— Иди, господин готов тебя принять, — наконец, затянувшееся ожидание закончилось. В спину прилетел ощутимый толчок, от которого парень едва не ввалился в просторный кабинет.

Не успев оглядеться, блондин тут же подскочил к пожилому господину в кресле и преклонил перед ним колено. Затем поцеловал протянутую ему руку. Причем сделал это с особенным жаром, вызванным почти животным страхом.

— Сядь, Михаил, — старейшина повелительно махнул в сторону парня,отпрыска одной из побочных ветвей рода, усаживая того на рядом приставленное кресло. — Думаю, ты уже знаешь, для чего тебя позвали.

Пожилой мужчина был одет довольно простенько, даже по домашнему: потрепанные светлые хлопковые брюки, из под обычного джемпера в клетку выглядывала серая рубашка. Небольшие очки на глазах придавали ему вид бухгалтера какой-нибудь конторы. На самом же деле в руках этого человека концентрировалась немалая власть. Он был одним из трех людей — старейшин, которые тайно определяли жизнь всего рода Скуратовых. Одно его слово и неугодные люди просто исчезали вместе с записями в электронных базах данных. В один прекрасный день их просто не оказывалось на месте.

— Ты станешь новым главой рода Скуратовых, — неторопливо проворил старик. Причем сказано это было так, словно сообщалась ничего не значащая новость. — В твоих жилах течет кровь достойных родителей, Миша. В магии ты тоже преуспел. Не урод...

Блондин, все это время сидевший на самом краешке кресла и едва дыша, немного успокоился. Сюда он шел в немалом страхе, с трудом веря, что его хотят сделать первым человек рода. Боялся, что могли всплыть какие-то его старые прегрешения. К счастью, все его опасения оказались напрасными.

— Надеюсь, ты понимаешь, что должен делать на этом месте? — на парне остановился тяжелый взгляд, оставлявший почти физически ощущаемое давление. Таким взглядом убивать можно, а не то что задавать вопросы.

— Да, конечно, — быстро закивал головой Михаил Скуратов, судорожно подыскивая в голове самый верный ответ. — Я должен делать, что вы мне скажете.

На губах старика появилась понимающая улыбка, в которой, пожалуй, было больше презрения, чем, собственно, добродушия. В блондине они, старейшине, не ошиблись: материал податливый, рабочий, из которого можно слепить все, что им нужно. С такой говорящей головой вряд ли нужно будет беспокоиться за власть над родом.

— Ты все правильно понял, Михаил... Ты что-то хочешь спросить?

Блондина, действительно, мучил один вопрос, который, правда, он никак не решался до этого задать.

— Э... э... А как же безродный? — наконец, смог выдавить из себя вопрос. — Ведь, э... он же сейчас..., — замялся он, пытаясь сформулировать продолжение под немигающим взглядом старейшины. Получалось не очень хорошо. Хотя и так было ясно, что он хотел сказать. Как он станет новым главой, если старый глава еще жив?

— Михаил, сейчас тебе нужно беспокоиться о завтрашней встрече с прессой, о своем новом костюме и прическе. На мероприятии, где ты станешь главой, будет много людей, много новых встреч, — раздался в ответ ледяная отповедь, от которой мурашки по спине даже не шли, а бежали. — Другое не твоего ума дело. Иди.

Легкий взмах старческой руки и блондин вскочил на ноги. Еще раз припал к руке старейшины. И лишь после этого вышел.

Еще некоторое время в кабинете царила тишина. Старик откинул голову на спинку и прикрыл глаза, словно, устав, задремал. Но это впечатление было обманчивым.

— Значит, все возвращается на круги своя, — он неожиданно открывает глаза и говорит, обращаясь в противоположную сторону кабинета, которая скрывалась во полумраке.

Щелкнул выключатель, и ярко вспыхнувшая люстра осветила еще двоих мужчин преклонного возраста, расположившихся на диване в самой дальней части кабинета. Оставшиеся двое старейшин рода все это время были здесь и прекрасно слышали, что происходило.

— Да, брат, — синхронно качнули головами двое сидевших. — Круг замкнулся.

-//-//-

Их губы соприкоснулись, превратившись в затяжной поцелуй. Наконец, он разжал объятия, понимая, что уже нужно выходить из ванной. Она же и не думала его отпускать. Марина еще крепче его обнимала, горячо шепча, что больше его никогда не отпустит.

