Из-за дыма я не сразу заметил троицу магов, бегущих ко мне по обочине. Она грамотно прикрывали друг друга, когда кто-то из них останавливался и посылал в мою сторону заклинание.

Я принял на Щиты порядка пяти атак, машинально отметив, что моя защита просела совсем незначительно.

Однако, этот балаган пора было заканчивать. Дождавшись, когда маги выйдут из-за броневика и встанут довольно кучно, я зарядил по ним облегчённую версию Кометы. Следом за ней и от девушек что-то прилетело.

Когда пыль и дым рассеялись, ни броневиков, ни магов на дороге не наблюдалось. Зато открылся неплохой вид на два с лишним десятка армейских грузовиков. Если приглядеться, что можно было заметить, что часть из них буксировала артиллерийские орудия.

— Приказываю прекратить сопротивление! — вспомнил я, что немцы язык команд воспринимают намного лучше, чем обычный, — Считаю до трёх. Айн, цвай, драй.

Где-то в колонне сухо треснул пистолетный выстрел.

— Похоже, офицеры порядок наводят, — подумал я, и без лишних затей запустил над колонной, одно за другим, два оглушающих заклинания.

От, чёрт! Про Сбрую-то я забыл. Поправку на снижение по Силе не внёс…

Хренакнуло так, что я сам чуть в штаны не наложил.

В один момент пропали все звуки мира, кроме звона в ушах.

Ковыряя в ухе пальцем, я успел заметить, как в одном из грузовиков открылась дверь и оттуда выпал водитель. Полежав немного, он встал на четвереньки, но стоило ему тряхнуть головой, как его начало обильно тошнить.

— Озеров, будь добр, дай пару красных ракет в воздух, — проговорил я в рацию, — Тут где-то неподалёку пара автобусов с тайной полицией стоят. Пусть подъезжают и собирают клиентов.

Ответ пилота, я, понятное дело, не услышал, но ракеты в воздух ушли.

Автобусы подкатили быстро. Гораздо раньше, чем у меня прекратился звон в ушах.

Отметив, что работа у полиции пошла успешно, я развернулся и побрёл в сторону дирижабля. Как-то разом всё навалилось. Суета предшествующих дней, нервотрёпка и беготня в Сбруе.

Сбрую сбросил прямо на пол, сполоснул лицо, провёл мокрой пятернёй по волосам.

Вроде, отпустило. Я накинул на плечи лётную куртку и уже вполне себе бодро пошёл к князю.

— Что там грохотало? Я от неожиданности чуть было рыбу не упустил, — ворчливо поинтересовался Фридрих, — Подходите, князь. Полюбуйтесь, какого красавца мы с вами поймали. Это Фредерик. Моя гордость. Он уже сорок один килограмм четыреста тридцать грамм. Сейчас мы сфотографируемся с ним и отпустим его обратно.

Карп лениво лежал на надувном матрасе, изредка хлопая огромными жабрами, а двое слуг по очереди поливали его водой из леек.

Казалось, ни взрывы, ни стрельба нисколько не отвлекли никого из этой компании от их, без сомнения, важного занятия.

— А ведь некоторые люди всю жизнь так живут, — подумал я, глядя на рыбу, равнодушно взирающую выпуклыми глазами на окружающий мир.

Когда старик Гогенцоллерн дал мне мягко понять, что в Германии я уже не нужен, признаюсь, я выдохнул.

Последнюю неделю я тут груши околачивал, время от времени развлекая себя заказами на оборудование. Было желание в Вену сгонять, узнать, чем дышит их Академия архимагов, но старый хрыч и этот вопрос решил так, что даже не пришлось выезжать из замка. Устроил мне обстоятельную беседу с парой недавних выпускников.

Пришло понимание, что немцы меня попросту боятся. Оно и понятно, отчуди я что-нибудь этакое, и как им тогда поступать?

А там и из Японии пошли тревожные сигналы.

