— А население чем кормить?

— Эдомаэ-но сакана, — ответил Абэ, поставив переводчика в затруднение, — Свежая рыба из Токийского залива. Вы будете смеяться, князь, но один из моих агентов мне даже написал, что многие у-сё, рыбаки, ловящие по ночам рыбу с помощью прирученных бакланов, стали просто неприлично богаты.

— И много этот баклан способен наловить? — усмехнулся я.

— Опытный у-сё управляет сразу двенадцатью птицами, — ответил мне Абэ примерно такой же улыбкой, — И каждая за ночь способна ему принести по двадцать — тридцать вот таких рыбин, — хлопнул он себя по локтю. — Я понимаю, что они не решают все вопросы с питанием, но помимо рыбаков, ловящих рыбу сетями, в ближайших пригородах Токио есть и у-сё, и собиратели ракушек и плантации водорослей. У нас даже обычные медузы, после того как их высушат, идут в пищу. А их в наших водах очень много, причём некоторые экземпляры бывают весом в двести килограммов.

— Я вас понял, — кивком поблагодарил я Абэ и развернулся к штабным офицерам, ожидая, кто из них начнёт первым.

Начал капитан Петров — блестящий тактик, на счету которого уже не одна успешно разработанная операция.

— Сейчас наши позиции на севере и на юге находятся примерно в двухстах — двухстах пятидесяти километров от Токио. Наступление с севера предполагает обычные штурмы и постепенное уничтожение обороны противника. Наступление с юга, при поддержке флота и высадке десанта выглядит перспективнее и позволит нам с небольшими потерями преодолеть оборонительные сооружения между городами Яидзу и Сицуока, что обеспечит выход к крупному городу Йокогама, который по сути является пригородом Токио. Но там мы можем завязнуть в уличных боях.

— Нежелательно, — мотнул я головой, внимательно слушая капитана и следя за его указкой, которой он отмечает места на карте.

— В свете сказанного господином Абэ наиболее перспективным выглядит северо-западное направление. На прошлой неделе нами был захвачен город Такасаки, находящийся в ста десяти километрах от Токио. Выход на эту позицию открывает нам оперативный простор для наступления до оборонительных линий перед городом Сайтама, что в двадцати километрах от Токио. Двойная линия укреплений перед Сайтамой имеет протяжённость более пятнадцати километров, что предполагает значительное количество контингента для её обороны. Японцы могут выдвинуть сюда не меньше десяти тысяч солдат. Если предположить, что армия и ополчение находятся под неусыпным контролем гвардии сёгуната, то в случае нашего наступления с этого направления основной базой гвардии станет городок Сайтама. Таким образом, для успешной ликвидации основных сил гвардии и верных сёгунату офицеров, нам потребуется выполнение двух условий: во-первых, японцы должны поверить, что наступление на Токио мы проводим с северо-запада, а во-вторых, разнести городок Сайтаму в пух и прах. В этом городе есть телефонное сообщение с Токио, поэтому вероятность того, что командный пункт будет организован тоже там, очень высока. Возможно, придётся уничтожить не только Сайтаму, но и оба соседних городка. В ходе операции цели можно будет уточнить.

— Вполне выполнимо, — с трудом сдержал я себя, чтобы не почесать затылок, — Но давайте выслушаем и другие предложения.

Предложений было два. Оба сводились к тому, что южное наступление с высадкой десанта и поддержкой флота просто обязано стать успешным, но и вариант Петрова офицеров заинтересовал. Обеспокоенность вызывала лишь достоверность демонстрации наступления и возможность быстрого уничтожения сил контроля в городке Сайтама. Как-никак, городишко будет находится в тылу и там его не достать ни магией, ни артиллерией.

— Оба эти вопроса я беру на себя. Думаю, когда мы сбросим листовки, в которых посоветуем мирным жителям покинуть зону предстоящих боевых действий между городами Каксукабе, Сайтама и Кавагоэ, то это будет первым сигналом. Потом мы начнём неспешные, беспокоящие артналёты. Цель — оборонительные позиции. Постараемся выявить и уничтожить вражеские батареи. Пока точно не обещаю, но мы попробуем показать японцам хотя бы парочку их бронированных шагоходов. Думаю, день — два сёгунату хватит, чтобы начать всерьёз волноваться и отправить к Сайтаме большую часть их армии и гвардии.

