— Ты приехал, чтобы рассказать мне, как работает финансовый рынок? — зевнул я.

— Нет… То есть, да! — Славка тряхнул головой. — Ваш покойный поверенный продавал акции, много акций. Крупным товариществам, частникам, фирмам, которые существовали меньше полугода. Что-то выбрасывал на б-биржу, что-то — втихаря.

— И это не удивительно? — поморщился я.

— Это… п-подозрительно. — Славка покачал головой. — Но удивишься ты только сейчас, С-сашка… Знаешь, куда в итоге стекались все до единой ценные бумаги, которые продавал Колычев?

— Не имею ни малейшего понятия. — Я понемногу начинал терять терпение. — Но если уж ты спрашиваешь — подозреваю, что все они в итоге оказались в одних и тех же руках.

— Именно. — Славка удовлетворенно кивнул. — Точнее — в активах одной фирмы.

— И какой же?

— А вот тут начинается с-самое интересное! — Славка чуть понизил голос и в очередной раз огляделся по сторонам. — Фирма называется «Одесское рыболовное пароходное товарищество».

— Пока ничего интересного, — буркнул я.

— На первый в-взгляд. Но я решил проверить — и выяснил. — Славка сделал театральную паузу и продолжил: — Выяснил, что никаких пароходов у этой фирмы вообще нет. А ее единственное помещение располагается здесь, в Питере. На Екатерининском канале!

Уже интереснее. Но все равно — ожидаемо.

— Похоже на однодневку. — Я пожал плечами. — Которую специально зарегистрировали, чтобы протащить какие-то темные делишки. А потом прикрыть и…

— Я тоже так п-п-подумал. — Славка вдруг снова начал заикаться — и с удвоенной силой. — П-пока не проверил к-кое что… Знаешь, кто в-владелец этого «Товарищества»?

Конечно же, я не знал. Но мог догадываться. Фамилий Куракина, Долгорукова или Штерна называть не хотелось, так что я решил начать с очевидного.

— Сам Колычев?

— Нет! — прошипел Славка. — Ни за что не д-догадаешься!

— Даже пробовать не буду. — Я махнул рукой. — Кто?

— Ты…

* * *

На чужих ошибках не учится никто. Даже умные учатся исключительно на своих, а дураки… Дураки не учатся вообще.

Я себя дураком не считал — поэтому перед тем, как подниматься на последний этаж, по второму разу перепроверил все защитные заклятья, а заодно и «просветил» все вокруг. Но ничего особенного так и не нашел. Самое обычное здание в центре города. Старое, с толстыми стенами и такой ценой на помещения, что жить здесь стал бы или миллионер, или безумец… или безумный миллионер.

Чуть ли не весь дом на Екатерининском канале разделили между собой организации. Пара магазинов на первом этаже, адвокатская контора, мастерская и еще несколько «обществ», которые я не стал даже запоминать. «Одесское рыболовное пароходное товарищество» обосновалось чуть ли не под самой крышей. В таком месте, куда случайный посетитель едва ли вообще догадался бы заглянуть.

Впрочем, вряд ли это было вообще кому-то нужно. Конторам для отмывания денег или проворачивания темных делишек положено быть незаметными. Спрятанными и почти несуществующими. Настолько, что я не удивился бы, если помещения по указанному Славкой адресу вообще бы не существовало.

Но дверь передо мной определенно не была нарисована на стене — хоть и не отличалась ни надежностью, ни хотя бы приличным внешним видом. Перед тем, как коснуться видавшей виды латунной ручки, я еще раз «прощупал» все впереди — насколько хватило Дара.

Ничего. Пусто. И тихо — настолько, что я тут же представил себе очередную ловушку. На мгновение у меня даже мелькнула мысль спуститься вниз и вернуться с охраной. Или хотя бы выпросить пистолет — после знакомства с «глушилкой» без оружия я ощущал себя чуть ли не голым.

Но время впадать в паранойю еще не настало. Как и время искать предательство и засаду за каждым углом. Подвох во всем этом явно был, но подвох безопасный… относительно. Какая-то загадка, подстава, очередной выкрутас судьбы — а не смертельная западня.

И если уж у меня есть еще час до встречи с дедом, стоит провести его с пользой.

