает его — играет на чувствах тех, кто потерял своих близких в результате неудачи его соотечественницы. Главное вовремя отсечь и более не упоминать фигуру Президента и адмирала Сей’лар вместе — тогда психология разумных сама дистанцирует их друг от друга. И никто уже не вспомнит о том, что именно Президент назначил Сей’лар на этот пост. И уж тем более никто не знает, что именно он сделал для этого провала.

— Я читал отчеты, сэр. Флот адмирала Сей’лар ведь не был уничтожен. Не так ли? Тогда почему говорят обратное?

— Потому что они утратили контроль над своим флотом. И теперь спешно формируют подходящую легенду для внедрения в массы. Чем успешнее она будет принята, тем меньше вопросов будет в дальнейшем. Гуманоиды априори с осуждением встречают то, что расходится с укоренившимися в их разуме фактами. Даже если они ложны. На битах, например, подобный фокус не сработает — они прагматичны и подчиняются законам логики. Но основная часть населения Новой Республики — это эмоциональные существа. И их эмоции — залог успешного голосования.

— Действующая власть в Новой Республике враждебна нам, сэр, — напомнил Тшель. — Быть может, нам следовало вмешаться?

— Вмешаться, капитан? — уточнил я. — И повлиять на свободную волю и волеизъявление разумных в самом демократичном уголке галактики? Ну что вы, капитан. Мы же не Империя, мы не можем вмешиваться в чужие выборы. Это их личное дело.

На лице Тшеля появилась легкая улыбка.

— … частоте, — продолжал журналист. — Повторяю. Все строго анонимно — любой, кто может предоставить сведения о местонахождении бывшего адмирала Сей’лар, свяжитесь с нашей студией или администрацией Президента Фей’лиа на этой частоте… О! — студию разразил новый звуки коммуникатора. — Кажется, у нас есть первый звонок. Будем надеяться, что прямо здесь и сейчас мы сможем получить нужную для правосудия информацию… Подождите, — журналист нахмурился, схватившись за потайной наушник. — Редактор подсказывает мне, что это не просто звонок по коммуникатору, это голосвязь. Похоже, что те, кто хотят помочь правосудию, не прячут своих лиц. Президент, — он обратился к Фей’лиа, — мне подсказывают, что неравнодушные граждане готовы сообщить нужную вам информацию. Похоже ваши начинания обречены на успех сразу же!

— Еще одна грубая и неприкрытая лесть, — констатировал Тшель.

— Да, но не забывайте, что все это демократично, — заметил я. — И ничуть не похоже на имитацию работы со стороны чиновников Империи. Главное в шоу — зрелищность. Что ж, могу гарантировать, что зрелище будет поистине стоящим. А вот и проекция звонящего.

— … разумеется, я благодарен за столь быструю реакцию, — Фей’лиа совсем не выглядел удивленным. Ну еще бы, ведь о звонке он знал заранее. В шоу главное красота картинки, а не результат. Всегда можно сказать, что произошла накладка. — Здравствуйте, неравнодушный гражданин. У вас есть информация для нас?

— Есть, — бело-синяя голограмма обрела конкретные формы и очертания. И одного взгляда на проекцию хватило, чтобы шерсть действующего Президента Новой Республики встала дыбом. А Ворен На’ал всячески пытался подать редакторам знаки того, что следует оборвать передачу любыми средствами. — Я — адмирал Асир Сей’лар, Верховный Главнокомандующий Сил обороны Новой Республики. И сейчас, президент Фей’лиа, вам придется ответить за ту ложь и то предательство, которое вы организовали в отношении меня и моих подчиненных…

— Связь…. — ботан был похож на сдувающийся воздушный шар. — Немедленно разорвите ее…

— Мы пытаемся… — в панике шипел Ворен На’ал. — Аппаратная не может прервать сигнал…!

