— Сюда, графиня. — Я утягивал Гижицкую вниз по склону — туда, где в свете далеких фонарей поблескивала вода. — Тут должна быть лодка.

Мадам Марсо не обманула: лодка действительно нашлась, хоть и метров на пятьдесят дальше поворота дороги. Старенькая, выкрашенная в темно-серый и настолько крохотная, что мы едва не проскочили мимо нее в темноте. На наше счастье, хозяин не только не привязывал ее на ночь, но и поленился даже как следует вытащить на берег: я спихнул ее в воду почти без усилий.

Но там небольшой вес и размеры снова дали о себе знать — и на этот раз не с лучшей стороны. Стоило мне забраться внутрь, как лодка тут же осела по середину борта, а когда я усадил на нос Гижицкую — и вовсе чуть ли не по самую кромку. Орудовать веслами приходилось с предельной осторожностью, а это, разумеется, не добавляло ветхой скорлупке проворства.

Первая треть пути заняла минуты полторы, если не больше, но когда на берегу в свете автомобильных фар замелькали фигуры солдат, мне все-таки пришлось ускориться. Лодка сердито скрипнула, накренилась, черпая воду — и все-таки поползла вперед.

Мозель в этом месте был шириной всего-то в сотню с небольшим метров, но плыли мы их целую вечность. Я старался поменьше шуметь уключинами, позволяя течению понемногу сносить нас от того места, где остановились машины, и только за серединой снова принялся грести, пока нос лодки не уткнулся в берег на другой стороне.

— Похоже, нам снова повезло, графиня, — негромко проговорил я, запрокидывая голову к затянутому тучами небу. — Не знаю, верите ли в Бога, но если так — сейчас самое время поблагодарить его за чудесное спасение.

В самом деле: будь ночь чуть светлее — немцы без труда разглядели бы лодку, которая на спокойной глади Мозеля наверняка превратилась бы в отличную мишень. Но темнота выручила нас… и тут же сыграла злую шутку.

Стоило нам ступить на берег и сделать пару шагов, как впереди вспыхнул свет. Не слишком яркий — похоже, от самого обычного карманного фонарика — но сейчас его хватило, чтобы ослепить меня полностью.

— Кто вы такие?.. Поднимите руки, мсье — так, чтобы я их видел. И не вздумайте дергаться, или я пристрелю вас обоих, как собак.

Хриплый и низкий мужской голос звучал угрожающе, а лязгнувший в темноте винтовочный затвор — и того убедительнее. У меня и мысли не было потянуться к поясу за пистолетом. А вот магия…

Магия не подведет — и поднятые руки ничуть не помешают мне ее использовать.

— И кто же это тут у нас?

Из темноты раздался еще один голос — явно моложе и какой-то на удивление жизнерадостный и задорный, будто его обладателя ничуть не смущало, что его недобрый товарищ только что угрожал убить двух человек.

— Ого… Посмотрите, какая тут красотка! — Луч фонарика скользнул по Гижицкой и снова уперся мне в лицо. — Клянусь Богом, Жерар — это те самые бедняги, за которыми охотятся болваны из Абвера!

Кто бы ни поджидал берегу, он — точнее, они — явно знали свое дело. Один светил фонарем в лицо, безошибочно определив из нас с Гижицкой меня как заметно более опасного. Второй стоял чуть в стороне, шагов на пять-семь левее, целясь из винтовки. Наверняка был еще как минимум третий, который еще не подавал голоса, не лязгал затвором и вообще никак себя не проявлял. Но, вполне вероятно, сейчас стоял даже не впереди, по соседству с остальными, а где-нибудь со стороны воды, взяв на мушку мой силуэт. Темнота вокруг скрывала всех одинаково, а мы шумели достаточно, чтобы устроить такую вот импровизированную засаду.

Интересно, солдаты заметят вспышку магии через реку?

Впрочем, невесть откуда взявшиеся парни с фонарем пока еще не принялись стрелять, говорили на французском и, судя по всему, сами не слишком-то любили гостей из столицы Рейха. Мадам Марсо говорила о чем-то вроде местного подполья, и я сам был бы не против связаться с теми, кто знает тайные тропы через границу… но не таким вот нелепым образом. Даже если парни с винтовками не жалуют власти Рейха, это едва ли помешает одному из них всадить мне пулю в лоб или между лопаток.

