Но сейчас он чувствовал себя паршиво, понимая, что стал почти-что палачом для своих сородичей. Не важно, сам ли ты жмешь на гашетку, или лишь предоставляешь координаты для того, кто на нее нажмет.

— В этом их работа, — подчеркнул Дорья. — И пилоты, и машины справляются с поставленной задачей.

— Они-то да, — с горечью признал Райф. — Но мои сородичи… Некогда мы были самой сильной расой в этой части галактики… И к чему привело нас всего несколько неправильных решений? Вы с такой легкостью уничтожаете наши элитные войска, что становится страшно… Я примкнул к Доминиону не для того, чтобы возглавить геноцид своего народа. А для того, чтобы остановить его. Ибо понимаю, что сотрудничество с Кроналом — добровольное или же по принуждению — ставит мой народ на грань вымирания.

— Вы противоречите сами себе, — возразил Дорья. — Хотите спасти народ, но при этом считаете, будто убийство тех, кто следует приказам, отданным во вред национальным интересам, не благо?

— Они простые солдаты, — напомнил Райф. — И просто выполняют приказы.

— Как и те, кто сейчас сражаются против них, — напомнил Дорья. — И каждый считает свое дело правым.

— Это так, — признал бывший рейнджер. — Возможно, есть шанс того, что мы сможем их убедить в том, что следует сдаться и сложить оружие? Объяснить им, что правительство либо дураки, заключая договор с Кроналом, либо же просто некомпетентны и ведут нас к гибели.

Дорья призадумался.

— Вы были рейнджером, Райф, — напомнил он. — Даже если бы связь не глушили с их стороны, то подумайте, поверили ли бы вы сами тому, что сказали противник, пришедшие на вашу землю?

— Нет, не поверил бы, — практически мгновенно ответил Райфы, даже не задумываясь о своих словах. Сработал инстинкт, закрепленный на подкорке серого вещества.

— Случись иначе, подозреваю, что триании не смогли бы править этим куском галактики из-за своей мягкотелости, — выдвинул идею Дорья. — Но на каждую силу, найдется другая, более могущественная. И в данном случае, это мы. Ваши сородичи могли бы сдаться, если б понимали, что в этом сражении, во всем этом противостоянии, им не победить. Силы просто несопоставимы. Вас используют в качестве пушечного мяса. И будут так делать до последнего триания.

— Я понимаю ваши слова, контр-адмирал, — вздохнул Райф. — Но я не могу заставить их слышать, коли они не хотят. Я уже покрыл себя бесчестием, перейдя на вашу сторону, пошел против мнения наших правителей… Если они пойдут за мной, то разделят мое проклятье. И это морально убьет их, всех моих собратьев рейнджеров.

— На мой взгляд, моральная смерть куда как более перспективный вариант, чем физическая, — пожал плечами Дорья. — Но это больше подходит гражданским, не нам. Солдатами становятся с одной простой жизнью — ты должен убить врага. Чем больше врагов убьешь — тем лучше будет тем, кого ты защищаешь. И, если будет нужно, погибнешь сам.

— Выходит, рейнджерам Триании придется погибнуть в этой войне, — тяжело вздохнул Райф.

— Выходит, что так, — согласился Дорья.

— И все, что от них останется, это лишь мемориал во славу погибших в славной битве, — продолжал Райф. — Последние почести тем, кто сражался с честью и в соответствии со своим долгом…

— Нет, — резко отверг Дорья, почувствовав прилив отвращения и злости. — Не будет никакого мемориала. Не будет никаких памятников, никаких восхвалений их доблести или верности долгу. Они будут убиты. Просто убиты и забыты.

— Но ведь их слава…

— Мертвым слава ни к чему, — отверг Дорья, разглядывая тактическую голограмму. «Скимитары» выбили уже треть оборонительных станций в разных областях геостационарной орбиты планеты. Этого все еще недостаточно для того, чтобы пробить безопасные коридоры вторжения. Да, можно атаковать сейчас, но…

План предусматривал уничтожение максимально возможного количества «Огненных звезд» и «Венаторов», чтобы облегчить вторжение на поверхность Брошиба. Последний является конечной точкой Трианийского шунта — гиперпространственного коридора, связывающего планету Литус в корпоративном Секторе с Пространством Триании. На этом маршруте находились Фибули, превращенный в аванпост, а так же Хиит, с которым недавно расправился гранд-адмирал Траун.

