— Предлагаете их расшевелить? — засмеялась ботанка.

— Доминион окопался и не боится атаки Империи, Траун словно предвидел, что к нему в гости могут заглянуть любители гиперпространства. Но он, пожалуй, ничего не сможет противопоставить лучевой «терапии». Следовательно, давайте избавимся от этой головной боли в Кореллии? Пеллеон явно либо уничтожит «Балансир», либо вторгнется в Кореллию, чтобы его забрать, пока «Балансир» не превратился в угрозу. В любом случае в Кореллианском Диктате начнутся движения и хаос. Которым я воспользуюсь для того, чтобы найти то, что вам необходимо.

— Как благородно с вашей стороны, — рассмеялась ботанка. — Что ж, давайте подумаем над тем, под каким соусом передать это блюдо на стол вице-адмирала Пеллеона.

Одиннадцать лет, один месяц и пятнадцатые сутки после Битвы при Явине…

Или сорок шестой, один месяц и пятнадцатые сутки после Великой Ресинхронизации.

(Один год, седьмой месяц и тридцатые сутки с момента попадания).

Дни тянулись однообразно.

С определенной точки зрения можно было сказать, что они не на сверхсеркретном задании, а в пункте постоянной дислокации. Караульная служба, проверка оружия, занятия по самоподготовке, прием пищи… И так по кругу.

Разнообразие во все это безмятежное спокойствие, от которого тянуло блевать, вносило лишь наскучившее наблюдение за пассивными сканерами. И окружающим пространством.

Сев вздохнул про себя.

Это не относилось к не замолкающему Скорчу, который не упускал своего шанса обрушить на брата потоки шуток. Которыми запасался последние лет тридцать, наверное… Таков уж Скорч — балагур в любой ситуации.

Не напрягает даже то, что во время рассказов о забавных случаях, пережитых «дельтами», Скорч продолжал работу со взрывчаткой. Если в этой галактике существовало дело, которое Скорч никогда не запорет, даже будучи на краю смерти — это работа по специальности.

Сев на мгновение подумал: как было бы хорошо, если б приятель молчал во время работы со взрывчаткой. Впрочем, он тут же одернул себя. Если Скорч замолчит, это будет значить лишь одно — он умер.

А больше всего снайпер отряда «Дельта» желал, чтобы его братья жили. Как можно больше. Не только «дельты», но и остальные. Коих отнюдь не мало.

И еще больше, если считать братьями новых клонов… Хотя бы тех, у кого то же лицо, что и у них.

На самом деле в среде ветеранов Войн Клонов существовало определенное отношение к «блестящим». Как и тридцать лет назад, так называли новых клонов, еще не прошедших боевое крещение.

Но сейчас, это прозвище еще и обогатилось смыслом «новизны». Пусть новые клоны сделаны тоже каминоанцами. Пусть в них те же воспоминания о кампаниях и та же боевая подготовка, что у ветеранов Войн Клонов. Пусть они не уступают в бою и так же верны. Пусть даже значительная часть наставников и инструкторов, занимающихся тренировками и помощью в «воспоминании» и отработке навыков «блестящих» были мандалорцами…

Несмотря на все это, ветераны Войн Клонов, постепенно получающие новые тела и покидающие должности инструкторов, возвращающиеся в действующие части, относились к «блестящим» с таким же недоверием, как и тридцать лет назад к спаарти-клонам.

Он покачал головой, услышав очередные возмущения Скорча относительно просиживания штанов. Этот каменный шарик не стоил таких усилий. Коммандос, которые могли надрать задницу врагу на любом фронте, просто болтались в космосе рядом с безжизненным спутником, куда их доставил имперский звездный разрушитель.

О чем он, разумеется, и не подозревал.

Собственно, по обычным действиям гарнизона базы на планетоиде, никто не подозревал и того, что к их шаттлу, вывозившему грузы с разрушителя, был прикреплен маячок. И коммандос знали точное местоположение базы.

Другие же маячки и базз-дроиды, которых с собой на миссию взяли «дельты» сейчас ошивались рядом с Биссом. И в Доминион короткими сжатыми инфопакетами отправлялись данные о множестве кораблей, имеющихся в распоряжении Империи в Глубоком Ядре.

Сев являлся снайпером, и точный выстрел — его кредо. Поэтому он не совсем понимал того, как базз-дроиды могут передавать данные на такие далекие расстояния. Учитывая, что вся коммуникационная сеть Империи в Глубоком Ядре находилась вне зоны работы Доминиона.

