– Можешь не сомневаться, а ты чего такой потрепанный?

– У меня, знаешь ли, последние месяцы выдались слишком напряженными, – криво усмехнулся вампир.

– Надеешься выклянчить отпуск? – хитро прищурился Дарвингиль.

– Пойдем честно заслужим его, пока мой братец не покромсал на ужин всех врагов!

На прекрасном корабле под точно подобранным именем «Королева ночи» шел несколько иной диалог, больше похожий на спор.

– Варг, она умирает!

– Множество воинов положили в бою свои жизни, – справедливо заметил Варг. – Если мне не изменяют глаза и нюх, то она уже мертва.

– Еще нет! – Глаза дракона гневно сверкнули.

– В ней не осталось крови для жизнедеятельности. Даже если мы залечим укусы, это ее не спасет.

– Я не успею к цитадели. Но если ты готов помочь, мы применим технологию переливания крови и Хеля будет жить.

– Здесь нет людей. Лишь вампиры и ночники. Хельга – человек. Ей не подойдет ни то ни другое. У кого ты возьмешь кровь для переливания? – Пессимизм владыки Милителии ничто не могло прошибить.

– У меня, – твердо проговорил Шторм. – Ты возьмешь кровь у меня и вольешь ей ровно столько, сколько будет необходимо для ее жизни. Невзирая на последствия, – добавил он, пресекая попытку вампира оспорить это решение.

– Ты тоже не человек. Сила твоей крови вполне может сжечь ей кровеносные сосуды да и само сердце.

– Хуже уже не будет, – напомнил дракон.

– Может стать хуже для тебя, – не согласился с ним владыка Милителии. – Если я что-то сделаю не так, тебе помочь уже никто не сможет.

Ответом ему был мрачный взор Шторма, принявшего единственно возможное для него решение.

После молниеносно коротких приготовлений в виде нанесения на пол каюты Варга рунических символов единства, обработки ран жертвы вампиров заживляющими и обеззараживающими бальзамами, вскрытия глубоких вен на ее руке и артерии на руке Шторма, Варг низким шелестящим голосом начал проведение обряда.

Нерканн и Дарвингиль ворвались в каюту Варга слишком поздно. Дракон и магичка лежали в круге рунических символов единства без признаков жизни.

– Что ты с ними сделал?! – крикнул Нерк, вздергивая владыку Милителии за воротник бархатного камзола.

– Провел обряд переливания крови, – честно ответил младший брат старшему. – Исполнил все в точности, как велел ваш отец-основатель.

– Что мы можем сделать? – Нерк искал помощи у эльфа, магическая и фитомедицина которого давно перегнала в искусстве врачевания другие народы.

– Только ждать. – Дарвингиль бессильно развел руками.

В пещере отшельника в Бесплодной пустоши продолжали развиваться события.

Едва за Августо и его пленниками закрылся проход портала, как на его месте тут же открылся другой. Вышедший из него средних лет мужчина с внимательными серыми глазами приблизился к безуспешно пытавшемуся встать на ноги жрецу.

– Где она? – приподнимая за волосы голову отшельника, спросил незваный гость.

– Кто «она»? – попытался поиграть в непонимайку раненый.

– Моя дочь, – спокойно ответил настоятель чародейского монастыря. – Она была здесь несколько минут назад.

– Я не знаю.

В глубине серых спокойных глаз, если постараться, можно было разглядеть зарождающееся бешенство.

– Где она? – внешне спокойно повторил вопрос настоятель.

– Ее и брата владыки Варга захватил тот самый таинственный Хозяин. Им оказался двенадцатый старейшина Совета, – сплевывая кровь изо рта, поведал Алнил.

Глава монастыря помог жрецу подняться и залечил его раны, потребовав затем полного отчета. Настоятель с удивлением слушал сбивчивый, но достаточно полный рассказ отшельника о последних событиях и известных ему фактах из жизни Хельги. Решение было принято сразу.

– Я возвращаюсь в монастырь и собираю Совет старейшин. А ты, жрец, отправляйся в Софьянград и доложи обо всем императору.

