Молчавший до этого, безопасник недовольно покачал головой. Явно был не согласен на с этим предложением:

— Технология производства этого препарата может изменить весь расклад сил.

Он прямо намекал на недавние выкладки имперских аналитиков о том, что бесконтрольный выброс в свободную продажу такого средства обернется совершенно непредсказуемыми последствиями. Если препарат окажется с тем же эффектом, о котором они думали, то может со временем разразиться полноценная социальная катастрофа. Ведь, если для одних препарат был лекарством от недугов, то для других средством для воплощения самых потаённых и мерзких фантазий. Учитывая, какие число людей имеет скрытые душевные отклонения, можно было ожидать появление на улицах миллионов психов с возможностями средних магов. Не учитывать эту угрозу никак нельзя было.

Кроме того, аналитики совершенно определенно предупреждали об усилении того, в чьих единоличных руках окажется технология производства этого средства. Произведенный в отношении рода Скуратовых расчет показал, что только за пол года общие активы рода могли увеличиться в восемь раз.

— Знаю, помечтал немного. — хмыкнул император, махнул рукой. — Именно поэтому ты сейчас же свяжешься с этими старыми хрычами и поставишь их перед выбором: или они забудут о препарате, или о них никто больше не вспомнит. Так и передай, что я их додавлю окончательно. Благо, все именно к этому и идет. Их счета пусты, ка карманы у нищего. Один раз стукнуть и они встанут на колени.

Главный безопасник молча кивнул и уже хотел уходить, но был остановлен. Император что-то еще хотел добавить.

— И передай им, что судьба этого урода меня не волнует. Важна лишь технология производства препарата. Все, иди, — махнул он в сторону двери, за которой через несколько минут и скрылся его гость.

После того, как кабинет опустел, мужчина еще долго неподвижно сидел в своем кресле. С остекленевшим взглядом смотрел куда-то вдаль и медленно выстукивал пальцами какой-то незамысловатый ритм.

— А ведь все могло было быть иначе... И сын бы остался жить.

Вдруг его пальцы застыли в воздухе, но через мгновение с нечеловеческой силой вцепились в деревянный подлокотник. Сразу же жалобно скрипнула древесина мореного дуба, крошившаяся на глазах. Окутанные голубоватым маревом пальцы с легкостью сминал дерево, словно это был самый обыкновенный пластилин.

— Сын бы жил... Не-ет, судьба этого подонка меня волнует. Очень даже волнует. Я хочу, чтобы он тоже страдал, как мой сын.

-//-//-

Старейшина звал его Игорем, хотя настоящего имени охранника никто, и даже он сам, не знал. Подобранный стариком более двадцати лет назад в одной из подворотен, он привязался к нему, считая за настоящего отца. Тем же ему «платил» и старейшина, сначала введя юнца в род, а затем начав с ним заниматься магией. Возмужав, парень стал тенью старейшины, оберегая того от мнимых и явных опасностей и выполняя особые, нередко дурно пахнущие, поручения.

Другие же, особенно тайные недруги, за глаза называли Псом, намекая на собачью преданность к старейшине. Думали, унизить его этим прозвищем, показать его истинное место, но просчитались. Парень, узнав, как его называют, лишь рассмеялся в ответ. Сказал, что быть псом особенно бойцовской породы ему быть совсем не зазорно. А через несколько дней одного из наглецов, что открыто насмехался над парнем, нашли с разорванным горлом и располосованным брюхом. Виновного так и не нашли, хотя никто не сомневался, что убийца был он.

Честно говоря, что-то звериное, действительно, проявлялось в Игоре время от времени. Когда он был особенно зол и взбешен, глаза закрывала кроваво-красная пелена, изнутри рвалось рычание, словно напоминая о его прозвище. И парню нравилось это ощущение дикой ярости, лишь придававшее ему сил. Старейшина, не раз и не два оказывавшийся рядом с ним в такие моменты, называл его состояние Амок и советовал использовать это для усиления своих магических способностей.

