Встав на пригорок, он сел на колени и резко стащил с себя халат. Мы смотрели как зачарованные, как щупальца тянутся из его живота, оплетая полностью его тело. Встряхнувшись, я направил обе руки в его сторону и закричал что было сил:

– Очищение!..

Обратный путь до резиденции мы проделали в молчании. Багги шла, уткнувшись носом в землю, и я не собирался докучать ей расспросами. Успеется, тем более, кое‑что Сабатон успел мне поведать о ее прошлом. Да и ничего особенного там не было за исключением одного интересного и странного факта.

Жизнь Багги до ее совершеннолетия прошла в заботах по дому, да помощи родителям на огороде. Отец с матерью занимались животноводством – разводили мелкий скот. Старший брат жил отдельно от них в собственном доме с удобствами. Несмотря на то, что такое отношение к самцам сложилось издавна, Багги все же иногда завидовала ему, и жалела, что не родилась мальчиком. Однажды на деревню напал Страж – огромный измененный огр. Селение было сравнительно небольшим и местные защитницы смогли только задержать его, пожертвовав собственными жизнями, чтобы дать время остальным поспешно покинуть деревню. Похватав самое необходимое, селяне с болью смотрели, как огр разносит по кирпичику все, что было нажито непосильным трудом, потом и кровью. Повздыхав и дождавшись, пока Страж не убрался, жители собрали все, что он не уничтожил, и разъехались по знакомым и родственникам. Также поступили и родители Багги. Белая бухта не пользовалась популярностью, но идти им больше было некуда. Сабатон с радостью встретил их и предложил обрадованным родственникам остаться навсегда. Знакомство прошло успешно, за исключением его родного сына, который фыркнув, не пожелал приветствовать гостей, удалившись к себе. Той же ночью по неизвестным причинам Тимур напал и убил родителей Багги, а также жену Сабатона, случайно оказавшуюся рядом, но потерпел поражение от собственного отца.

Когда обезьян первый раз рассказывал эту историю при своей приемной дочери, то умолчал про один странный факт. Оказалось, что мать Багги была еще жива, когда Сабатон принялся осматривать тела. Ее дочь лежала в обмороке, а мать была при смерти, поэтому она передала ему некий медальон. Открыв его, потрясенный хозяин без труда узнал на полустертом рисунке мать Багги. Но ее обнимал неизвестный ему хуманс. Также на медальоне были выбиты буквы «Д.В.»

Теперь этот медальон лежал у меня в кармане. С точки зрения современного человека, он был старинный, словно вынырнул из 19 века. Учитывая долголетие кошек, это мог быть и другой попаданец из прошлого. Я размышлял, стоит ли открывать тайну, или пока рано? С одной стороны, у девушки не осталось никого кроме меня, с другой – зачем ей лишние тревоги? Кем бы ни был обладатель этого медальона, он наверняка уже умер от старости, если не погиб раньше в этом опасном мире.

– «Подождет», – решил я, оставляя медальон в кармане…

… После того как я прокричал заклинание, на опушке не осталось ровным счетом ничего. Только горстка выжженной пыли. Вообще «очищение» должно стирать только грязную или враждебную магию. Но в данном случае, Хаос, почти полностью поглотил несчастного Сабатона. Я вздрогнул, представив себе, что бы было, промедли я еще несколько секунд. Телепортирующийся Измененный Ассасин это вам не шутки! Собрав остатки пыли, мы развеяли ее по ветру и простились с Сабатоном…

– Господин! Милорд! – вырвал меня из воспоминаний голос моей новоиспеченной «дочери». Да какая там «дочка», если у меня встает только при одном виде на эту обезьянку?! – Милорд Ричард! Можно ли узнать, какое место вы мне приготовили в своем окружении? – девушка, догнав меня, обогнула и остановилась прямо перед моим лицом, не давая ни шанса увернуться от разговора. Впрочем, какая разница – сейчас или потом расставить все по местам?

– А что ты умеешь делать? – вопросом на вопрос ответил я. – Только давай обойдемся без боевых умений и военного опыта. Поверь, мне хватает охраны. Кулинария? Нянька? Уход за больными? Врачевание? Знахарство?

Багги скромно потупилась.

– Ну, я немного умею готовить, – пробормотала она, заливаясь краской.

– Понятно! – кивнул я. – Хорошо, что у меня уже есть отличная кухарка. Что дальше?

