В моём варианте «Перл-Харбора» роль Аффлека получил Рэдфорд, а Хартнетта — Хилл. Бритт у нас стала роковой девицей, рассорившей героев. Ракель сыграет персонажа, которого не было в фильме моего времени. Красавица, интриганка и завистница, попытавшаяся навредить всем сразу — образ будто создан для неё. На роль генерала Маршалла удалось пригласить Лоренса Оливье, что я посчитал большой удачей и не пожалел об этом в будущем.
Остальные роли разобрали актёры средней руки, так как лимит по зарплате у нас не резиновый. Всё-таки у нас три достаточно высокооплачиваемых актёра, а это немалые расходы. Уэлч в данный момент одна из самых популярных моделей и актрис мира, Рэдфорд и Оливье тоже звёзды первой величины. Хилл пока в Америке особо неизвестен, но думаю, всё изменится после выхода нашего фильма. Если брать финансовую оставляющую, то основные затраты у нас пойдут на натурные съёмки. В Америке немного иные цены, а без самолётов и кораблей мне никак. Поэтому пришлось ужаться в плане некоторых моих хотелок на актёров второго плана.
Всё это мы сейчас обсуждаем в офисе продюсера. Я всё более загораюсь идеей сделать себе интересный ремонт по примеру американца, но в ещё более урбанистическом стиле. Может, найду какого-нибудь толкового архитектора или дизайнера. Дино признался мне, что тоже хочет попробовать чего-то подобное в своём римском кабинете.
— Алекс, я всё сильнее убеждаюсь, что сделал правильный выбор, — опять начинает свои словесные кружева Эванс, — У тебя просто нет мелочей в работе. Ловлю себя на мысли, что ты в плане подхода к делу более американец, чем советский. Даже пробы были проведены будто это полноценные съёмки. А как ты гонял эту бедную шведку! Я думал, что она всё бросит после очередной истерики и сбежит!
Да, с Бритт получилось жестковато. Хотя она явно занималась прошедшие полтора месяца, повышая уровень актёрского мастерства. Только этого недостаточно, вот и пришлось искусственно вызывать у неё эмоции. Надо сказать, что играть через надрыв у неё получилось весьма неплохо. Немного пришлось помучиться с Хиллом, ведь он тоже непрофессиональный актёр. Только у итальянца более простая роль, чем у шведки.
— У нас нет права на ошибку, — отвечаю американцу, — Здесь я согласен с вашим первоначальным скепсисом, насчёт новичков. Тем более основных персонажи играют актёры из Европы, что немного рискованно. Потому и пробы были приближены к самым настоящим боевым действиям.
— Ха-ха, — начал ржать Роберт, — Вам советским лишь бы повоевать. Надо же — придумать такое сравнение.
Говорить о том, что именно Америка сейчас воюет в Индокитае, я не стал. Зачем лишний раз портить отношения с работодателем.
— Когда ждать мистера Клушанцева? — сменил тему Эванс, — Нам уже пора начинать делать декорации для павильонов.
— Павел со своим помощником прилетят в Лос-Анджелес в начале февраля. Поверьте, такой специалист и у нас весьма востребован. Но с планом работ он ознакомлен, ещё и усиленно занимался английским в последнее время. Думаю, он найдёт общий язык с местными коллегами.
— Это хорошая новость. А деньги стремительно утекают, как горная река. Мы же ещё не начинали.
Переговоры шли ещё примерно три часа. На очередное предложение Роберта посетить ночной клуб в компании девиц, мы с Дино вежливо отказались. Не знаю, какая мотивация у ди Лаурентиса, а я просто боюсь подставы. У меня есть сопровождение, но зачем самому влезать в неприятности? Могут чего-то подсыпать в еду или устроят провокацию с подставной женщиной. Потреплю с развлечениями до Москвы. Главным итогом совещания была утверждённая дата начала съёмок. У меня осталось чуть больше месяца для решения личных дел. Думаю, что уложусь. Сам же уже начинаю испытывать небольшой мандраж, будто футболист, выходящий на поле перед важным матчем. Это, и будет главным моим испытанием в новой реальности. Уж слишком много я поставил на эту карту.
