Вперед вышла зайка, которая, дико вращая красными глазами, выставила руку в обличающем жесте и произнесла:

– Вот ты *** Ричард! Мы тут все джунгли обыскали, все глаза выплакали! А он, смотрите! Откуда‑то еще двух женщин нарыл! Когда ты только успеваешь, кобелина ***?! А это еще кто?! – заметила она полупрозрачную фигуру слайма.

Разглядев, как следует, Лулу, она невольно попятилась:

– Водяница! Быть того не может! Вас же всех перебили в Войну?! Ну, Ричард, – пораженно, сказала она, оглядывая ее и меня, – если завтра ты добавишь в гарем каменную горгулью, я даже не удивлюсь. Только скажу, что так оно и должно было случиться.

Остальные девушки принялись несмело приближаться, глядя на Лулу если не со страхом, то с уважением. А мне уже чертовски все надоело.

– Так, познакомимся позже, – сказал я, подымаясь и перекидывая безвольное тело Валенсии на руки Катарине. – Оденьте эту и прекратите шарахаться от слайма! Эту прозрачную водяницу зовут Лулу. Она плохо говорит, но все понимает. Совсем как Эняон.

Оборотень, заслышав свое имя, коротко тявкнул, и подбежал к отшатнувшейся водяной, ткнувшись носом в ее бедро. Лулу робко дотронулась до его головы и он тут же облизал ей руку. Слайм, весело засмеявшись, присела и обняла резко застеснявшегося Эняона.

– «Надо будет попросить ее как – то себе одежду приготовить», – подумал я, я усмешкой глядя, как оборотень пытается отвернуться от огромных полушарий, которыми Лулу оперлась на него. Словно услышав меня, а прочем, наверняка почувствовав, та обернулась и склонила голову на бок, слегка удивленно прислушиваясь к моим мысленным образам. Отпустив щенка, она выпрямилась и буквально за несколько секунд преобразовала себе одежду, подобно той, что была на зайке. Тут же ее окружили остальные девушки, знакомясь и расспрашивая. Барьер был сломан и все, что мне оставалось, подготовиться к пробуждению Валенсии.

Вскоре, наш отряд был готов отправляться дальше. Спящая красавица проснулась, была крепко‑накрепко заинструктирована и переодета. Впрочем, ей было чем заняться и без моих наставлений. Мельком я успел поймать настороженные взгляды, которые на нее кинули сестры битвы. Разборки я оставил на потом. Что касается Лулу, то ей ничего не требовалось, кроме как находиться неподалеку от меня. Несмотря на огромное количество влаги в джунглях, она все равно иногда выпрашивала у меня водяные сферы под предлогом – «У Литяльда вкуснее!» Я не возражал, напротив, мне, как и всем остальным, нравилось смотреть, за процессом растворения в ней жидкости.

Мы некоторое время не торопясь продвигались сквозь чащу, когда Эняон не подал сигнал о завершении похода. Согласно его указаниям, которые нам переводила совершенно сроднившаяся с ним Зельда, портал находился совсем рядом.

Как только мы преодолели последний зеленый заслон, отделявший нас от цели, и вышли на огромную поляну, девушки ахнули. Перед нами предстали огромные, нетронутые временем каменные арки. Конечно, они только казались сделанными из камня. На самом деле, неизвестный металл не смогло разрушить ни время, ни войны. Оставалось только гадать, что ушла на их изготовление.

– Святой трон Императора! – вскричала вдруг Софития, – Это не просто портал! Это нулевая варп‑станция!

– Быть того не может, сестра! – подбежала к ней Китана. – Ведь они были отключены самим Кхорном!

– Лживые дряни! Кхорн никогда не имел дела с Варпом! – вдруг очнулась Валенсия. – Это происки кварков! Ваш гнилой Император сдох, как собака, в веках, а Хаос жив!

Сестры медленно обернулись к ней. В их руках загорелось белое пламя.

– Как смеешь ты, отродье Хаоса, оскорблять Императора?! – прогудела старшая.

– Еретичка подлежит немедленной детерминации во имя Империи! – вторила ей младшая.

