– «Лечение!»

Пчелку объял свет, немного приподнял и тут же опустил. Пока она приходила в себя и ощупывала тело, я услышал легкий шум сзади, как будто кто‑то бросил на пол мешок с мукой. Обернувшись, я увидел перед собой синий пушистый хвост, яростно метавшийся из стороны в сторону, а опустив взгляд, разумеется, увидел преданный щенячий взгляд…

– Господин! Приказывайте! Все, что пожелаете! Я, Морозная Хелль, клянусь, что отныне моя плоть и душа принадлежат вам! Да будут Духи свидетелями…

Столб света, мужское лицо, подтверждение клятвы. Но, прежде чем исчезнуть дух нашел меня взглядом и удивился:

– Далеко тебя забросило! Даже метка вышла из строя! Постой минутку, не шевелись, поправлю.

Ровным счетом ничего не произошло, но все девушки в комнате одновременно охнули.

– Насчет остальных не переживай, мы передадим о тебе весточку Брауму, – добавил дух и исчез.

Если до этого у похитительниц глаза были размером с тарелку, то теперь они проламывали челюстями каменный пол подвала.

– Он светится! – благоговейно произнесла одна из них.

– Ой, уже не светится! – вторила ей другая.

– Но вы, же чувствуете, то же что и я? – спросила третья.

– Да‑а‑а, – подтвердила пчелка. – Смотря на него, я ощущаю желание выполнять все его желания. Это ненормально!

– Ненормально, но мне как раз это и нужно! – ответил я, пытаясь подвинуть с дороги волчицу.

Оставив это бесполезное занятие, я обошел ее и направился к пчелке, глядящей на меня одновременно с выражением ужаса и восторга на милом детском личике. Опустившись перед ней на корточки, я выдал:

– Ну, я жду объяснений. Кто вы, что вас подвигло на похищение хуманса из Таверны? Вот только не надо мне задвигать, что вы сделали это только из‑за того, что проголодались. Вам ничто не мешало ходить туда и питаться нормально. Будете врать – заберу обратно исцеленное.

С воплем ужаса девушки моментально отодвинулись к противоположной стене. Только волчица продолжала вышибать каменную крошку хвостом из пола, не двигаясь с места. Похоже, что она совсем потеряла связь с реальностью. Но мне пока было совсем не до нее.

– Отчасти ты прав, – набралась смелости Синдра. – Дело в том, что мы немного э‑э‑э, задолжали неким контрабандистам за то время, пока прохлаждались здесь.

– Проигрались что ли? – не понял я. – Или набрали в долг денег или продуктов и отдавать нечем?

– Э‑э‑э, – замялись девушки. – Почти, но не совсем так.

– Вы можете уже определиться! – разозлился я, наступая на них. – Мне что из вас вытаскивать признания надо?

– Позвольте мне, мой господин? – послышался голос волчицы. – Прежде всего, я хочу сказать моей бывшей начальнице, что разрываю контракт в одностороннем порядке.

– Но это невозможно! – разинула рот Синдра. – Они отдали нам тебя в беспрекословное услужение! Как ты можешь?…

– Ха! А вот могу и все! – заржала Хелль. – Я теперь могу все на свете, благодаря моему господину! Всю жизнь, подумать только, сколько лет я терпела побои, унижения и издевательства! Но теперь! Теперь все изменится! – Она сверкнула длинными острыми когтями. – О‑о‑о, я ужасно отомщу всем, кто мучил меня! Я буду танцевать на их трупах! Я вырву им кишки и заставлю смотреть на них! Я …

– Спокойнее, пожалуйста! – утихомирил я разошедшуюся волчицу. – Давай отложим месть до моего возвращения в долину. Кстати, тебе ничего не говорит имя Йоруичи?

Реакция Хелль не заставила себя ждать. Она вцепилась в мои ноги, так как продолжала сидеть на коленях, и вскрикнула:

– Она жива? Моя сестра жива?! Прошу вас, господин, не мучайте меня! Скажите, что она жива?!!