– Я немного разбираюсь в лечебных травах и кореньях. Однажды вылечила папу от простуды, – еще тише ответила Багги.

– Великолепно! – кивнул я, не сводя с нее глаз. – Как хорошо, что я владею исцелением, а в нашем городе много врачей‑травников. Еще?

– Я могу заниматься тяжелой физической работой по дому, – еле слышно прошептала сгоравшая от стыда обезьянка.

– Я так и думал! – удовлетворенно согласился я. – А теперь слушай меня. Единственное, что мне от тебя требуется – это послушание. Веди себя, как хочешь. Занимайся, чем хочешь. Ходи, куда пожелаешь. Никто не будет тебя ограничивать. Резиденцией руководит Зельда, наша главная хозяйка. Ее слова для тебя будут законом, но не волнуйся – она очень добрая. Тебя поставят на довольствие, хотя, – я задумался, как бы ввести ее в курс того, что отныне Багги будет принадлежать одной из самых богатых семей на материке, но решил оставить это на потом. Да и о новых охранницах надо будет подумать. – Короче, не парься! – закруглился я.

– Слушаюсь вас, милорд! – склонилась передо мной девушка.

Со стороны это немного неловко выглядело. Девушка кланяется молодому парню. Но я постепенно привыкал к местным обычаям.

– Мими! Чучу! – я даже не успел договорить, а молодые Генины уже стояли передо мной.

– Показушницы! – еле слышно прошипела Багги в стороне, но девушки даже ухом не повели, пожирая меня глазами.

– Рассказывайте, где вас нашла Йоруичи и как она вас тренировала?

– Вы не знаете, милорд?! – охнула Мими, но Чучу тут же ткнула ее в бок.

– Простите, милорд, но у нас строгие инструкции на этот счет – безаппеляционно заявила непоколебимая ниндзя. – Йоруичи предупреждала нас воздерживаться от разговоров на личные темы. Все‑таки, мы в первую очередь, ее подчиненные, а не ваши.

Но я знал, какие доводы безотказно работают на строгих воительницах, строящих из себя крутых ассасинов. Проверено.

– Зная Йоруичи, могу предположить, что последние годы вы мало спали, ели что придется и ночевали на голой земле или ветвях дерева, чтобы воспитать воинских дух? – спросил я, и тут же не давая раскрыть им рта, продолжил, отмечая нездоровую активность их ушей. Они встали торчком, ловя каждое мое слово, с головой выдавая заинтересованность хозяек. – Значит, вы желаете поскорее вернуться к такому образу жизни? Ах, как жаль! А вы мне только‑только стали нравиться! Я‑то думал выделить вам отдельные комнаты в резиденции с мягкими кроватями и белоснежными простынями. Вы были у нас дома? Нет? О, для вас наверняка будет сюрпризом тот факт, что во дворе находится прекрасный бассейн с горячими источниками! А готовка нашей Орианны выше всяких похвал! Впрочем, – резко меняя тон, добавил я, – откуда мне знать, каково это воспитывать в себе воинский дух и закалять себя преодолением различных трудностей? Разве может сравниться мягкая постель с ночевкой на ветвях дерева? Наверное, это так романтично! А горячая ванна не идет ни в какое сравнение с ледяной речной водой! А голая земля…

– Хва‑а‑атит! Пожалуйста, хватит! – закричала, захлебываясь слезами, Мими, падая на колени и молотя по земле маленькими кулачками, словно маленький ребенок. – Я больше не вынесу! За что вы так с нами, милорд?! За что?!!!

Чучу крепилась не в пример лучше, нежели ее напарница, но и ее дрожащие ушки легко выдавали смятенное состояние ассасинки.

– Нехорошо издеваться над теми, кто за один день потерял всю семью, милорд Ричард! – сверкнув глазами, произнесла она. – Не наша вина, что мы вынуждены были всю жизнь играть по чужим правилам и отказывать во всем, чтобы выжить. Сейчас вы бьете по самому больному, ведь у нас никогда не было своего дома, в отличие от вас и ваших друзей. Нас никогда не хвалили и не обнимали родные. А что вы можете знать о лишениях, выпавших на нашу долю?! Конечно, вы ведь Избранный! Вам все дается легко! Стоит вам только поманить, и с округи сбегутся все местные красавицы! А мы рисковали жизнью за еду! – девушка присела, успокаивая свою более впечатлительную подругу…