– Собрались! – скомандовал я хриплым голосом. – Это последняя битва! Сильно не рискуйте, и не лезьте в пекло! Воскрешать я пока не научился! Страж мой! В атаку!

Несмотря на полное отсутствие слаженности в нашем боевом отряде и огромные перевес в численности врага, сражения, как такового не вышло. Это было форменное избиение.

С ходу швырнув молот в стража‑голема, я принялся сеять хаос в стане врага, поражая пауков беспорядочными фаерболами. Напарницы, вкупе с Леоном не отставали, с лихвой возвращая должок за ужасы плена. Самое интересное, как только голем развалился на составляющие от удара, остальные Измененные восьмилапы ожидаемо остановились и прекратили наступление. Только мутанты с торсами некотян, несмотря ни на что, продолжали атаковать.

Союзники тоже воспрянули духом, но сил у них оставалось только на то, чтобы перевести дух и вытащить раненых, пока мы отвлекали внимание функционирующих чудовищ на себя. Даже с магией и свежими силами нам пришлось повозиться, чтобы успокоить этих Измененных мутантов. Они были дьявольски быстры и скакали по полю боя, мастерски уворачиваясь от метательного оружия и запущенных фаерболов. Когда же от удара одного из них с жалобным воплем назад отлетела Трайда, повиснув на руках девушек, мое терпение лопнуло. Отметив, что защитники успешно укрылись за блоками и в канавах, я собрал последние силы:

– Все назад! – заорал я, довольно отмечая, как все, даже Леон, моментально отскочили за мою спину.

– Не*бически максимальная мощная стена огня! – выкрикнул я, захватывая взглядом изломанные фигуры мутантов и застывших восьмилапов.

Такую магию мне еще не приходилось видеть. Даже в зале с главным Измененным было что‑то другое. Передо мной возник огненный вал, который медленно, но постепенно ускоряясь, с диким ревом и грохотом падающего дирижабля стал надвигаться прямо на шагающих ко мне чудовищ. Те, даже не дернулись в стороны для побега, следуя своим программам. Огонь накрыл их и пошел дальше до самого края сражения, оставляя за собой лишь горстки пепла. Я мог лишь надеяться, что защитники успели вытащить всех своих с поля боя. Одновременно с появлением стихийной магии я почувствовал странную усталость и опустошенность.

– Нихрена себе! – только и присвистнул Леон, выглядывая из‑за моего плеча. – Подобный эктерминатус я видел лишь однажды при уничтожении Звезды Смерти!

– С Ричардом еще не такое увидишь! – похвасталась зайка, двинув меня кулаком в золоченый наплечник.

– Уймитесь! – прохрипел я. Даже с моим бездонным запасом, использовав подобное заклинание, я почувствовал себя так, словно танцевал в обнимку с носорогом. – Томоки! Действуй!

Но кошка без напоминаний умчалась навстречу защитникам. Из‑за укрытий на суставчатых лапах поднимались тени созданий, похожих на тех, с которыми мы только что сражались.

– Рич! Трайде совсем плохо! – крикнула Зельда. Повернувшись, я пошатнулся, и едва не упал из‑за нахлынувшей слабости. В чем дело? Снова откаты? Леон, заметив мое состояние, пулей умчался за раненой, и через секунду стоял передо мной с тяжело дышащей козой на руках. Трайда молча взирала на меня, не смея стонать, но я видел какую ужасную боль ей приходится терпеть. Жуткий поперечный разрез на ее теле наливался синевой и от него в разные стороны разбегались синеватые прожилки вен, темнеющие с каждый мгновением. Так быстро действовал яд Измененных восьмилапов.

– Максимальное исцеление! – скомандовал я, возложив на нее руки, … и рухнул в спасительную темноту….

… Я шагал сквозь дымящиеся развалины, ощущая себя как в полусне. Тело не повиновалось командам, оставляя мне роль зрителя. Рядом шел кто‑то еще, но мой взор был устремлен вперед. Сияние, исходившее от моего доспеха, раздвинуло дым и туман, и передо мной вырос огромный черный замок.

– Ты действительно уверен в этом, Рич? – раздался рядом чей‑то совершенно незнакомый мужской голос. – Ты рискуешь всем, что у тебя есть. Я больше не смогу помочь тебе.