— … что думаешь, а? — голос Скорча вывел его из размышлений. — Почему мы еще не взорвали все это к ситам?

— Не наше дело спрашивать — почему, нер вод. — заметил Сев. — Мы рождены, чтобы служить. И радоваться службе… ну и все прочее банта пууду.

— Шабла осик. — проворчал Скорч. — Напомни, чтобы я врезал тому яйцеголовому, который вытащил из тебя все чувство юмора.

Едва ли Скорч или другие коммандос когда-нибудь окажутся в возможности применения навыков рукопашного боя к каминоанцам или тем, кто занимается перемещением мозгов из старых тел в новые. Тем более, что Сев сомневался, что даже виброклинок или обсидиановый боевой клинок позволит Скорчу навредить тому киборгу в платье, которая восстановила Сева по частям.

Но пару секунд помечтать было не вредно. Психологическая разгрузка во время затяжных военных действий — необходима. Жизненно необходима. Даже клонам, для которых каминоанцы избрали путь эмоциональной бедности и психологической устойчивости.

— Развлекаетесь, смотрю, угу… — Фиксер зашел в кокпит, огляделся. На лице заместителя командира отряда мелькнула усталая усмешка. — Все спокойно?

— А может быть иначе? — спросил Скорч, укладывая в рюкзак очередной самодельный боеприпас. Несмотря на то, что Доминион снабжал Бригаду Специальных Операций всем, что они только запросят — кроме зелтронок и тви’лечек (но, честно говоря, коммандос их и не запрашивали) — подрывник отряда «Дельта» в свободное время предпочитал «улучшать игрушки». И так из раза в раз — он дорабатывал конкретные модели взрывчатки, заполняя любое возможное пространство устройства чем-нибудь взрывоопасным. Доходило до смешного.

Вышибной заряд последней модели (основанной на рекомендациях все того же Скорча), после пары часов работы подрывника с ним превратился… Ладно, задача вышибного заряда — придать ускорение тому, что можно проломить. Дверь, стена, пол, корабельная переборка. Это направленный взрыв, необходимый, чтобы проделать проход там, где его не предусмотрели строители-конструкторы.

Когда Скорч демонстрировал свою «улучшенную модель» на полигоне, вышибая металлическую дверь, толщиной в сантиметр… Дыру-то он проделал и солидную. Но, возможно, это был первый в истории галактики случай, когда вышибной заряд работал по принципу осколочно-фугасного боеприпаса направленного действия. Причем поражающие элементы имели толщину в один сантиметр… Бедная дверь…

Фиксер, презрительно фыркнув, оглядел занятие Скорча.

— Веселишься?

— Мы же когда-нибудь спустимся и взорвем эту базу, не так ли? — уточнил Скорч. Получив утвердительный кивок головы, добавил:

— Вот, готовлю имперцам гостинцы, — он продемонстрировал заряд размером с два кулака. — За маму, за папу, — второй заряд имел не меньший размер, н все же отличался дополнительными детонаторами, — и за демократию.

Третий заряд был вдвое меньше, но контейнер с поражающими элементами и осколочная «рубашка» с гранаты, подсказывали, что у него не совсем взрывное назначение.

— Хочешь заняться распространением демократии поражающими элементами? — уточнил Фиксер.

— Я вообще планировал выгравировать на каждом таком малыше, — Скорч подкинул в руке небольшой шарик, — нечто вроде «За Джабиим!», «За Конституцию!», «За Сенат!», «За всех джедаев!»… Но передумал.

— Испугался объемов работы? — уточнил Сев.

— Нет! — возмутился Скорч. — Кто-то забыл положить в мой рюкзак машинку для лазерной гравировки!

Троица клонов сдержанно рассмеялась.

Это был первый смех на борту с того самого момента, как звездный разрушитель «Возмездие» доставил их сюда. Коммандос, разумеется, не смеялись, пока имперцы висели здесь. Они были заняты тем, что отправляли базз-дроидов засверливаться в обшивку корабля. Как только стало понятно, что груз отравляющих веществ перемещается на шаттл, нужно было выполнить побочное задание — доставить в Глубокое Ядро как можно больше следящих и шпионских устройств Доминиона. Логика, по которой живут коммандос, ведь, проста: «Сделал диверсию — враг не выйдет на пенсию».