— Мне нужно, чтобы вы оказывали эксклюзивные услуги нашей компании. Понятно, что на договорённости с Луи Виттонами никто не претендует. Но другие конкуренты будут лишними. Вы не удивляйтесь, только всё это было согласована ещё с покойным Гастоном, с которым мы были добрыми друзьями.
Этой встречи я точно не ожидал. Перед возвращением домой у меня были дела с Ракамье в Париже. Нужно было передать новому главе LV свои выкладки по дальнейшему развитию компании. Сам процесс обсуждения вышел сложным. К рекламным и маркетинговым проектам у Анри, претензий не было. А вот моё предложение коллаборации с некоторыми компаниями было встречено весьма прохладно. Семья владельцев будущего лидера люксор-индустрии просто не понимала, что нельзя останавливаться на месте. Сейчас их акции котируются очень высоко, что дало владельцам отличную сумму на поглощение конкурентов и интересных брендов. Французы же решили не торопиться и развиваться более медленно. В общем, спорили мы долго и наконец, мне удалось убедить упёртого буржуина. А, скорее всего, его странную супругу, которой реально принадлежали акции корпорации.
Если вкратце, то моя стратегия на ближайшие три года заключалась в покупке «Christian Dior», так как после смерти её основателя, компанию изрядно лихорадит. А далее объединение, вернее, поглощение «Guerlain» с «Tiffany», путём обмена акций. Оба бренда сейчас бурно развиваются, но при этом испытывают определённые сложности. Виттоны же могут привлечь достаточно своих и заёмных средств, чтобы замахнуться на подобные сделки.
В случае успеха, уже в ближайшие годы LV может собрать несколько мощных брендов. Далее, надо просто вести грамотную рекламную и маркетинговую политику. Если бы речь шла об Одиль, то на проекте можно ставить крест. Но Ракамье пусть и осторожный, но грамотный руководитель.
Только я отошёл от переговоров и решил посвятить следующий день покупкам, так как вечером у меня самолёт, курьер привёз письмо. Там было приглашение посетить ещё одно небедное семейство. Отказываться было глупо, а по магазинам придётся пробежаться в экспресс режиме.
Офис одной из богатейших женщин мира моего времени выглядел немного вычурно. Так мне показалось после строгого и делового стиля американского продюсера. Здесь же массивная мебель, шкафы, ковёр, в котором нога буквально тонет по щиколотку, окна со шторами. Всё просто кричит о богатстве и надёжности.
В прежней жизни я всего один раз видел фото хозяйки кабинета и будущей транснациональной корпорации. Понятно, что сейчас она моложе и достаточно привлекательна. Только периодически проскакивает в её глазах что-то жёсткое, несмотря на, вроде благожелательное отношение, и приятную улыбку. Оно и понятно, таких успехов добрячки не добиваются. Соврала она про Гастона или нет — не знаю. Может, они действительно были достаточно близки. Ещё сижу и соображаю, чем я могу помочь её компании, если L’Oréal и так займёт своё место под солнцем. Это наследники Луи Виттона не потянут бизнес и продадут его в восьмидесятые.
— Не сомневаюсь, что вы говорите правду, — отвечаю женщине, так как пауза излишне затянулась, — Только вы уверены, что я именно тот человек, который вам нужен?
А смех у Лилиан Беттанкур красивый. И вроде проявление эмоций было совершенно искренним.
— Мсьё Мещерский, за год компания покойного Гастона совершила рывок, который многие не могут сделать за десять или пятнадцать лет. Дело не в деньгах, которых у Луи Виттонов пока немного. Речь о потенциале, заложенном в их проекты. Думаю, что лет через семь состояние Одиль превысит миллиард, если не полтора. А далее оно будет только расти. И давайте не будем играть словами, ведь я знаю очень многое. В том числе про изобретение колёсика, за которое вы получаете немалые отчисления.
— Раз так, то, что вы конкретно хотите? Я пока не готов дать развёрнутого анализа по работе и перспективам развития вашей компании. И сразу предупреждаю, что рекламные ролики я буду снимать для всех, кто сможет заплатить. Здесь вопрос не только финансов, но и творчества, как бы наивно это не звучало.
