Слова обычно молчаливого монаха прозвучали как-то слишком неожиданно, чтобы не посеять зерна сомнения даже в голове у оптимистично настроенного минотавра.

– Он что-то там бормотал насчет повелителя, – напомнил Гарб. – Что там за повелитель? Может, и про племя свое расскажешь? Вдруг мы добровольно вам присягнем?

Моротар, видимо, обрадованный возможностью прочитать будущим рабам лекцию на тему «Хапуги – пупы вселенной», встал в театральную позу посреди клетки и принялся вещать. Благодарные слушатели внимали с нескрываемым презрением, которое лектор и не подумал принять на свой счет.

***

По версии рассказчика выходило, будто давным-давно именно гоблины стали первой разумной расой, появившейся на свет. Вторыми пришли эльфы, а за ними уже вся остальная шелупонь полезла. Быр-Хапуг – великий прародитель всех гоблинов – вел племена на Лумею во времена великого Исхода. Однако на него напали и сломали его посох. Погоревал бог, но сильно не расстроился, так как могуч был непомерно даже без чаров. Избрал Быр-Хапуг племя хапугов своим оплотом на Лумее и повелел им плодиться, размножаться, а потом взять и завоевать все остальные племена и покончить с еретическим культом своей сестры Бирканитры, которая проповедовала матриархат и прочее мракобесие вроде любви к ближнему и сострадания. Потом Быр-Хапуг обещал отдать своим детям всю Лумею в безраздельное владение.

Подлые эльфы узнали о планах Бога, и натравили на него своих лже-божков. В неравной схватке против десяти противников бог хапугов лишился воплощения. А затем явились гадкие лусиды во множестве великом и устроили резню в племени. Спастись удалось немногим. Зато в числе спасенных оказался Сконм – верховный жрец Быр-Хапуга и самый могучий из гоблинов. Он единственный, кто умел общаться с божественным духом. Сконм и основал династию повелителей. Теперь племя окрепло настолько, что готово отомстить эльфам, а остальных просто жестоко завоевать и милостиво обратить в рабство.

– Теперь, когда вы все знаете, освободите меня из клетки, рабы, и я дозволю вам лобызать мои ноги, моля о прощении. Тогда я попрошу повелителя всех вас не казнить и отдать именно мне. Я буду добрым господином.

Моротар закончил монолог и с видом победителя сверху вниз посмотрел на слушателей.

– А как же женщины моего народа? Что вы с ними делали? – задал мучающий его вопрос Мелдон.

– Знамо чего, – заржал хапуг. – Род продолжали. Они так смешно извиваются и кричат, а потом рожают вполне здоровых детишек. У меня уже двое наследников есть, – похвастался Моротар. – Эльфийская кровь хороша! Здоровье, долголетие, магические способности, опять же… Мы бы, конечно, не стали скрещиваться с неполноценной расой, но на этом настоял наш бог.

– Ах ты гаденыш! – побелевший Мелдон бросился к клетке, явно намереваясь свернуть хапугу шею голыми руками – в отсутствие магии другого оружия при себе у главы Академии не было.

Моротар, вероятно, ждал немного другой реакции на свой монолог, потому что с визгом забился в угол клетки. Маус с братом оттащили взбешенного эльфа.

– Ну, будет уже, майн фройнд! – успокаивал барон коллегу. – Нам с ними воевать, еще оторвешься.

– Пусти! – извивался ужом Мелдон. – Это они похитили Аранель!

Разбушевавшегося председателя в итоге пришлось утихомиривать всей компанией.

– Вот, держите! – Гарб достал из торбы веревки с кляпом.

Даже связанный по рукам и ногам с заткнутым ртом Мелдон продолжал яростно извиваться и свирепо мычать.

– Пакшагаат! – произнес заклинание паралича гоблин, и академик наконец затих.

У Гарба, как оказалось, Биры не отобрали магию.

Хапуга увели в городские казематы.

– Малыш, а можно я?.. – сделал щенячьи глазки Мардер, глядя на брата сверху вниз.

Старший фон Кляйне понял все и без продолжения.

– Даже не думай! Только не в этих стенах!

– Я немножечко, ты же видишь, какой это опасный гад есть. Битте! Всего пара методов усиленного убеждения.

Маус вздохнул.

