— Ты не пострадал?

Он мягко покачивает головой прямо глядя на меня.

Мне радостно, но очень страшно. Страшно, потому что, не смотря на эйфорию, я успела испытать беспокойство за своего дракона-альбиноса. Кстати, благодаря этому он и ушел невредимым?

А вот Ам-Рес вполне может остаться безнаказанным.

— Вот хрен луговой, — возмущенная внезапным осознанием, уткнула руки в бока. И как управу найти на этого гада? Меня, как свидетельницу и жертву, слушать не станут, стражников тем более… Он высокопоставленная фигура.

— Знаешь, моя леди, — Ша-Энг старательно стряхивал с себя пыль и паутину. — Припоминая, при каких обстоятельствах ты упоминаешь этот твой загадочный хрен, предполагаю, что это то, что ледям в принципе произносить не положено.

— Да, блин, — я бы и круче загнула, но «леди» же. — Это из разряда ваших гхаргов!

— Ого! — радостно воскликнул земляной. — А принцесса-то с огоньком!

— Иди в пень, — беззлобно отмахнулась, подавляя улыбку. — Нужно предупредить о случившемся Герриона. Думаю, ему будет интересно поведение Ам-Реса. Ты заметил, он словно знал, где именно я должна быть в тот момент.

Ша-Энг перестал смеяться.

— Тебе тоже так показалось? — наконец, изумрудный подошел к нам с Эсфиром поближе, уходя в сторону от широкого обзора с продольных коридоров. — Слышишь, принцесса, неважно выглядишь.

Подняв голову, заметила, что оба дракона смотрят на меня, но если лица Эсфира я не видела, то на лице зеленого сквозило беспокойство. Да, кажется, я задолжала своему товарищу миллион нервных клеток только за сегодня.

— Ерунда, — отмахнулась. — Ты же знаешь, как меня передергивает от этого… У него и так аура жуткая, а сегодня он как с цепи сорвался.

— Да, странно, — брюнет потер шею, о чем-то задумавшись и нахмурившись. — Всему должен быть предел. Я слышал, он отличается горячим нравом.

— Это мы заметили… Идем скорее к Герриону. Если Ам-Рес еще не успел избавиться от улик своего поведения в том коридоре, самое время дать принцу возможность что-то на него накопать. Не думаю, что у меня еще раз хватит смелости сыграть роль приманки.

Кабинет Герриона был просторным, выполненным в теплых кирпично-красных тонах, очень солидным и богато обставленным. Если бы я вдруг забыла, где нахожусь, подумала бы, что это кабинет министра.

В форме полукруга, стены полностью были обставлены стеллажами с книгами и свитками, на полках в совершенном порядке возлежали артефакты, а по углам величественно взирали на присутствующих статуи существ, похожих на вздыбленных грифонов.

Темно-красный ковер поглощал все звуки, издаваемые от моих каблуков, а напротив входа, метра через четыре, комната возвышалась на ступень — за высоко подвязанной ширмой открывался вид крепкого деревянного резного стола, заваленного бумагами, какими-то камнями с рунами на них и свитками.

В центре всего этого безобразия на меня удивленно взирал наследный принц империи, вид которого подсказал, что Эсфир, когда сбегал с совещания, причиной этому с Гером не поделился.

— Ая? — мужчина встал из-за стола, огибая мебель, чтобы спуститься ко мне. Проявившаяся обеспокоенность на лице смутила меня, но не заставила отойти. — Что ты здесь делаешь?

— Нам есть, что рассказать, Ваше Высочество, — ответил за меня Ша-Энг, стоя по левую сторону за моим плечом, когда Эсфир стоял справа. — Лорд Ам-Рес…

Принц остановил Ша-Энга движением руки, подойдя ко мне вплотную и склонившись, чтобы приподнять мой подбородок. Быстрее бы отстреляться.

— Ая, ты хорошо себя чувствуешь? — ледяной дракон мягко потер мою щеку, внимательно вглядываясь в глаза. — Может, стоит позвать Саверия?

Вот только не Саверия.

— Вот практически об этом мы и пришли поговорить, — наконец, Ша-Энг отвлек принца от созерцания меня, что не помешало тому нахмуриться и даже напрячься. — Она напугана. Лорд Ам-Рес сорвал маску…

— АЯ!!!

Последнее, что я запомнила, как меня ловит Геррион, уже на полу быстро стирая рукой с моих губ помаду.

