Пройти-то они прошли, только вот успели надышаться, и отряд знатно мутило, с такими в бой не пойдешь. Настало время выступить герою! И, собственно, это и был глубокоуважаемый приятель рассказчика. С уверенностью на сто процентов и фразой: «Щас всех спасу», пошел спасать.

Достал припрятанный порошочек, усиливающий действие любого снадобья, осталось только найти недостающий элемент — растение-ингибитор для яда, из которого нужно сделать вытяжку. Припряг всех мало-мальски стоящих на ногах бойцов, ринулись они эту траву искать. И ведь нашли, его в этих местах в достатке растет, если знать, где искать. Нашли, правда, совсем немного, но все же. Казалось бы, все спасены.

Они именно так и думали.

— Постойте, — непроизвольно остановилась, выискивая в памяти все, что знаю относительно этого растения, так любящего влажную зону произрастания. — Лимеция… Лимеция же — это метогор по-народному! Метогор же нельзя смешивать с искусственными реагентами! Он же…!

Я смотрела на дракона округлыми глазами, не зная, пугаться до ужаса или смеяться до слез. Тот заметно подрагивал плечами, стирая слезинки с глаз. По такой реакции догадалась, что исход оказался не страшным. Ну, да, если в отряде не было ни одного человека, при такой дозировке.

— Мои воины облюбовали все ближайшие кусты, прошу прощения, не для ваших ушек это будет сказано, — смеялся мужчина, не в состоянии остановиться. — Сопровождая нелестными эпитетами своего «спасателя», разместившегося не так уж и далеко от них. Зато этот случай быстро свел его увлечение на нет, а меня подстегнул подучить основы, чтобы в такие ситуации больше не попадать.

— Все ошибаются, — пожала плечами я, смеясь и прикрывая рот ладонью. — Бывает, зачем же занятие бросать?

— А, — мужчина простодушно отмахнулся. — Он потом коллекционированием увлекся. Камней магических, столько средств на это тратил! Зато хоть никому не вредило. А уважаемая его супруга все равно недовольна была, но это уже их личное… Вот мы и пришли, милая леди, очень был рад нашей встрече.

Остался всего один поворот за угол — поворот и длинный широкий коридор, справа усеянный высокими витражными окнами, в тупике которого стоит массивная дверь, а у нее мой личный Цербер — Рамиль. Моего комнатного стражника дракон, видимо, решил не нервировать, потому остановился до поворота, чтобы не показываться тому на глаза.

Мужчина осторожно подхватил мою свободную руку, неуловимо касаясь губами тыльной стороны ладони. И таким этот жест теплым показался, что я вмиг почувствовала разочарование, что наш совместный путь закончился.

— До новых встреч, прелестное создание, — дракон мягко сжал мою руку на прощание и свободной, но уже ничем не задерживающейся походкой двинулся куда-то восвояси.

— До свидания, — проговорила я скорее себе самой, чем мужчине, который уже успел скрыться из виду. — Ой! Я даже имени не спросила.

Вот раззява. Нечасто тут такие интересные кадры встречаются, а я и то прошляпила.

Только Ша-Энг не дал мне поубиваться, схватил за руку и потащил в сторону моей комнаты. Ошарашенная, я даже не возразила против этого, так и проволоклась воздушным шариком за изумрудным драконом мимо Рамиля, проводившего нас лишь движением маски в сторону. Даже поклониться забыл для приветствия.

Когда дверь захлопнулась, дракон сразу же стащил с себя маску, и в глаза сразу бросилась нехарактерная Ша-Энгу бледность лица.

— Эй, ты в порядке? — забеспокоилась я, хватая своего чешуйчатого приятеля под локоток. Однако в обморок падать он не собирался.

— Да! — выпалил он. Потом завис на пару секунд, которые я его не беспокоила, ожидая перезагрузки. — Все замечательно.

— Хорошо, — сделала вид, что поверила, не сводя при этом глаз с лица стражника. — Тогда… как считаешь, кто это был? Вроде во дворце постоянно живет.

— О! Я ж тебе новость не рассказал! — внезапно осенило дракона. — Через дня четыре у Эсфира вольные, кронпринц на это время назначил его заменять меня, представляешь?!

— Правда? — искренне порадовалась я за друга, сжав его большую руку своими двумя. — Я очень рада за тебя, Ша-Энг! Видимо, ты заслужил доверие в глазах Герриона. Поздравлю тебя.