– Ладно, только попробуй сначала просто его разговорить.

Обрадованный Мардер галопом помчался к своему лагерю с криком «готовьте дыбу!».

Мелдона осторожно перенесли в лазарет и привязали к кровати, чтобы он случайно чего-нибудь не натворил. На соседней койке лежал Аггрх. Почти сразу после «отключения» магии, орк пришел в себя и потребовал еды, питья и симпатичную сиделку. Зеленокожий явно шел на поправку и с большим удовольствием выслушал последние новости.

– Как ты, дружище? – спросил Гарб.

– Здесь неплохо, но я собираюсь сегодня отсюда улизнуть, – бодро ответил орк. – Как там рукопись?

Гарб вкратце пересказал ему про успешную защиту трактата Рэкса. Воин пустил одинокую слезу, но быстро ее вытер. Рассказ про магический поединок и бегство Моротара вызвал скрежетание зубами.

– ...а потом гномы поймали хапуга, сейчас им брат Мауса занимается.

– Надеюсь, эта тварь сдохнет, – мрачно высказался Аггрх. – Ты даже не представляешь, через какую боль я прошел по его милости.

– Ладно, выздоравливай! – вдруг заторопился гоблин.

Выходя, он взглянул на неподвижно лежащего эльфа. Взгляд у Мелдона был пустой, глаза смотрели в потолок, а губы беззвучно шевелились. Шаман сочувственно покачал головой, сокрушаясь, что не в силах ничем помочь.

В Эльфийском пантеоне насчитывается двенадцать божеств, из которых старшими считаются Триединый Меториэль и его жена Айенельдиэль, тоже Триединая. Оба являются смертным, чередуя свои воплощения, за что и получили прозвища.

Магия вернулась на следующий день, и город праздновал до поздней ночи. Эльфы на радостях устроили гуляния, разукрасив весь город наколдованными на скорую руку флагами и воздушными шариками. Гномы присоединились к торжествам только после того, как отремонтировали всю вышедшую из строя технику. Защитный контур тоже восстановили, а «отпугиватель» и «сбивающий с пути» отключили за ненадобностью.

Тем временем Гарб с помощью зелий окончательно поставил на ноги Аггрха, и друзья начали спешно собираться в путь: нужно было найти третью часть посоха. Орк знал, где ее искать, и собирался показать дорогу.

Спешить их заставили сведения, полученные Мардером от Моротара.

– Этот швайне сказал, что его повелитель Сконм лучших разведчиков и охотников за разными частями чара послал.

Судя по добытым сведениям, методы убеждения гнома оказались на редкость эффективными. Шпионы вроде Моротара проникали всюду, где имелся хоть малейший след Биров. Насколько далеко зашли поиски, Моротар не знал, но предположил, что как минимум один Бир уже вполне мог попасть в лапы Сконма.

– Надо спасти хотя бы третью часть посоха, – сказал Гарб на совещании с компаньонами и Маусом. – Потом, я надеюсь, с ее помощью будет легче добыть последнюю, даже если придется воевать.

– Давайте я с вами пошлю ребят Мардера? – предложил фон Кляйне. – С таким эскортом вам ничего не страшно, и биры эти ваши будут в порядке.

– Нет уж, – решительно воспротивился Аггрх. – Маленький мобильный отряд куда незаметнее целой неповоротливой армии. Без големов и катапульт ваши гномы, при всем уважении, бойцы неважные, а с ними идти будем долго и шумно. Большой отряд еще и кормить нужно. Вы денег на это дадите? И, наконец, если нас выследят и окружат превосходящими силами, произойдет катастрофа. А нас непременно выследят.

В конце концов гном сдался, не сумев противопоставить чистой логике ничего, кроме своих опасений.

– Ладно, – нерешительно кивнул Маус. – Может, тогда хотя бы оставите мне один Бир в Льонасе? Я бы его пока поизучал немножечко.

На этот раз протестовать начал Гарб. Делал он это так решительно, что даже сам себе удивился.

– Нет! – вскрикнул он излишне громко.

На мордочке шамана появилось страдальческое выражение.

– Извините, но… не могу, – добавил гоблин, слегка запинаясь. – Во мне что-то прям… противится этому. К тому же чем больше частей у меня будет с собой, тем более сильное заклинание я смогу применить, чтобы отбиться от врагов.