Вот и сейчас, проводя утреннюю тренировку, Игорь старалсявызвать внутри себя это ощущение ярости, агрессии. В небольшом помещении, изолированным почти метровыми железобетонными стенами и массивной банковской дверью, включились лампы стробоскопов, из динамиков полилась особая музыка «жестких» оттенков, на динамиках «побежал» специфически видеоряд. И уже скоро это дало привычный результат: его начало чуть потрясаться от возбуждения и дикого количества адреналина в крови.

— Хр-хр, — нижняя губа поползла вниз, обнажая крепкие белые зубы. Раздалось угрожающе рычание. — Хр-р.

Тут же привычно отозвался магический источник, открываясь и разливаясь энергией по жилам. Его кожный покров, мышцы, кости и внутренние органы приобретали невероятную твердость, соперничающую с металлом.

— У-ух, — прошептал Игорь, чувствуя приятную тяжесть тела. Поднял одну руку, затем вторую. Ощущение тела, его размеров и веса изменилось. Сейчас он чувствовал себя, словно вылитым из стали, эдакой металлической болвашкой. — Хорошо. Хор-р-рошо...

Подошел к стене, на которой была закреплена железная пластинав несколько десятков сантиметров толщиной, и осторожно, почти ласково, коснулся ее. Провел пальцами по внушительным вмятинам, оставленными его кулаками в прошлые тренировки. Ухмыльнулся: толстый пласт металла с одной стороны напоминал мятую гофрированную бумагу, словно приготовленную для упаковывания подарков. Значит, пришло время добавить еще пару вмятин.

— Ху! — резко выдохнул он, выбрасывая руку вперед и впечатывая, окутанный голубым сиянием, кулак в пластину.

Металл с легкостью промялся, словно был детским пластилином или глиной для поделок. На нем остался четкий, хорошо различимый отпечатокчеловеческих костяшек.

Не останавливаясь, на кураже, он вколотил еще несколько ударов, заставляя металлическую плиту изгибаться, словно живую. На последнем,особенно сильно ударе жалобно скрипнули массивные крепления и плита ухнула на пол.

— Проклятье! Опять оторвалась! Говорил же этим чертям, чтобы лучше крепли, — ругнулся он, вспомнив, как несколько дней назад ему устанавливали очередную железную пластину. — За свой счет все восстановят... Стоп! Звонок, кажется, — сквозь полуприкрытую дверь раздавалось пронзительная трель звонка коммуникатора.

Рванув с места, Игорь едва не снес с петель здоровенную сейфовую дверь. Звонить ему мог лишь один человек, и он совсем не любил ждать.

— Учитель, — едва успокоив дыхание, схватил он коммуникатор. — Да, не слышал, учитель. Прошу меня простить... Да, я занимался, учитель... Я готов, учитель.

Парень вытянулся. Его ждало новое задание, и, признаться, он его давно ждал. Старейшина попросил доставить к нему главу рода — того наглого юнца, который так дерзко смотрел на Учителя. Только за один этот взгляд его нужно было измолотить в кровь.

— Я понял, учитель. Он все мне расскажет, даже то, чего никогда не знал.

Наконец-то, стало известно, где скрывается этот безродный изгой. Выяснилось, что один из членов рода нашел его, но почему-то никому не рассказал об этом. Хотя, Игорь догадывался о причине этого поступка. Всему виной, наверняка, были огромные деньги, которые глава рода вывел со счетов их корпораций. Перед такими суммами редкий человек устоит.

— Я возьму с собой всю группу, — старейшина предупредил его, что не стоит ехать одному. Сейчас они не могли рисковать. Любая случайность могла слишком дорого обойтись им. — Всех пятерых, Учитель. Он ней уйдет от нас.

Около часа понадобилось ему, чтобы собрать всю группу — пятерых бойцов, четырех мужчин и одну женщину, которые помогали в устранении врагом старейшин рода. Все были профи своего дела, специалисты по тайным операциям, с армейским опытом и особыми умениями. Даже безы «облизывались» на них, время от времени стараясь завербовать к себе.

— Что за объект, Гор? — для них он был Гором, главным в их группе. — С ним будут проблемы? — девица с коротким ежиком волос на голове и татуированной слезинкой под глазом выразительно хрустнула суставами кулаков.