– Жива, жива, – проворчал я, пытаясь отцепить ее руки от себя и не порезаться. – Не только жива, но и избавлена от печати, как и ты. Она ждет моего возвращения и, наверное, будет рада видеть и тебя, если вы так близки…

Не дослушав меня, волчица прямо с колен взмыла в воздух с такой скоростью, что мне показалось, что она просто исчезла. Приземлившись прямо передо мной, она приблизилась вплотную к моему лицу, сверкая бешеными глазами, и прошептала:

– Мой господин, у меня нет ничего за душой. Всю жизнь я только терпела побои и мучения, не надеясь встретить завтрашний день. Но вы уже дали мне второй шанс, а теперь рассказали про мою сестру. Если, у вас все получится, и вы дадите мне шанс обнять ее – клянусь, у вас не будет более преданной слуги, чем я!

– Полегче, полегче, – пытаясь притормозить наседавшую на меня Хелль, я уперся в нее ладонями. К сожалению, из‑за огромной груди, это выглядело совсем не просьбой остановиться. Девушка озадаченно перевела взгляд на мои руки, увязшие в ее мягких холмах, и просияла:

– Мой господин! Если я могу удовлетворить вас таким образом, то я немедленно…

– Уймись! – заорал я, пытаясь сохранить лицо. Но поздно. Похитительницы начали нагло подхихикивать. – Я до вас еще доберусь! – погрозив им пальцем, добавил я. – Хелль! Хватит уже! Ты вроде хотела что‑то сказать?

– Прошу меня простить, мой господин! – пристыжено опустила та голову. – Да, я хочу рассказать вам все детали похищения…

– Не смей! – завопила пчела. – Только попробуй и я …

– Что? – насмешливо переспросила ее волчица. – Что вы мне сделаете «мисс озабоченная пчелка‑извращенка»? Я знаю, на что вы способны в ярости, но не забывайте, что вы знаете, на что способна я! – выделив последнее слово, ответила она ей, прижав ужи и хвост. – Стоит вам, только хотя бы намекнуть что‑либо против слова моего господина, и я порежу вас на тысячу маленьких пчелок! – Оскалившись и задрав хвост, она растопырила руки в угрожающем жесте, а ее когти увеличились вдвое, как у Росомахи. Синдра, в ужасе выставив руки, спряталась за спину своих охранниц.

– Что ты, что ты! – заверещала она. – Как я могу пойти против воли Избранного?! Я всего лишь хотела, – замялась она. – Что бы ты не выдавала всех моих сокровенных тайн. Пожа‑а‑алуйста, Хелль, – всхлипнув, она высунулась из укрытия. – Я ведь хорошо с тобой обращалась?

– Пожалуй, да, – согласно кивнула та. – Хорошо, я постараюсь придерживаться приличий в своем рассказе. Вы хорошо со мной обращались. Не в пример лучше всех предыдущих хозяев.

В целом, после непродолжительном рассказа, прерываемого в интересных местах пчелкой, я понял, что странные похитительницы являлись на самом деле обыкновенными контрабандистами, застрявшие, как и многие другие в Белой бухте из‑за необычайной активности морских монстров, перекрывших пусть судам. Озверевшие от скуки и однообразной еды, матросы во главе с капитаном (Да, пчелка по совместительству оказалась владелицей небольшого торгового корабля, переделанного под нужды контрабандистов), принялись искать развлечений и тут же попали под бдительное око орочьей мафии. Нет, их никто не принуждал, но за все удовольствия надо платить и вскоре, большая часть товаров, в которых могли нуждаться орки, перекочевала в их руки. Но зарвавшаяся Синдра решила что к ней «особое «отношение.

– Да уж! – хмыкнул я в этот момент. – У всех бандитов везде одинаковое отношение к лохам. «Особое» отношение, пока кошелек не опустеет.

То, что ничем особенным не пахло, Синдра убедилась уже через день после того как прошел срок обещаний. Утром пропали три ее подчиненных некотянки, а вечером того же дня, работники порта притащили к ней одну еле живую из них. По ее словам, их троих схватили орки «в уплату долга». После того как они насиловали и избивали их весь день, орочий предводитель Варбосс согласился отпустить одну из них, чтобы оповестить должницу. Незачем говорить, что увидев свою напарницу, остальные пришли в ужас.

Среди мирных матросов хватало боевых амазонок, и наемниц, как Хелль, которые частенько сталкивались с Измененными как на суше, так и на воде. Но даже они пришли в ужас, увидя во что превратили орки их соратницу всего за несколько часов.