В ловце духов медленно начал пробуждаться фанатичный служитель Бирканитры, хотя он еще не в полной мере отдавал себе в этом отчет.

– Торбочка как бы моя, – потянулся к чару Каввель.

– Не смей, убью! – зарычал гоблин так страшно, что даже бесстрашный минотавр отпрянул.

– Ладно, только успокойся, – сказал он, удивившись такой резкой перемене в маленьком и некогда очень трусливом друге.

– Извини, пожалуйста, – смущенно пробормотал Гарб. – Так каждый раз теперь, когда кто-то пытается забрать Биры. Ничего не могу с собой поделать.

Гарб никому не отдавал волшебную сумку с самой дуэли, и никто до сих пор не решался завести с ним разговор, что внутри находятся и другие, кроме Биров, пожитки.

– Будешь казначеем тогда, – широко улыбнулся Бурбалка.

Остальные согласились.

Перед самым отправлением пришла неожиданная и не очень радостная весть.

– А, вот вы где есть! – заглянул в кабинет Мардер. – У меня проблема есть. Дыба сломалась.

– Только одна? – осторожно поинтересовался Маус. – По твоему лицу мне показалось, что есть не меньше трех проблем.

Он знал брата слишком хорошо. Если тот заговорил об испорченном имуществе, значит, будет продолжение.

– Ты прав есть, – кивнул младший фон Кляйне. – Дыба вместе с задержанным сгорела.

– Продолжай, – упавшим голосом подбодрил брата Маус.

– Хапугу капут. Этот ваш больной эльф его сжег и дыбу мне испортил. Она новенькая совсем была! Я буквально на минутку по нужде отлучился, а когда вернулся, только пепел нашел. Дыбу очень жалко.

– А Мелдон? – вскричал Гарб.

Гоблин успел привязаться к пузатому эльфу, называвшему его другом.

– Бежал, – пожал плечами Мардер. – Я задержать возможности не имел.

Безумный эльф действительно бежал из города, а охрана ворот пропустила его без лишних вопросов. Их никто не предупреждал, что глава Академии свихнулся. На его поиски отрядили нескольких вернувшихся патрульных следопытов, но особых иллюзий по поводу поимки опасного беглеца живьем никто не питал – слишком уж могущественным чародеем был маркиз.

Отряд выступил под покровом ночи, когда пьяные горожане расползлись по домам. Никто не должен был видеть, куда отправились искатели приключений. Никто, в общем-то, особо и не интересовался. Если в городе и прятались другие шпионы хапугов, то они никак себя не проявили. В отсутствие мешающих ориентированию гномьих изобретений Аггрх легко вывел компанию из зоны ответственности следопытов и уверенно направился на север, словно повинуясь внутреннему компасу.

Двигались по ночам, избегая больших дорог и дневного света. Людям и минотавру, видевшим в темноте значительно хуже орка и гоблина, путешествие давалось тяжело, но они почти не жаловались. Лишь изредка в ночной тиши раздавалось сдавленное проклятье, иногда сопровождаемое звуком падения тела.

Костры не разводили, питаясь припасами из котомки. Кое-кто в отряде, конечно, считал такие меры предосторожности излишними, но перечить противоположному мнению Гарба и Аггрха не пожелал даже Каввель.

– Далеко еще? – поинтересовался Бурбалка через три дня пути.

– Жаль, лошади минотавра пугаются, – посетовал вместо ответа Аггрх. – На лошадках вмиг бы домчались.

Вопрос так и остался без ответа, хотя Антонио начал смутно подозревать, что ногам предстоит поработать на совесть.

***

Вот уже четвертый день отряд продирался через ельник. Антонио недоумевал, как лошади могли бы пригодиться в таком непролазном лесу, если, конечно, не пускать их на мясо. Огромные деревья макушками царапали небо, скрывая от путешественников своими густыми черными лапами любые намеки на солнечный свет. В этом елям с большим удовольствием помогали тяжелые грозовые тучи. Ветер с радостным воем гонял их над головами путников, периодически выжимая облака досуха и проливая вниз озера воды.

Аггрх пару раз карабкался на деревья, спускался, поплотнее заворачивался в кожаный плащ и молча шел дальше. Меры безопасности, он, однако, разрешил ослабить.