— Марина, нам нужно выходить. Они могут что-то заподозрить. Пойми, сейчас мы очень уязвимы и не должны дать им и шанса догадаться о нашем плане, — уговаривал Александр девушку, гладя по волосам. — Наше единственное оружие — это их незнание. Тебе нужно лишь немного мне подыграть. Совсем капельку. Марина, слышишь...

Объятья чуть ослабли. Мокрое от слез девичье лицо уткнулось ему в шею.

— Я обещаю, мы обязательно будем вместе. Верь мне, моя девочка, — шептал он, осторожно разжимая ее руки. — Запомни, мы сильно поссорились. Ты смертельно обиделась на меня из-за того, что я струсил и не захотел сражать за место главы. Ты должна все и каждому объяснить, что я слабак и размазня, которому ты поверила. Ни у кого и капельки сомнения не должно было возникнуть, что ты меня бросила.

Та еще сильнее разревелась, повиснув на нем.

— С твоим психотипом это объяснение очень хорошо перекликается. Все знают, что ты всегда презирала тех, кто казался тебе слабее. Тебе даже не нужно притворяться. Просто будь собой и они поверят тебе...

Вдруг объятья резко разжались, тяжесть с его плеч исчезла и на Александра уставился гневный взгляд. Ее щеки пылали огнем, глаза метали молнии.

— Вот, значит, как ты обо мне думаешь?! — неожиданно громко взвизгнула девушка, с оттяжкой залепив ему пощечину. От удара его даже качнуло, а на щеке остался отчетливый след девичьей ладони. — Я, выходит, горделивая тварь!? Да?! — еще сильнее закричала она, отталкивая его от себя.

Шокированный такой резкой переменой настроения, Александр даже ничего сообразить не успел, как все вернулось на место. Марина вдруг подмигнула и на мгновение прильнула к нему.

— Я хорошая ученица? — улыбнулась она, чмокая его в щеку.

И ему оставалось лишь развести руками. Ученицей она, и правда, оказалась идеальной.

— Значит, поехали, — шепнул он, хлопая ее по попе и подталкивая к выходу из ванной.

На следующие полчаса спальня превратилась в бурлящий котел, содержимое которого то и дело грозило выплеснуться и залить все вокруг. По комнате летали подушки, бились ваза с фужерами от шампанского. Звучали гневные крики и оскорбления.

-... Размазня! Ссыкун! — визжала она, швыряя в него пустой бутылкой от шампанского. — Ты же ничтожество!

— Что орешь, истеричка?! — не уступал он. — А что мне остается делать?!

— Я в тебя поверила! Решила, что вытянешь меня на самый верх! — в парня летел очередной предмет. — А ты зассал!

— Дура! Мне придется бежать! — брызгал слюнями парень. — Ты своими куриными мозгами подумай! Тебя же в покое не оставят! Думаешь, отсидишься?! Да?! Тебе тоже нужно бежать!

— Что? Бежать?! Куда? В какую-нибудь дыру? В сраный клоповник? — в ее голосе очень натурально звучало возмущение. Прямо верилось. На какое-то мгновение парень даже засомневался, а точно ли она играет. — Ты в своем уме?! Я для этого всем рисковала, когда с тобой связалась? Пошел ты к черту!

Получилось довольно натурально, позже оценил парень. Зная характер Марины, он бы точно поверил в то, что они серьезно разругались. Может это избавит ее от подозрений, а ему даст свободу передвижения.

После скандала девушка с гордо поднятой головой вышла из спальни, предварительно с жуткой грохотом хлопнув дверью. Еще что-то непотребное проорала из гостиной, в которой тоже постаралась с силой закрыть дверь. Словом, картинка для возможных наблюдателей получалась весьма и весьма яркая.

— А теперь подумаем о себе…

«Бодаться» со старейшинами напрямую и законно у него не пока не хватит силенок. Значит, нужно временно исчезнуть с горизонта, как говориться, перейти на нелегальное положение.

— Но сначала оставлю этим уродам пару сюрпризов, — Александр многообещающе ухмыльнулся. Рано его еще списывать. — Посмотрим, что вы найдете, когда я уйду, — улыбка на его губах стала еще шире. — Твари, вы серьезно удивитесь тому, что найдете.