– Принято, Избранный. Но третьего раза не будет. Слушай сюда и не говори потом, что не слышал. Буду краток. Теперь, когда у тебя есть доступ к забытой магии порталов, тебе необходимо как можно скорее переместиться в края Рахнер, разумных паукообразных. Их сильно прижимают Измененные и Стражи. Без помощи извне они долго не протянут.
– Они могут потерпеть? – спросил я, припоминая тревоги Иллаой. – У меня Белая бухта под угрозой межрасового конфликта, который может перерасти в полноценную войну.
– Орки? – задумчиво спросил старец и, не ожидая ответа, продолжил. – Понимаю. Что же. Я попробую данной мне властью, сдержать наступление сил Тьмы до твоего прибытия. Пусть это и будет стоить мне моего развоплощения.
– Нет, Великий предок! Что ты говоришь?! Ты единственный, кто учит нас и оберегает! Ты не можешь!… бросилась к нему слегка недоделанная, сверкающая дырками в искусственном теле, Галадриэль. – Разве они достойны?
– Запомни младшая! – грозно сверкнув очами, произнес лик старца. – Да не придет тот день, когда ты будешь оценивать себя выше, чем жизни других! Я и так зажился на этом свете! Пора уступить дорогу новым героям! – Повернувшись ко мне, он добавил. – Иди, Избранный, верши добро, а я буду сдерживать напор Хаоса у Рахнер. Только сильно не задерживайся.
После этого лик старца незамедлительно исчез. Эльфийка страдальчески обвела взглядом почти достроенное тело и, махнув рукой, пробормотав какое‑то витиеватое эльфийское ругательство, исчезла вслед за ним. Только кучка мусора осталась на месте, где она только что была.
Дико хотелось жрать и спать, но у меня оставалось еще одно незаконченное дело. Подняв голову к небу, я уныло проговорил:
– Контроллер! Призываю тебя!
Время тут же замерло, вокруг засиял искусственный свет, а мне навстречу из золотистого облака шагнул, улыбаясь и раскидывая руки, Легат. За его спиной маячила Селемине с ехидной улыбочкой. Уверен, она подглядывала и уже знает развитие разговора.
– Чем омрачен лик твой, мой Сын? – вопросительно подняв брови, спросил светящийся мужчина с огненными протуберанцами вместо глаз.
– В челюсть или под дых? – вместо ответа переспросил я его.
– Что? – не понимающе подался вперед Контроллер, при этом словно напрашиваясь на выпад. Без размаха я выдал ему прямой правой в живот, с удовлетворением ощутив слабое сопротивление давно не тренированных мышц и мягкого животика. Тот, удивленно охнув, согнулся буквой “Зю”, временно забыв обо всем остальном, и пытаясь восстановить дыхание. Если оно ему было вообще нужно. Но меня это не интересовало. Согласно вбитым в меня урокам Химари, я автоматически отошел на полшага назад, и добавил апперкот снизу, прямо в незащищенную челюсть моему протеже, запихнувшего меня в этот мир. Как ни странно, но его тело оторвалось от земли, словно он был обычным человеком, и также шлепнулось на землю, как и обычная тушка.
– За ч‑что?! – недоуменно пробормотал он, поднимая голову и смотря огненными всполохами глазниц в мое лицо, пытаясь отыскать причины столь резких перемен. Я быстро остыл и почти начал ощущать стыд, как вдруг от забытой Селемине донесся смех. Даже не смех, а истерический ржач!
– Красавчик! Боже, какая ты умница, Рич! – сказала она, отсмеявшись, подходя ко мне. Сейчас она была в своем обычном костюме амазонки, впрочем, не умалявшим ее достоинств. – Ты себе представить не можешь, как давно я мечтала о таком шансе – отметелить этого зарвавшегося идиота! Давно пора было достойно ответить его полубезумным выходкам! Если бы не все эти ограничения, сама бы давно запихнула свой лук ему в задницу! – внезапно рассвирепев, богиня заорала на поднимавшегося с земли Легата. – Сколько хороших смертных прекратило свой путь по вине этого uvanimo(“нечестивец” пер. с эльфийского)! Все твои решения за последний год – дерьмо, Valaraukolinhaccanda, huerindo! ("Балрог тебе в задницу? C***кин сын").
Так перемежая обычную речь с эльфийскими ругательствами, которые, пусть и не сразу, но переводились мне таинственным образом, Селемине крыла замершего на земле Контроллера. Наконец, она выдохнула и подошла ко мне.