Хозяйство — оно и есть хозяйство. Исправно функционирует только под хозяйским присмотром.

Люди, какими бы ты их в контрактах условиями не обложил, крайне склонны приписывать выданные им преференции в счёт своих собственных заслуг. В результате появляются этакие местечковые корольки, убедившие сами себя, что тут без них даже трава расти не будет.

Вот и у меня в Японии у некоторых личностей корона на голове выросла.

Зря они так. За каждым из них с трёх, а то и с четырёх сторон присматривают, и все эти сведения стекаются в мой японский отдел секретариата.

Короче, из Германии я свалил на через день, после коронации Антона.

Своих дел полно.

Как у меня работает канцелярия, и как мы с Аю между собой делим вопросы, рассказывать не стану. Вряд ли это интересно кому-то, кроме нас двоих.

В сухом остатке, если из докладов, рапортов и сообщений убрать всю лишнюю воду, остаются пять важных направлений: — армия с флотом, финансы, внутренние службы, экономика и социалка.

Я бы с удовольствием поставил на первое место экономику, но у той Японии, которая мне досталась, её скорее нет, чем она есть.

А вот флот и армия присутствуют. Как и военные заказы. И, удивительное дело, экономика Японии их не тянет. Мне в очередной раз нарисовали по итогам месяца дефицит баланса.

В Японии у меня сейчас две бездонные дыры, куда всё утекает, как не в себя — это армия с флотом и Токио.

Про армию всё понятно. Это по жизни дорогое удовольствие.

А вот что с Токио происходит?

Я прекрасно знаю, что Токио прилично разрушен. Ни сёгунат, ни землетрясения, ни мои бомбёжки ещё ни один город не украсили.

По идее, я рассчитывал на его самовосстановление. Больше половины города так или иначе функционирует, а значит магазины, лавочки, бордели и прочая инфраструктура деньги исправно платит.

Вопрос лишь в том — кому?

В моей строчке приходов по Токио значатся копейки. Зато итоговая сумма планируемых расходов…

Мда-а…

Похоже дружба с Кланом Мацумаэ у меня под большим вопросом.

Тут к доктору ходить не надо, чтобы понять, что меня лечат. В том смысле, что воруют нагло и беззастенчиво, да ещё и с меня деньги вымогают.

— Надо же, воруют так, словно последний день живут! — с треском захлопнул я папку, и лишь потом задумался над своими же словами.

И, должен сказать, изучение обычного финансового отчёта, натолкнуло меня на вполне определённые мысли. В Японии зреет очередной заговор. Иначе столь беззастенчивое воровство ничем не объяснить.

Клан Мацумаэ почувствовал вкус власти и денег. Заняв лидирующее положение, они решили на этом не останавливаться.

Зря они так. Нам с Аю сейчас вовсе не повредит акция устрашения, и Клан Мацумаэ, как никакой другой, более чем подходит на роль жертвы.

Цинично? Наверное, да.

Я понемногу привыкаю к новому масштабу. Осталось лишь правильно поделить активы Клана, который скоро будет наказан, и выявить его потенциальных союзников. А там, глядишь, и ещё год — другой можно прожить в мире и согласии, пока дружественные мне Кланы поглощают и переваривают останки зарвавшегося лидера.

И мне кажется, что одним Кланом дело не кончится. Рано или поздно, но ещё кто-нибудь, да найдётся. Людям всегда чего-нибудь не хватает.

И я сейчас не про мозги говорю, а про жадные до чужого лапы.

Наверное, в Японии ещё не все знают, что я своего никому не отдам.

Вот такой я плохой человек. Ярко выраженный воинствующий собственник.

Как пелось в одной старой песне — «сборы были недолги».

Все необходимые распоряжения я отдал ещё из Германии.

— Япония. Операция «А», — вот, собственно и всё, что мне потребовалось проговорить в рацию, а потом получить подтверждение, что сигнал принят.