«Вот подавлю мятеж и поймаю этого посланца, кто бы его ни послал», – подумал Лугриал-Зевув. – «Тела у смертных нежные, но я постараюсь продлить его мучения».
– Выступаем! – скомандовал он командиру гвардии.
Приказ пошел по цепочке от старших офицеров к младшим, и стройные шеренги в тускло мерцающих серебром доспехах тронулись. Их вид и слаженность были настолько прекрасны, что Лугриал-Зевув прослезился. Вместе с ним прослезились и все телохранители, хотя слезы из их глаз вышибала невыносимая вонь.
Сразу за пределами столицы полки аршидука узрели не менее ровные шеренги восставших.
– Какие молодцы, – на секунду умилился тиран. – Сохраняют порядок, даже во время бунта. Что значит, против природы не попрешь.
И все же он быстро отмахнулся от подобных мыслей. Битва обещала быть жаркой.
Мятежники увидели свое численное превосходство и разразились радостными криками.
– Хвала небесам! – раздался совершенно неуместный в Эльжахиме их боевой клич.
Не веря своей удаче, бунтовщики немедленно бросились в атаку.
– Каре! – коротко приказал аршидук.
Гвардейцы выстроились квадратом вокруг своего повелителя, чтобы отражать атаки со всех сторон. Более легкие подразделения разместились по бокам для поддержки.
– Метательные орудия здесь, – скомандовал слизень.
Первая же волна атакующих обратила вспомогательные отряды в бегство. Легковооруженные стражи порядка всегда отличались храбростью только против слабого, безоружного и малочисленного противника. Орды озверевших строителей вызвали в их рядах панику.
– Ура! Хвала посланцу Део!
Тела строителей защищали только лохмотья, а оружием им служил разный строительный инвентарь. Зато свирепости им было не занимать. Глаза бунтовщиков сверкали религиозным фанатизмом. Опьяненные первым успехом, они бросились на гвардейцев.
– Трусы! Сгною! – прокричал вслед бегущим омони верховный собрат, переключая свое внимание на восставших.
Боец из Лугриал-Зевува в его нынешнем облике был неважный: в ближнем бою он мог разве что задавить противника массой да одурманить запахом тела. Зато как магу в Эльжахиме ему могли противостоять только правители других кругов, и то далеко не все. Только на это, пожалуй, и надеялся аршидук.
– Держите оборону! – отдал он приказ. – Мне нужно время на заклинания. Стоять насмерть!
Метательные машины отправили в полет первые огромные булыжники. Они со страшным грохотом начали падать в тесные ряды строителей, одинаково плюща тела и желтые каски. Раздались первые предсмертные стоны, тут же заглушенные ревом тысяч глоток, жаждущих мести. В дело вступили зачарованные мечи. Волшебная сталь легко перерубала любую преграду. Взмах – и нет врага, в доспехе он или без. Но враг был не один. На место павшего тут же вставало двое. Ряды гвардейцев подались назад. В плотном строю для обороны больше бы сгодились копья, но в арсенале их не оказалось. По злому умыслу или нет, сейчас было не до выяснений.
Строители наседали. Они прыгали на гвардейцев всем телом, давили массой, вырывали из рук волшебное оружие и валили на землю. Еще мгновение, и все должно было кончиться их победой.
– Получайте, мерзавцы!
Лугриал-Зевув закончил приготовления и пустил поверх голов гвардии огненную волну, затем метнул с десяток ледяных глыб, обрушил на головы атакующих метеоритный дождь и несколько молний, оставив на закуску парализующий ядовитый шквал. Он изрядно опустошил свой резерв Дэ, но такое количество заклинаний не могло не уничтожить все живое вокруг.
– Что, съели? – заорал аршидук в окутавшую поле боя дымку и с ужасом услышал нарастающий злобный вопль тысяч дьявольских глоток.
Аршидук в испуге изменил цвет с темно-серого на бледно-желтый: магия не сработала. Это невозможно, если у восставших нет…
– Щит поглощения! – забился в истерике огромный слизняк. – Мерзавцы! Какая подлость! Но как сумели?
Передние ряды верных Лугриал-Зевуву отрядов дрогнули. Напирающие враги смяли остатки сопротивления.
– Будьте вы прокляты! – в отчаянии вскричал аршидук и нырнул в раскрывшуюся рядом воронку, оставив верные войска на произвол судьбы и победителей.