Или хотя бы попытаться.

— Доброй ночи, господа. — Я осторожно поднял руки вверх. — Мы можем обойтись без стрельбы, так ведь?.. Уверяю, в этом нет никакой нужды.

— Прекрати болтать и не вздумай шевелиться, пока я не позволю, — проворчал старший. — Кто вы такие? И что за стрельба в Ретеле?

— Мы — те, кого ищут немцы из Абвера, мсье — ваш друг не ошибся. — Я решил, что правда куда скорее окажется нам на руку, чем очередное вранье — пусть даже весьма убедительное. — За нами гнались, и мне… мне пришлось стрелять. Мадам Марсо из отеля говорила, что в этих местах не…

— Заткнись. — Старший, судя по голосу, повернулся к парню с фонарем. — Обыщи его, Жан-Поль, и отбери оружие. Но будь осторожен. Если хотя бы половина слухов про эту парочку — правда, молодчик свернет тебе шею голыми руками. А я не собираюсь объяснять твоей матери…

— Да ладно тебе, Жерар. Меня не так уж и просто прибить, — весело отозвался тот, кого назвали Жан-Полем и шагнул ко мне. — Прости, дружище — ничего личного. И будь любезен, не заставляй нашего отважного предводителя переживать. А то он, чего доброго, ненароком пристрелит нас обоих.

Жерар шутку явно не оценил, но из темноты откуда-то слева раздался едва слышный смешок. Значит, я не ошибся — таинственных незнакомцев, поджидавших нас в засаде на берегу, действительно было трое. И один из них сейчас задорно шарился по моим карманам, выискивая все нежелательное. Впрочем, стоило отдать ему должное — Жан-Поль забрал только “люгер” с запасным магазином, но не тронул ни документы, ни отобранные у полицейского купюры, ни перстень Павла. Во время обыска луч фонарика гулял из стороны в сторону и больше не слепил глаза, та что я, наконец, смог хоть как-то разглядеть наших пленителей.

Трое… может быть, еще больше — но остальные, в таком случае, до сих пор сидели по кустам. Хмурый здоровяк с хриплым голосом по имени Жерар, все еще настороженно державший меня на прицеле. Жизнерадостный и смешливый Жан-Поль — совсем юный, мой ровесник или вообще на год или даже два моложе. Невысокий — зато подвижный и, похоже, довольно крепкий, несмотря на худобу. И третий: долговязый детина, до сих пор не проронивший ни слова. Он не только сжимал в руках винтовку, но и носил перетянутую портупеей форму. То ли бежевую, то ли светло-зеленую, совсем не похожую на немецкую.

Наверное, один из местных жандармов. Или егерь — а то и вовсе отставной вояка на услужении кого-нибудь из лотарингской знати. Он почти не двигался, держал оружие стволом вниз и не спешил хоть как-то поучаствовать в беседе, но что-то подсказывало: если мы не поладим, проблем от него будет, пожалуй, даже больше, чем от мордоворота-Жерара. Пользоваться магией я не собирался, а вот попытаться свалить всех троих, да еще и не наделав шума…

Нет, точно не сейчас, когда парни на взводе. Может, чуть позже или если возникнет серьезная необходимость.

— Почему немцы вас ищут? — снова заговорил Жерар. — И откуда вы здесь взялись?

— Приехали с севера, из Трира. Мне сказали, в Ретеле я смогу отыскать людей, которые помогут нам перебраться через границу. — На этот раз я слегка приукрасил правду, да еще и принялся отвечать сразу на второй вопрос. — Местные не в ладах со столичной тайной полицией, так что…

— Еще одно слово — и я лично отвезу тебя на тот берег и сдам прямо в руки немцам, — проворчал Жерар. — Ты меня понял?

Похоже, я сболтнул лишнего. Наверняка этой троице уже не раз случалось помогать несчастным, которые убегали от властей Рейха или просто прятались от призыва в армию. Да и Абвер появился в Лотарингии задолго до нас с Гижицкой — если уж даже хозяйка отеля то и дело наблюдала в Ретеле шпиков в штатском. А вот мои слова скорее подошли бы провокатору… причем довольно бестолковому.

Впрочем, пасовать перед Жераром я не собирался — да и времени на болтовню определенно оставалось все меньше и меньше.