– Здесь уже можно и днем идти, – сказал он. – Все равно хоть глаз выколи.

Такое тяжелое путешествие в неизвестность начинало тяготить всех без исключения. Человеческая часть отряда уже настроилась предъявить ультиматум по поводу костра, когда между деревьями наметился просвет, а в отдалении послышался странный гул.

Компаньоны вышли на небольшое плато. Шагов через сто глазам путешественников открылась величественная картина: с трехсотфутовой высоты со скалы низвергался водопад. Огромная радуга разноцветной аркой перекинулась с одного берега широченного водного потока на другой, стыдливо пряча свои края за лесом. Плато расположилось чуть сбоку от падающей воды. Река протекала примерно в ста пятидесяти футах над головами, вызывая трепет перед возможностями Создателя, способного творить такие чудеса, и преклонение перед его художественными талантами.

– Да, в такие моменты хочется жить, – восхитился Михель, большую часть жизни проведший либо в городе, либо в обители монахов.

– Это что, вот я помню на Мелканских островах… – начал Каввель и осекся, завороженный не меньше Михеля.

Водопад был пусть и не самым высоким, из виденных минотавром, зато точно самым широким. Полоса падающей воды, казалось, простиралась бесконечно далеко, и лишь вдали смутно угадывался ее край, скрытый водяной пылью.

– Здесь находится заброшенное святилище Триединых, – пояснил Аггрх. – Нам туда! – указал он наверх.

Все задрали головы и увидели почти у самой вершины отвесной скалы вход в полуразрушенный храм эльфийской архитектуры начала четвертого тысячелетия. С такого расстояния точно датировать постройку не вызвался бы даже Гарб, но он знал, что примерно в это время эльфы вдруг перестали строить новые святилища и даже забросили часть старых. Осталось сопоставить и сделать вывод.

– И как мы туда попадем? – спросил Каввель, нервно топая копытом. – Гарб, ты как насчет заклинаний для летания? В портал не полезу.

– Не надо порталов, – ухмыльнулся Аггрх. – Апре ну ле делюж! – торжественно произнес он загадочную фразу на староэльфийском.

Кусок стены плавно отодвинулся в сторону, открывая за собой прочную на вид лестницу из красного порфира.

– После вас, – блеснул Антонио знанием этикета.

– А тебя первым никто и не пустит, – не остался в долгу Аггрх. – Знаю я твои загребущие ручонки. Там мой тайник.

Орк первым вошел в проход, нажал на что-то на стене, и яркий желтый свет, льющийся из одинаковых по размеру сфер на потолке, больно резанул путникам по глазам.

– Умели эльфы колдовать, – одобрил освещение Гарб.

– Им могли помогать гномы, – ответил орк. – Хотя, задумка в любом случае хорошая.

Ровно сто одиннадцать ступеней привели к грязно-серым колоннам, за которыми угадывалась серебристая дверь.

– Почти неразрушимый мифрил, – уважительно пояснил Аггрх. – Говорят, его даже расплавить можно только с большим трудом. И при этом он легче пуха. Эх, доспех бы из такого добыть!

– Дворфы как-то плавят, – сказал Гарб, – но никому не продают. Если бы и продали, такой доспех стоил бы, как целое королевство. А здесь должно быть столько паутины?

Орк побледнел. Его рука как-то странно дернулась к оружию, а сам он начал пристально вглядываться в то, что издали сливалось по цвету с дверями.

Пространство между колоннами действительно оказалось затянуто многослойной паутинной сетью. Какие бы существа тут ни похозяйничали, но сработали они добротно – меч орка с противным «чвяк» вошел в гущу паучьей работы, и застрял. Сеть оказалась качественной и меч не выпустила. Дергать его изо всех сил, находясь в двух шагах от края глубокого ущелья, Аггрх посчитал неразумным и беспомощно оглянулся на гоблина.

– Дай-ка я, – понятливо пришел на помощь Гарб.

Он вызвал огонек, скользнувший с его ладони на паутину. Пламя с веселым потрескиванием оставило от преграды только горелые следы на колоннах. Даже не нагретый меч выпал из ловушки прямиком в подставленную руку владельца.