***
Первым из портала выбрался Каввель и обнаружил себя в гуще мертвых тел. Густая пылевая завеса скрывала все вокруг. Здоровое ухо уловило гул сражения где-то поблизости. Крики, звон мечей и доспехов, хрипы и стоны слились в единое целое и прозвучали музыкой для минотавра.
– Лопни моя селезенка! А ведь тут тоже умеют веселиться! – удивился он.
Вскоре появились и остальные компаньоны за исключением Хиенны.
– Чувствую сильную магию! – сообщил Адинук.
– Дьявольскую, – подтвердил Михель.
– Кажется, кто-то плетет чрезвычайно мощные боевые заклинания, – добавил с тревогой Гарб.
– Не попасть бы под раздачу, – прошептал Антонио, пытаясь рассмотреть опасность в густой пелене.
Аггрх молча указал на просвет, образовавшийся в пыли. Прежде чем марево снова закрыло обзор, друзья успели заметить самую гущу кровавой схватки, из центра которой от огромного дьявольского слизня отделилась стена огня. Пламя неестественного синего цвета с ревом набрало скорость и устремилось прямо в сторону компаньонов.
– Гарб, щит! – потребовал Бурбалка.
Шаман печально покачал головой и поджал губы. Заклинание он ощутил даже не внутренним зрением. Магия ощущалась всем телом! Такую силу никакой на свете щит удержать бы не смог. Огонь приближался, уничтожая на своем пути все живое. Дьяволы, попавшие под обжигающую волну, на секунду вспыхивали и моментально сгорали, а черный песок тут же спекался в непрозрачное стекло.
Ревущая стена неотвратимо неслась на друзей, заставив побледнеть даже неустрашимого орка. Спасения не было: чем дальше пламенный вихрь удалялся от своего источника, тем шире он становился. Все звуки исчезли, уступив место оглушающему завыванию разбушевавшейся стихии.
В последний момент посох затанцевал в лапах гоблина, напоминая, что прямо-таки создан для подобных случаев. Гарб вышел из ступора и принялся неистово молиться своей богине.
Раз – и посох ударился о землю, два – и наступила тишина, не менее ошеломительная, чем недавний рев адского пламени, три – и безмолвие вспорол крик, доносящийся, казалось, со всех сторон.
***
– А что стряслось, почему все такие бледненькие? – раздался позади звонкий женский голос.
– Мы это, кажется, опять куда-то вляпались, – ответил за всех Антонио.
Хиенна быстро осмотрелась и согласно хихикнула. Ее тонкие пальчики потеребили шероховатую кожаную поверхность невесть откуда взявшегося свернутого кнута.
Гарб был готов поклясться, что с оружия на землю соскользнула капля крови.
– Знаете что, мальчики? Вы самое лучшее из того, что со мной случалось за целую вечность, – призналась демонесса. – С вами так здорово! Ой, а что там такое?
«Такое» оказалось взводом плечистых строителей в рваных робах и непременных желтых касках, прочесывающих местность в поисках недобитых солдат тирана. Завидев гоблина, они, подозрительно косясь на демонессу, упали на колени. От группы отделился самый крупный жахани, подполз поближе и простерся ниц.
– Освободитель, ты все же пришел! Пророчество свершилось! Приказывай своим недостойным слугам! – завопил он, тряся в такт произносимым словам головой, на которой вместо обычного носа красовалось почти свиное рыло с красной кожей, изъеденной крупными с подушечку пальца орка язвами.
– Так ты у них главный? – недоверчиво воскликнула Хиенна. – Какой кошмар!
– Господин, дозволь, мы разорвем эту мерзопакостную тварь!
Суккуба в ответ зашипела и принялась разматывать кнут. Дьяволы повскакивали с колен и зарычали, хватаясь за лопаты и кувалды, которые использовали вместо оружия. Гарб предупредительно постучал посохом по песку, намекая на отсутствие перспектив у любых попыток насилия.
– Всем стоять! – прикрикнул он на жахани. – Ты тоже не дергайся!
Хиенна обиженно скривила губки и пошла искать утешения у Аггрха. Орк с готовностью распахнул объятия и начал успокаивающе гладить демонессу по голове, показав Адинуку и Михелю язык. Бард белозубо улыбнулся, а Михель невозмутимо пожал плечами.