– Идите сюда, подсоски червивого трупа, лежащего в позолоченном ящике! – огрызнулась Валенсия, поднимая руки. – Пусть у меня не так много энергии, но я так просто не сгину после моего перерождения…

– А ну всем стоя‑а‑а‑ать! – заорал я, бросаясь между ними, чтобы словить оба шара от сестер в грудь и ярко‑красный сгусток не‑пойми‑чего в спину от бывшей девчонки. Свет померк, и я благополучно вырубился…

… – Т‑твою мать! Как же больно! – поморщился я, аккуратно трогая шишку на голове. Я сидел возле арки портала, скромно дожидаясь своей роли в проходящих работах. Остальные занимались своими делами или просто отдыхали. Передо мной на расстоянии нескольких метров стояли всхлипывающие сестры битвы. За ними стояла грозная зайка с веревкой, стегавшая их по задницам каждый раз, когда они позволяли себе скабрезность в сторону стоявшей чуть поодаль в такой же позе Валенсии. Та не оставалась в долгу и Лулу, стоявшая за ней, ласково гладила ее по голове своими влажными руками. Для бывшей мисс Вселенной это было хуже ножа.

Процесс перевоспитания шел успешно.

Как оказалось, я провалялся достаточно долго, попав под перекрестный огонь разъяренных противниц, вспомнивших застарелую вражду. Когда моя бездыханная полусожженная с одной стороны и промороженная с другой упала на землю, воительницы с обеих сторон немного опешили, что дало остальным прекрасную возможность скрутить их. Смех смехом, а попытки привести меня в чувство и подлечить заканчивались неудачей. Черт его знает, как бы все закончилось, когда внезапно помощь пришла оттуда, откуда ее вообще не ждали.

Как мне поведала зайка, когда стали поступать предложения принести духам в жертву виновниц происшедшего, дабы умилостивить их и вернуть Избранного, из леса совершенно бесшумно вышла девушка, почти девочка, одетая в зеленую одежду.

– У нее глаза были зеленые без зрачков! – вспоминала Катарина, стискивая меня так, что я чуть вторично не отдал концы. – Игнорируя нас, она прошла к тебе и возложила на тебя руки, совсем как ты, когда исцеляешь. Только не было такого Света, который появляется от твоего лечения. Было какое‑то зеленоватое сияние, а потом она повернулась и сказала, что ты будешь жить, но магией временно пользоваться не сможешь. И ушла обратно в лес, также ни на что не реагируя.

Дети леса. Только они могли провернуть такое. Вряд ли бы Духи вмешались в мою жизнь. Размышляя об этом, я смотрел пустым взором на виновниц своего состояния и, наконец, пришел к единственному возможному выводу.

Я незаметно подал зайке знак и поднялся. Медленно ступая, я подошел к провинившимся.

– Ваши клятвы более недействительны, – глухим голосом сказал я. – Вы можете идти куда угодно.

Сестры и Валенсия ошалело вылупились на меня. Бывшая начальница военной базы, не вставая с колен, подползла ближе.

– Но ведь…ведь, – забормотала Софития, подыскивая оправдание, в то время как ее более впечатлительная сестра сразу же всхлипнула.

– Что «ведь»? – переспросил я старшую. – Как было договорено? Соблюдать правила, не распускать руки, следовать приказу? А что я вижу? Поддалась провокации, нарушила все, что обещала и в чем клялась, да еще и подчиненную потащила за собой! А ты?! – повернулся я к подползавшей мазохистке. – Не успела переродиться, как захотелось самоуничтожения? Или для тебя давно исчезнувшие в веках идеалы важнее жизни?

– Честь Императора, законы… – пыталась оправдываться Софития, в то время как Китана уже рыдала в голос.

– Да как вы могли? – накинулась на всех троих Катарина с поддержкой остальных. – Ричард рисковал всем, чтобы помочь вам! Вы так бы и оставались глупыми курицами и летали бы до скончания времен! – шипела зайка на сестер. – А ты, глупая девчонка, доживала свой век, будучи запертой в пещере! – добавила она поникшей Валенсии.

– Хозяин, прошу, простите меня! – заревела та белугой, вцепляясь в мои колени. – Прошу, проявите сочувствие! Я поддалась инстинктам, когда услышала и увидела перед собой древнего врага! Не развоплощайте меня! Клянусь, я приму любую вашу кару! Я готова обниматься с Лулу! Я буду целовать ваши ноги! Я буду …