– Я уверен! – сказал я чужим голом. В нем чувствовалась неведомая мне сталь и непоколебимая уверенность воина, прошедшего ад и неоднократно терявшего друзей. – Я готов действовать. Второго шанса не будет…

Туман снова сгустился, и Черный замок исчез вдали…

– Мы снова свиделись, Сын мой! – голос старика выдернул меня из череды бессвязных сновидений.

– Контроллер! – радостно воскликнул я. – Как вовремя! Я как раз хотел узнать, почему…

– … Ты вдруг потерял сознание? – продолжил тот, улыбаясь. – Я прибыл именно для того, чтобы предупредить тебя о возможных последствиях и рассказать, чем это грозит для тебя и всех остальных.

Старик немного помолчал, собираясь с мыслями.

– Видишь ли, мой Паладин, – не торопясь, начал Судья, – все в этом мире имеет свою цену. Около тысячелетия назад, когда я еще вершил суд в земном обличии, совсем как ты, по земле ступали крутые архимаги, способные взглядом стереть с лица земли целый город. Богам это не нравилось, и они ввели мораторий на использование магии. Это и ограниченный запас, и откаты, и использование определенных стихий и многие другие запреты. Таким образом, к моменту твоего появления в мире практически не осталось способных волшебников. Конечно, не все они вымерли. Кто‑то умудрился передать свои знания и умения следующему поколению, кто‑то погрузился в вечную спячку, надеясь на перемены к лучшему. В любом случае, на этом континенте ты – единственный, кто может почти безнаказанно вызывать громы и молнии и устраивать метеоритные дожди. Скажи спасибо Минете и мне, – довольно улыбнулся старик. – Нам пришлось пойти на многое, чтобы одарить тебя такими способностями. Но имей в виду, воин. Даже тебе нельзя безнаказанно тревожить ткань мироздания! А сегодня ты умудрился дважды поколебать тонкую оболочку!

– Ты говоришь о той магии, которой я уничтожил Измененных? – переспросил я.

– Именно! – подняв палец вверх, уточнил старик. – Каждый раз, когда ты трясешь основы Мироздания своей безумной магией, ты даешь Хаосу шанс проникнуть снова в этот мир. Поэтому, мы оставили это ограничение. Твоя магическая составляющая будет слабеть с каждым таким разом, а восстановить ее весьма сложно. Прошу тебя, мой Паладин, – воздержись в дальнейшем от похожих использований Силы. Заклинания порядка и Света ты можешь использовать как тебе заблагорассудится, но стихии, использующие огонь, взрыв или прочие, наносящие вред, тебе надо научиться кастовать с особой осторожностью.

Старик замолчал на минуту, будто прислушиваясь к чему‑то, и, улыбнувшись, продолжил:

– На этом я завершаю этот урок, а тебя хочет видеть кое‑кто другой! Дам совет – постарайся ни в чем им не противоречить!

Мягко толкнув меня грудь, он исчез, а мир вокруг завертелся…

… Я очнулся в небольшом бассейне. Насколько я мог судить, вокруг меня все еще был Астрал. Но несмотря на это, я чувствовал свое обессиленное тело, сидящее на удобной лавке в теплой пузырящейся воде. Края бассейна скрывал клубящийся туман. Собственно, казалось, что ничего кроме водоема вокруг меня больше не существовало.

– Наконец‑то у меня нашлось время лично проверить качества своего подопечного! – раздался сзади меня невероятно сексуальный голос, и чьи‑то нежные руки обвили мою шею.

– Не забывайся, Селемине! Он в первую очередь мой Паладин, и только потом твоя подопытная морская свинка! – донеслось до меня хрипловатое контральто из тумана напротив, а по воде побежали круги, будто кто‑то погрузился в воду с противоположного края. Попытавшись повернуть голову, чтобы рассмотреть Селемине, я почувствовал железную хватку рук богини.

– Не напрягайся, смертный, – услышал я ее голос. – Просто лежи и наслаждайся тем, что сразу две Высших снизошли до тебя.

– На самом деле мы просто с ума сходим от скуки на постоянном контроле! – голос, принадлежащий Минете, неторопливо приближался, но фигура очаровательной богини все еще была не видна. Впрочем, другая тоже не торопилась показываться, хоть и заигрывающе прикусывала мочку уха. От Богини ночи доносился свежий душистый аромат хвои, одуряюще бивший в голову. – Подумать только, как давно я не уделяла время самой себе! Да, Селемине? У тебя хотя бы есть наблюдение, а мне так сложно выторговать время для собственных желаний!