С падением Литуса и Брошиба, у Доминиона есть полностью контролируемый коридор в глубины Пространства Триании и корпоративного сектора в северной части галактики. Но это лишь начало. Потому как Брошиб — это еще и перекресток гиперпространственных маршрутов, ведущих вдоль северной оконечности Корпоративного Сектора. Фарана, Мореллия и другие малоизученные территории, где засел Кронал — все они теперь как на ладони.

Довольно странно, что Кронал, понимая все это, не бросил на оборону Брошиба все имеющиеся у него силы… Как он это сделал на Фибули. Но там Дорья решил ситуацию элегантно. Несмотря на колоссальные по протяженности минные поля и большое количество кораблей противника, Доминион играючи привел их оборону в полнейшее небоеспособное состояние.

Под защитой нескольких наиболее боеспособных дредноутов, Регулярный Флот Доминиона с помощью кораблей проекта «Солнечный Ожог», просто расстреливал неприятеля издали. Новое поколение «ожогов» обладало потрясающей дальнобойностью и мощностью заряда, отчего даже за протяженными минно-артиллерийскими позициями просто не скрыться.

И теперь флот неприятеля заперт за собственными минами и не способен спасти себя. И не способен навредить транспортным конвоям Доминиона, что пройдут мимо Фибули, доставляя боеприпасы, пополнение, матчасть и прочее, что будет необходимо для продолжения очищающего похода против Кронала и его приспешников.

— Выходит, мои собратья погибнут бесславно? — спросил Райф.

— Как и все те, кто встанут на пути Доминиона, — подтвердил Дорья.

— Но ведь Доминион не собирается же уничтожать население Пространства Триании, — спохватился Райф. — Для тех, кто переживет все это, погибшие рейнджеры будут героями.

— Для тех, кто действует против Доминиона — нет почестей, — ответил Дорья. — В лучшем случае — лишь братская могила. Если что-то останется после того, как мы закончим.

Райф вздрогнул, понимая, что слышит истинные мысли. То, как оно будет.

«Позор и горе побежденным», — так звучала одна из старых пословиц трианиев. Победители всегда будут чествоваться, а побежденные… Их предадут забвению. Не будет мемориалов, памятников, мемориальных табличек на домах, где жили и учились выдающиеся рейнджеры, погибшие для защиты Пространства от Доминиона.

Райф задумался над тем, что такой подход в самом деле имеет место быть. По какой причине в памяти должны остаться те, кто воевал против тебя? Почему им должны воздавать почести, даже если просто прохожий посмотрит на мемориал?

Они враги, те, кто намеревался принести боль и кровь в Доминион. Или уже принесли. О них не должно остаться ни единицы информации. Просто для того, чтобы будущие поколения воспитывались на примере защитников Доминиона, а не Триании.

Райф понял, что только что понял глубокую правду жизни.

Даже после уничтожения Кронала, Пространство Триании навряд ли окажется независимым или даже хотя бы полузависимым соседом Доминиона. Последний начал войну на истребление и не отдаст то, что завоюет. Пусть Траун говорил другое, что в его планах нет присоединять Пространство Триании к Доминиону. Но плох тот план, если его нельзя изменить в угоду обстоятельств.

— Сэр, — к Дорье быстрым шагом приблизился вахтенный офицер. — Дроны-разведчики сообщают, что на краю системы вышла из гиперпространства группа звездолетов.

— Распознавание провели?

— Дроиды направлены туда, сэр, расстояние велико, — пояснил вахтенный. — Однако, есть еще кое-что.

— Докладывайте, — приказал Дорья, заметив, что вахтенный указывает на обновленные данные на тактическом мониторе.

— Наблюдается перегруппировка сил противника в секторе тета, — объяснил вахтенный, указывая на скопление красных отметок, боле плотное, чем на всех остальных секторах вторжения. — Там нашим силам не удалось пробить оборону противника, поэтому силы сдерживания переброшены на другие сектора, как и предусмотрено планом. Остались лишь блокирующие соединения. Однако, по нашим расчетам, их будет недостаточно, если неприятель пойдет на прорыв.