— Как я уже сказал, капитан Тшель, — дальнейшая часть шоу уже была не интересна. Круг замкнулся. — Выбирая поле боя, следует внимательно относиться к тому, кто предоставляет вам оружие. Вполне возможно, что устойчивую связь вашей кампании лжи обеспечивает бывшая подпольная порностудия «Синдиката Тенлосс», вещающая по теневым каналам «ГолоНета», находящегося под контролем Доминиона. И у вас нет никакого шанса прервать поток компрометирующей информации…

— Великолепно, адмирал! — с восторженными глазами посмотрел на меня капитан Тшель. — И… ведь никакого прямого вмешательства Доминиона в избирательный процесс Новой Республики!

— Разумеется, нет, капитан, — согласился я. — Мы уважаем чужое право на самоопределение. А теперь, давайте перейдем к более важным вещам. Предоставьте отчет адмирала Дорьи относительно ремонта наших дредноутов. Совсем скоро нас попробуют проверить на слабину…

Одиннадцать лет и четвертые сутки после Битвы при Явине…

Или сорок шестой год и четвертые сутки после Великой Ресинхронизации.

(Один год, шестой месяц и девятнадцатые сутки с момента попадания).

— … после консультаций с представителями Флота в лице присутствующей здесь командора Хьюррик, — кораблестроитель Они окончательно потерял запас воздуха, который набрал в грудь для своего монолога-скороговорки. Сделав глоток воды, молодой специалист продолжил. — Я могу заверить, что проект блокадного прорывателя завершен в срок. Мы дополнили прототипы всем необходимым и полезным для проекта, так что… Я могу сказать, что он пройдет любую проверку боем.

По затянувшейся паузе я понял, что Александр Они закончил свой рассказ.

— «Можете сказать» или «Можете гарантировать»? — взял слово капитан Тшель. — Это немного разные вещи.

— Гарантировать? — на лице молодого кораблестроителя появились зачатки паники. — Я… я уверен, что мы все сделали правильно… Гарантировать… Это зависит от тех задач, какие вы намерены поставить перед проектом.

— А какие еще задачи можно поставить перед прорывателем блокад, кроме прорыва этих самых блокад? — поинтересовался капитан Тшель. В его голосе звучал нажим. Под давлением авторитета командира «Химеры», кораблестроитель начал паниковать, и это было заметно невооруженным взглядом.

— Не стоит перегибать, капитан, — вмешался я, продолжая изучение спецификации новейшего звездолета на отдельной деке. — Подобное давление авторитетом флаг-капитана никогда не приводит к продуктивному диалогу. Несмотря на то, что конструкторско-испытательная группа сидит напротив нас во время настоящей встречи, еще не делает их нашими врагами.

— Да, сэр, но наши люди пойдут в бой на новейшем звездолете! — оправдывался Тшель. — Я хотел бы иметь гарантии того, что проект справится со своими обязанностями.

— Если в прототипе имеются проблемы, то слово кораблестроителя Они их не исправит, — произнес я, откладывая деку. — Зная любовь господина Они к своей работе и компетенцию его товарищей, я уверен в том, что они сделали все возможное, чтобы выполнить техническое задание и устранить наиболее очевидные проблемы. Скрытые недостатки невозможно выявить кроме как в ходе плотной и длительной эксплуатации.

— Да, сэр, замечание принял, — тут же отозвался Тшель. — Прошу прощения, кораблестроитель, командор.

Мужчина вежливо и сдержанно кивнул обоим разумным, сидящим напротив нас в отсеке «Химеры».

— Да ничего… — растерянно пробормотал Они. — Бывает…

— Извинения приняты, флаг-капитан, — сухо и в соответствии с Уставом, ответила командор Хьюррик.

— Кроме того, ваши переживания о сохранности личного состава безосновательны, капитан Тшель, — продолжил я. — Блокадные прорыватели будут находиться под командованием дроидов на своих первых миссиях.

— Да, сэр, — произнес Тшель, смущаясь.

— Итак, кораблестроитель, — продолжил я, сфокусировавшись на Они. — С поставленной задачей вы справились.