— Могут не поверить, — покачал головой начальник штаба.

— Даже после того, как я завалю первую линию обороны льдом и пошлю им свою «визитку» в полнеба? — заставил он меня вскрыть те козыри, которые я хотел обсудить после ухода японцев с совещания.

— Хм, тогда другое дело. Но что будет с Сайтама?

— Город попросту исчезнет с лица земли, как и два других, соседних, в случае надобности. На их месте останется выжженная пустыня. Как я это сделаю, пока объяснять не буду. Сами увидите.

Кроме Алябьева, здесь мои бомбы — артефакты никто в действии не видел, и я не хотел бы их рассекречивать раньше времени. Наверняка найдутся поборники морали, которые попытаются приравнять техномагический артефакт к оружию массового поражения. Особо могут возмутиться Одарённые. Не берусь точно сказать на каком расстоянии взрыв артефакта, сопровождаемый выбросом Силы, выжжет выжившим магам Источник. По самым скромным подсчётам можно предположить, что в радиусе трёх километров от взрыва магов не останется. Даже те, кто выживет, станут обычными людьми.

— Предлагаю перенести наше совещание на завтрашнее утро. Нам требуется время на детальное изучение плана капитана Петрова, — довольно сухо, но без недовольства, высказался начштаба.

— Господа офицеры, жду вас завтра к восьми утра. А вас, Абэ, я попрошу остаться, — с улыбкой остановил я поднявшегося было японца. Было заметно, что Абэ немного встревожен и заинтригован. Ещё больше он удивился, когда я жестом отпустил переводчика. — Давно хотел с вами поговорить по поводу айнских дев. Действительно ли они так хороши, как о них говорят? — спросил я у него на своём плохом японском, выученном с помощью кристалла во время перелёта, и достал из бара бутылку отличного коньяка.

Знание языка — великая сила! У меня столько интересных вопросов к японцам накопилось…

На реализацию плана капитана Петрова наш штаб попросил десять дней и я с ними согласился. У меня тоже были свои задачи, и одна из них — построить полевой аэродром в городе Нагано, тоже требовала времени. На вновь построенный аэродром перебазировалась шесть бомбардировщиков и столько же штурмовиков. Там же прописались и оба самолёта — разведчика.

От Нагано до Саймы по прямой около ста пятидесяти километров. Эффективность боевых самолетов, работающих на столь коротком плече, трудно переоценить.

Японцы тоже не спали. Каждую ночь они успевали выставить на позицию несколько зенитных батарей и хорошо их замаскировать. Такая тактика дала свои плоды. Два безвозвратно потерянных штурмовика и бомбардировщик, совершивший вынужденную посадку, но к счастью, на нашей территории. Самолёт восстановлению не подлежит, а экипаж отделался синяками и царапинами.

Наивно предполагать, что японцы безучастно смотрели на то, как разворачиваются наши войска и строят свои укрепления. За эти дни было отбито одиннадцать контратак, две из которых едва не закончились успехом войск сегуната.

Теперь всё готово и мы ждём погоды. Безоблачное небо нам синоптики обещают лишь послезавтра, а сегодня небо затянуто тучами, и изредка моросит мелкий дождь.

На следующий день жизнь наладилась. Лёгкий бриз понемногу разогнал тучи и уже во второй половине дня мы подняли в воздух дирижабли, чтобы осмотреть позиции противника и корректировать огонь.

На моём дирижабле нас вылетело пятеро, если не считать пилотов. Я, пара "географов" и хорошо знакомые всем лица: Алябьев с Каргальским. Мы ни во что сейчас не вмешиваемся. У нас сегодня премьера — боевое испытание ракетных систем. Спокойно беседуем и слушаем переговоры соседнего дирижабля с землёй. Там сейчас работает трое штабных офицеров и два корректировщика. Один для артиллерии, а второй для систем залпового огня. Страхует нас третий дирижабль, с люком для десантирования пятёрки гвардейцев под командованием Озерова.