– В знак особой моей признательности, мой дорогой Рич, – произнесла богиня, наклоняясь ко мне, – дарую тебе высшую награду, которой когда‑либо удостаивался смертный за последнее тысячелетие.
Замерев, я глядел в ее приближающиеся черные глаза, из которых на меня смотрела сама Ночь – бездонная и глубокая. Не выдержав этого, я зажмурился, ожидая чего‑то воистину пугающего, но всего лишь почувствовал легкое и нежное прикосновение ее губ на своей щеке.
– Вот и все, а ты боялся! – игриво засмеялась Селемине. – Только плащ слегка, кхм, помялся. Итак, жертва смертного, ты готов к покаянию? – обернувшись к смущенному контроллеру, спросила она. – Я, пожалуй, пойду. Мне здесь больше нечего делать. Но не думай, что я не буду присматривать за вами! – угрожающе помахав пальцем избитому богу, сказала она и исчезла в сверкающем облаке.
В корне задавив слабые отголоски стыда и смущения, я ждал, пока Контроллер сам подплывет поближе. Так и случилось. Смиренно наклонив голову, он принялся извиняться за многое. Очень многое. Я молчал, поражаясь вещам, о которых, вероятно, и не узнал бы никогда, в частности:
– … А когда пришел приказ, пришлось мне подстроить нападение ночных разбойников. А что оставалось делать? Кандидатура твоя была одобрена. От плана “А” пришлось отказаться, когда ты отдал деньги убогому и на оставшиемся сбережения поехал на такси. Так бы ты упал на рельсы. А устраивать посреди города автомобильную аварию с лишними жертвами ради тебя, было бы слишком накладно. План “Б” тоже пошел насмарку, когда ты отказался ехать с Светой. ДТП на мокрой дороге, что может быть проще? Оставался вариант с нападением банды и, хвала Свету, он прошел удачно…
… Селемине хорошо, – опасливо приподнимая голову, вещал Контроллер, – она навешала планов, а разгребать мне! Знаешь, сколько мне пришлось отчетов сдать за твоих воскрешенных напарниц в том бою в джунглях? Не подумай ничего плохого, – всполошился он, выставляя руки, видя, как я наливаюсь дурной кровью, – когда несколько тысяч лет пребываешь в образе бога, забываешь о жизни смертных. В общем, – понурился он, – я прошу у тебя прощения за все сотворенное, и обещаю впредь советоваться с тобой как с равным по всем грядущим изменениям, если только они не будут противоречить Правилам. Сам понимаешь, я тоже подневольное лицо. У тебя есть еще дела ко мне, Сын мой?
– Дать бы тебе пару раз для верности! – процедил я, успокаиваясь. – Но я поверю. Ладно, объясни мне тогда, что происходит? Почему меня швыряет как говно в водовороте, а духи нагружают заданиями по самую макушку? Меня тут вообще теперь в покое не оставят?
– Пришло время, Сын мой! – торжественно произнес тот, будто становясь выше и значимее. – Время признаний и побед, свершений и благодеяний! Ибо разрастается Тьма и Хаос сеет свои плевелы вокруг…
– А ну заткнись и говори нормально! – заорал я. – Достали уже своими песнями о высоком! Нормально, нормально расскажи!
Тот сразу сдулся, неодобрительно посмотрев на меня, но предусмотрительно не противореча.
– В общем, Игра в этом мире вступает в среднюю фазу, – тяжело проговорил он. – Мне жаль тебя, Сын мой, ибо с этого дня ты больше не познаешь покой и отдых, пока не расправишься с большинством задач по спасению живых существ этого континента. Хотя бы только его.
– Да вы ох***ли! – плюхаясь на траву, выдохнул я. – А если я вот тупо забью на все и идите в задницу? А я буду сидеть на травке?!
Вместо ответа, Судья мягко поплыл ближе и протянул мне руку:
– Ведь это я выбирал тебя, Андрей, – тихо сказал он. – Я искал душу, совпадавшую с моей один в один. Не считая погрешности в несколько процентов, практически ты – моя копия. Разная память, черты, характер. Но душа у нас одна на двоих, и она горит жаждой справедливости!
Мысленно чертыхнувшись, я схватился за его руку, и он с легкостью выдернул меня с земли. Мы повисли в полуметре над землей, а он продолжал с улыбкой держать меня за руку:
