— Что ж… — Павел мрачно усмехнулся и покачал головой. — Полагаю, особого выбора у меня нет, так?

— Выбор есть всегда. Особенно теперь, когда ты все знаешь — но я все-таки жду разумного решения. — Я протянул руку и осторожно взял Павла за плечо. — Одно твое слово — и через день или два мы принесем тебе страну на блюдечке!

— Я верю, княже… Но чего это будет стоить? И сколько людей погибнет?

— Уж точно не больше, чем за последние полгода, — вздохнул я. — Я не знаю, ждет ли нас война с германским Рейхом, но вступать в нее с ножом измены в брюхе — смерть. Решать тебе, но другого шанса решить все за одни сутки уже не представиться. Кто бы ни пытался навредить ее величеству — они уже наверняка начали действовать.

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь. — Павел потер красные от недосыпа глаза. — Ладно, будь по-вашему… Что требуется от меня? Какой-нибудь указ, распоряжение или…

— Только твое слово. Все уже готово, и одного свидетеля, — я указал на притихшего Богдана, — более чем достаточно… Впрочем, нет, одна просьба все-таки найдется.

— Какая?

— Убери Багратиона. На сутки. — Я на всякий случай огляделся по сторонам. — В идеале — вместе с гвардейскими генералами и начальником полиции. Прикажи охранять тебя лично, арестуй, посади под замок, вышли скорым поездом в Москву, напои до беспамятства — мне все равно. Только избавься от…

— Думаешь, это так просто сделать? — буркнул Павел.

— Вряд ли. — Я пожал плечами. — Но ты все-таки великий князь и наследник престола, разве нет?

— Уже не уверен. — Павел вымученно рассмеялся. — Кажется, у тебя власти больше в сто раз… А я даже не знаю, что ты попросишь взамен.

Все-таки дед был прав: не стоит недооценивать наследника престола. Да, пока еще он просто пацан, а конкретно сейчас — еще и измученный и перепуганный пацан, возможно, уже потерявший мать. Но Павла с младых ногтей учили править. Видеть чуть больше, чем все остальные, думать, просчитывать наперед, делать выводы…

И никому не верить на слово — в первую очередь.

— Не думаю, что сейчас есть смысл говорить об этом. Но уж если ты настаиваешь… — Я пристроился на краешек стола. — Догадаться, думаю, несложно: в первую очередь ты откажешь Багратиону в чине канцлера. Во вторую — оборонные заказы для моих фабрик, льготы, освобождение от налогов… и прочие преференции. Конечно же, очередным орденом ты не отделаешься — но уж поверь, я не потребую больше, чем следует.

— Но и меньше тоже. — Павел поднял голову и посмотрел мне прямо в глаза. — И вместо светлейшего князя Багратиона с его… запросами я получу князя Горчакова. Ведь так?

— Может быть. — Я выдержал тяжелый взгляд, не мигая. — Но с Багратионом ваше краснокожее высочество все-таки не изволили есть кашу из одного котла. И как по мне — это чего-то да стоит.

— Да конечно, стоит, княже. — Павел устало выдохнул. — Просто скажи — у тебя ведь есть план, да?

— У меня всегда есть план, — улыбнулся я. — И для начала я собираюсь прихватить тут неподалеку один крейсер. Он как раз стоит без дела.

Поднимаясь по деревянным сходням, я на мгновение испытал странное ощущение. Почувствовал себя то ли героем какого-то бульварного романа, то ли второсортного шпионского боевика, у сценаристов которого закончились сюжетные ходы — и они принялись повторять старые.

Еще один захват “Бисмарка”. Так же, ночью — только на этот раз — белой. В том же самом месте — у набережной наискосок от Зимнего дворца, почти под самым носом у наследника престола и всемогущего Багратиона. Впрочем, на этот раз я подготовился куда лучше. Силами за моей спиной вполне можно было бы штурмовать что-то даже посерьезнее германской плавучей крепости.

Чуть ли не десяток легковых автомобилей, в которых наверняка нашлись бы Одаренные посильнее меня. Автобус и два армейских грузовика с пехотой. Не самое многочисленное войско — зато целиком состоящее из ветеранов и отставных городовых, да к тому же еще и вооруженное самой свежей разработкой Судаева. Кудесник с оружейной фабрики не подвел и выдал опытную партию чуть ли не на полтора месяца раньше обещанного.

И сегодня его детище, похоже, ожидали полевые испытания.

Но я все-таки надеялся, что крейсер попадет в мои руки без стрельбы: слишком уж незначительные силы были оставлены на его охрану. На палубе в полумраке я насчитал от силы пару десятков фигур в темно-синих мундирах, и их командир явно уже начал соображать, что к чему.

У сходней меня встречал невысокий мужчина с аккуратной седой бородкой колышком. Подполковник — судя по погонам. Довольно высокий чин по меркам немногочисленной жандармерии, а вот маг, похоже, не самый выдающийся — едва дотягивающий до положенного седьмого класса, да еще с явно не боевой специализацией.

— Доброго дня, ваше высокоблагородие. — Я чуть склонил голову. — Мы прибыли к вам с высочайшим поручением.

— И каким же?

Верховный жандарм “Бисмарка”смотрел с недоверием, но дорогу все-таки освободил. Я — уже во второй раз в жизни — ступил на палубу германского крейсера и достал из кармана подаренное Багратионом кольцо с магическим вензелем его светлости.

— Именем ее императорского величества — “Бисмарк” переходит под мое командование, — твердо проговорил я. — Дело государственной важности.

Мы стояли так, что вряд ли кто-то еще видел, что я держу на ладони. Тайный знак от самого верховного жандарма Империи был аргументом посерьезнее любой бумаги… и все-таки даже его оказалось недостаточно.

— Кхм… ваше сиятельство, — отозвался подполковник. — Вы ведь понимаете, что подобное требование… едва ли выполнимо. Я имею… определенные инструкции, и должен как минимум лично убедиться, что…

— Ваше высокоблагородие — прошу… на два слова.

Я взял жандарма за локоть и аккуратно, но решительно потянул в сторону носа “Бисмарка” — туда, где нас не могли услышать.

— Я полностью понимаю ваше желание проверить столь… странное распоряжение, — снова заговорил я, когда мы отошли на десяток шагов. — И все же смею предположить, что вы уполномочены принимать решения без оглядки на высшие чины. И именно поэтому прошу: доверьтесь мне. Сдайте командование судном и сойдите на берег. Без лишних вопросов.

Командир жандармов не хватал звезд с неба, но ни трусом, ни уж тем более дураком определенно не был. И наверняка уже успел сообразить, что я едва ли мог бы появиться здесь без предупреждения “сверху”.

— А если я откажусь? — поинтересовался он.

— Думаю, ответ и так ясен, ваше высокоблагородие. — Я пожал плечами. — Вы знаете, кто я такой — а значит, прекрасно осведомлены и о моей репутации, и о возможностях. Корабль в любом случае снимется с якоря на рассвете. С вашего позволения — или без него. Думаю, в наших общих интересах обойтись… без непростительных в такое время излишеств.

Жандарм хмуро сдвинул брови и чуть привстал на цыпочках, заглядывая мне через плечо. Пытался хотя бы примерно сосчитать, сколько Одаренных уже собрались на набережной у сходней. И картина его явно не обрадовала.

— Что ж… — с явным сомнением пробормотал он. — Думаю, я действительно могу обойтись… Мои люди сойдут на берег, ваше сиятельство.

— Не раньше, чем наступит утро. — Я чуть склонил голову. — Мне может понадобиться ваша помощь. Остальным я предложу быть моими гостями в кают-компании. Но когда мы снимемся с якоря, всем, конечно же, позволят покинуть борт. Разумеется, вы сохраните оружие. И уверяю, ваше высокоблагородие, — Я придвинулся чуть ближе, — за все происходящее — равно как и за его последствия — перед высшими чинами буду отвечать я и только я. Слово дворянина.

— Как пожелаете, ваше сиятельство, — вздохнул жандарм. — Корабль ваш.

Именно это я и ожидал услышать — и где-то через полчаса на “Бисмарке” уже освоилась новая команда. Кое-кого специально ради такого случая выдернули со своих кораблей Бельские со старым князем Юсуповым. Настоящих матерых моряков из них было от силы человек сорок, но я не собирался в длительную автономку. Вряд ли трудившиеся на торговых судах кочегары, механики и мотористы знали, как обращаться с орудиями крейсера, но в паровых машинах как будто разобрались без особых проблем.