— Да, спасибо, — слегка смутившись (!) дракон по-простому переступил с ноги на ногу. Легкая неловкость, но ведь приятная причина. Чего, спрашивается, так долго молчал? — Я тоже рад.

Радость-то моя искренняя, а вот понятие относительное.

— А что такое «вольные»? — на всякий случай уточнила, на что дракон на меня сочувствующе посмотрел.

— «Вольные», означает «отпускные». Дни отгула, положенные каждому воину за год. Целых две недели оплачиваемого из императорской казны отпуска.

— Всего-то? — реально, четырнадцать дней? Бедные вы тут бессмертные пони.

— Всего-то?! — опешил дракон, видимо, из-за моей реакции. — Отличные условия! В иных организациях и то десять дней всего.

Я лишь мягко улыбнулась, решив с другом не спорить. Главное, чтобы ему нравилось. А сейчас…

— Ша-Энг, скажи, — замялась, прежде чем озвучить задуманное. Все же разговор в библиотеке всколыхнул меня. — Скажи, если я сбегу, ты останешься?

— Последую за тобой, конечно, что за вопрос, — нахмурил брови дракон. — Ты же знаешь, мой зверь мне не простит, если я не смогу защитить тебя и во второй раз. А быть недодраконом такое себе занятие, я тебе скажу.

— Дело только в этом? — не поднимала головы я, понимая, насколько мои мысли сейчас сумасшедшие. Непродуманные. Провальные.

— Дочь моя, что творится в твоей голове? — склонился он, опираясь на колени руками, чтобы быть со мной почти одного роста.

Широко улыбнувшись, от души, посмела взглянуть Ша-Энгу в глаза. Мотнув головой в стороны, дала понять, что ничего. Это так, меланхолия.

— Ступайте спать, папенька, завтра будет долгий день, — слегка подтолкнула я его в плечи, вынуждая выпрямиться. Развернула и кивнула на дверь. — Добрых тебе снов. А на утро, если не сложно, передай, пожалуйста, Герриону, что я хочу его видеть, как только у него будет свободное время.

Магические факелы создавали иллюзию источников света в просторной выколоченной в скале пещере, однако едва ли это было так. Каждый освещал лишь на метр пространства вокруг себя, они не нарушали привычный мрак обители. Дроу больше и не нужно, мы превосходно видим в темноте.

Сидя на широкой подушке у трона, одной ногой все же опирался об одну из ступеней. В пиале слабо поблескивала дурманящая жидкость, дроггское вино, с которым в моей памяти было связано слишком многое.

Женщина, что сидела на троне, уже долго молчала, задумчиво потирая точеную линию подбородка. Ее длинные платиновые волосы сплошным каскадом устилали трон, задумчивые лазурные глаза смотрели в никуда, или внутрь себя. Наша кожа во мраке пещеры казалась темнее, насыщеннее. И, вдобавок к этому, у главы клана тонкими неоновыми завитками светились татуировки на лице — отличительный знак глав.

— Не могу поверить, что тебе это удалось, — наконец, вышла она из забытья. Мелодичный голос не оттолкнул прохладой, так звенит сталь, но сталь собрата. — Ты совершил невозможное.

— Сам еще не до конца верю, — резко опрокинул пиалу, чтобы содержимое скорее обожгло внутренности. Уже скоро, очень скоро.

Женщина обратила на меня свой взор, изогнув уголок губ. Вольно перекинула ногу за ногу, уставившись на меня в упор.

— Я словно с посланником богов сейчас общаюсь, — показалось, рассматривала она меня почти с научным интересом. — Понимаешь ли, какую мощь обретает наш клан ввиду последних событий? Ты единственный, кто вернул силу, Фалькониэль.

— У тебя всегда была большая фантазия, сестра, — потянулся за бутылью, чтобы наполнить ее пиалу и свою. Говорить, что у меня, похоже, у единственного был такой мощный стимул выжить, было лишним.

— Может и была, — легко согласила она, принимая чашу. — Только интересно мне, откуда ноги растут. У тебя всегда был выдающийся резерв, еще с детства. Ты всегда чем-то умудрялся выделиться. И вас, кто после войны сохранил хотя бы крупицы той силы, что имели, можно по пальцам пересчитать. Зачем тебе было так рисковать, жить надоело? Шанс выжить был мизерный.