Замок поддался легко — я просто потянул за ручку чуть сильнее, и дряхлый механизм не выдержал. Я запоздало подумал, что кто-нибудь в соседних конторах мог услышать треск…

Впрочем, какая разница? Вряд ли среди законов Империи найдется хоть один, запрещающий владельцу вскрывать принадлежащее ему же помещение.

К тому же абсолютно заброшенное.

Войдя внутрь, я тут же зажег на ладони магический огонек и на всякий случай осмотрел все углы — но так и не увидел ничего интересного или хотя бы примечательного. Простенький письменный стол, несколько стульев, полка — абсолютно пустая, если не считать каких-то картонных коробок. Скорее всего, тоже пустых — как и вообще все здесь.

О человеческом присутствии в комнатушке под крышей дома на Екатерининском канале напоминали только следы на пыльном полу… и едва ощутимый запах табака. Крепкого, хорошего — такой не выветрится и за неделю, если не открывать окно.

Когда за спиной раздалось едва слышное покашливание, я даже не успел испугаться. Крутанулся на пятках, поднял Щит… и тут же опустил.

Драться оказалось не с кем и незачем. А вот удивиться — самое время.

— Да какого?.. — пробормотал я, отступая на шаг. — Ты?..

— А кого ты, собственно, ожидал увидеть? Ее сиятельство графиню Гижицкую в неглиже?

Дед сидел за столом, откинувшись на спинку хлипкого стула. Вальяжно, непринужденно, будто провел так уже минут десять или даже больше — но я совершенно точно знал, что еще мгновение назад ее здесь не было… Или он скрывался за каким-нибудь хитрым маскировочным плетением. Или просто-напросто отвел мне глаза: у Одаренного такого уровня наверняка есть не один способ обмануть кого-то многократно слабее.

Остается только вопрос — зачем?

— Может, все-таки потрудишься объяснить, — проговорил я, — что все это значит?

— Вот как? А я-то думал, ты уже сам сообразил — раз уж пришел сюда. — Дед подался вперед и облокотился на стол. — Ты меня разочаровываешь, Саша.

Еще одна загадка? Очередной тест на интеллект, который я, кажется, или вот-вот провалю, или уже провалил?

Пока ясно одно: это самое «Одесское рыболовное пароходное товарищество» — дело рук деда. А значит…

— Мы на самом деле не потеряли акции? — Я сложил руки на груди. — Так? Колычев сливал их через внебиржевые сделки, а ты перекупал обратно через подставную фирму? Ты все знал с самого начала?

— Можно сказать и так, — усмехнулся дед. — Я уже не тот, что был раньше, но все-таки не настолько выжил из ума, чтобы меня пытался нагреть собственный поверенный.

— А он не пытался? — уточнил я.

— Нет. Сергей Иванович верно служил роду много лет. — Дед покачал головой. — И когда полтора года назад к нему пришли… с определенным предложением — у него не возникло и мысли предать Горчаковых.

— И он рассказал тебе? — догадался я.

— В тот же день.

— И тогда вы решили вывести врагов на чистую воду… — Я шагнул к деду и уселся на стол прямо перед ним. — Не казнить исполнителей, а подыграть им, чтобы со временем выйти на тех, кто заказал все эти махинации?

— Именно. — Дед удовлетворенно кивнул. — И непременно вышли бы, не вмешайся в дело один не в меру прыткий наследник рода, которому вздумалось раскрыть таинственной заговор с предательством.

Да уж… Нехорошо вышло. Получается, я чуть ли не собственными руками подписал смертный приговор человеку, который полтора года вел двойную игру. Верно служил семье, рискуя жизнью — и этой же самой жизнью поплатился.

— Ты не виноват. — Дед улыбнулся одними уголками губ. — Скорее всего, бедного Сергея Ивановича убили бы в любом случае — если уж они решились избавиться даже от наследника рода.

— Конечно я не виноват!

Напоминание о смерти Кости почему-то вызвало внутри злобу. Дурацкую, совершенно не рациональную — и направленную совсем не туда, куда следовало бы.

— Если бы ты не держал все в тайне от собственного внука, все было бы иначе, — проворчал я. — Но у тебя, разумеется, не нашлось полчаса, чтобы объяснить…