Первое, что я увидела, как очнулась — лицо обеспокоенного Герриона над собой.

— Она пришла в себя! — его рука крепко сжимала мою, покоящуюся на мягком одеяле в недрах спальни моих покоев. — Саверий!

Как дышать-то тяжело… Веки тяжелые, хочется спать, а лучше, чтобы и голоса все затихли. Боже, как громко они шепчутся. И топают, как слоны. И…

— Моя принцесса, выпейте отвар! Вам станет легче…

А-а-а-а-а…

— Саверий, не шуми, — раздраженно затыкает того Геррион, за что я испытываю к нему дичайшую благодарность. — Дай сюда.

Чувствую, как мое тело приподнимают, чтобы придать сидячее положение. С другой стороны чьи-то руки уверенно подбивают подушки, а после я с трудом на них опираюсь. Слабые руки не в силах сжаться в кулак.

Чуть проморгавшись, наблюдаю слева от себя сидящего на кровати Гера, справа стоящего Саверия, хмурого и очень взволнованного. Его эмоции неподдельны, но не мне судить. Не могу сейчас анализировать действия сумасбродного служителя.

На выходе из спаленки, за шторой, стоит Эсфир, шагах в двух от него — Ша-Энг, скрестив руки на груди, у дверей в покои по обе стороны Саид с Рамилем. Одни и те же лица, я их даже узнаю, ух ты.

А, нет, из-за другой шторки безмолвно вынырнула моя немая служанка, тяжело посмотрев на принца, словно заочно обвиняет его во всех смертных грехах. Стало так смешно, что я даже выдавила из себя улыбку.

— Как ты себя чувствуешь? — тихо спросил принц, сжав мою руку в своей ладони. — Еще что-то болит?

Минуту подумав, разомкнула засохшие губы, пошевелила ими для верности. Однако выдавить получилось лишь слабый слегка хрипловатый голос:

— На меня танк наехал, — поздно сообразила, что сказанное никто не поймет, но о смысле, надеюсь, догадались.

— Выпей, — требовательно поднес чайную ложечку дурно пахнущего отвара. Оценив выражение моего лица, добавил строго: — Я тебя не угощаю, а лечу, Ая. Пей.

КАК ДЫШАТЬ ХОРОШО СТАЛО! Иначе это просто не проглотишь! Фу, какая гадость, эта ваша заливная рыба!!! Она даже мертвого поднимет, мне кажется.

— Еще, — не Гера со мной сейчас общается, принц. И смотрю на этого принца, как на садиста, а не спасателя. — Ая, не заставляй меня применять ментал.

Послушно выпиваю каждую ложечку, в сердцах надеясь, что потеряю сознание после следующей. В итоге, пытка остановилась только тогда, когда я закашлялась. Большая рука гладила меня по спине с такой нежностью, которая ни капли не просматривалась секундой ранее в принце.

— А сейчас мы с тобой поговорим, — многообещающее начало, мне уже не нравится. — Это у тебя откуда?

Принц хватает за запястье мою правую руку и резко задирает рукав сорочки выше локтя. Озадаченно и не без доли ужаса рассматриваю свою конечность, в месте царапины которой теперь просматриваются жуткие черные вены, тянущиеся почти до кисти.

— Утром этого еще не было, — растерянно отвечаю, не веря своим глазам. Картина такая жуткая, будто у меня под кожей тонкие змеи. Не беспокоит, словно обезболена.

— Потому что вас отравили раньше, госпожа, — тихо подает голос Саверий, держа свои руки за спиной и глядя огорченным взором. — Сильный стресс при встрече с лордом Ам-Ресом ускорил попадание в кровь яда. Он медленно действующий. Вытяжка из корня лирбиски и листьев герея, может, слышали о таких.

О, да, но, как говорится, знакома с ним только лишь по «внеклассным» занятиям с Алазаром. Яд не смертельный, но вполне способный заставить разочароваться в этом.

Пытаюсь вспомнить лицо той служанки, но даже общий образ о ней для меня теперь, как в тумане. Ничего себе врагов нажила.

— Если бы он попал через желудок, — тем не менее, продолжал разглагольствовать жрец. — Вам не было бы никакого значительного вреда. Под действием желудочного сока вредные соединения распались бы еще до того, как попали в кровь. Однако вы этот этап миновали. Так откуда царапина, моя принцесса?