– Может, вы со мной? – робко спросил отшельник.

– Тебя плохо обучали храмовники, иначе бы ты знал – решения старших в иерархии магов не обсуждаются, – отрезал отец Хельги.

Алнил при помощи настоятеля связался с братом. И они вместе с самим императором и советником Николой в то же самое время, когда на далеких островах шел ожесточенный бой, арестовывали и отправляли в подвалы дворца всех, кто мог быть причастен к заговору и помогал Августо в его черном деле. Оливия Иленкарская, первая из задержанных старейшин, не стала отпираться и, будучи не только красивой, но и хитрой дамой, быстро сдала императору всех заговорщиков, кто был ей известен. Остальные аресты покатились по Софинской империи и прилегающим государствам. Каждого, кто хоть как-то был причастен к «заговору Хозяина», сажали под замок, чтобы потом отправить в Софьянград на судебное разбирательство. Император сам проверял каждого подозреваемого, включая старейшин. Наказание виновным – смерть.

– Непонятно, как этому Августо удалось обмануть вас, император? – спрашивал Ален. – Вы же самолично ввели его в Совет старейшин.

– Все очень просто, мой друг, – грустно улыбнулся правитель Софинской империи. – Он и близко ко мне не подходил.

– При всем уважении, я вас не понимаю, – смутился советник.

– Технология другого мира. Создание клонов, големов, живых кукол. Названий и методик множество, а суть одна. Из человеческой плоти и крови создается кукла. Ее наделяют ограниченным интеллектом, а потом с помощью заклятий подчинения руководят ее действиями.

– Это страшная технология, – поморщился Ален. – Живые существа не должны гневить Создателя подобными делами.

– Тут я с тобой согласен, – проговорил император. – В древних хрониках сказано, что люди из других миров создавали целые армии таких боевых големов. Те миры уже погибли.

– Что будет с Хельгой? – рискнул спросить Ален.

– Ничего не будет. Все обвинения сняты. Она может спокойно жить в любом месте Софинии.

– Благодарю, – склонился в поклоне перед императором Ален. – Вот только захочет ли, – добавил он тихо для самого себя.

К великому удивлению Августо, портал вывел его не в тайное убежище в Бесплодной пустоши, а буквально выплюнул на алтарь ониксового храма заброшенного города Синталя. Алтарь мгновенно нагрелся и притянул к себе колдуна, словно магнитом. Ноги Августо подкосились, и спустя пару мгновений он уже лежал распластанным на алтаре. Тело отказывалось повиноваться.

– Что за ерунда? – ругнулся великий и ужасный Хозяин, стараясь подняться на ноги.

– Твоя кровь и сила, полученная обманом, сыграли с тобой злую шутку, не так ли? – Лицо хранительницы города и храма материализовалось над алтарем. – Храм призвал своих покровителей и слуг. Твоя кровь откликнулась.

– Ты не сможешь убить меня, – зло прошипел колдун.

– Я лишь заберу то, что ты взял не по праву, – не стала спорить хранительница.

Когда материализовалось и тело хранительницы, в руках у нее оказался тот же клинок, которым когда-то был нанесен пробный разрез на плоти обманщика. Женщина исчертила грудь разложенного колдуна рунами и магическими символами. Черная кровь не спешила покидать своего носителя. И тогда в храме один за другим стали появляться призраки шаманов древнего рода. Они образовали круг, серединой которого был пленник, и затянули речитатив заклинаний. Августо зачарованно наблюдал за действом, не веря глазам своим. Души, давно ушедшие в высшие сферы, вернулись, чтобы покарать лжеца и вора. Они безжалостно вырывали знания из памяти колдуна, боль в голове разрывала череп на тысячи кусков. Он умолял о смерти, но та не спешила облегчать его страдания. И когда хранительница задала главный вопрос: «Ты отрекаешься добровольно от древней крови?», он уже готов был дать единственно верный ответ.

– Да! – едва слышно выдавил из себя Августо, но и этого было вполне достаточно.

Кровь. Черная измененная кровь вытекала из тела через все имеющиеся отверстия: нос, рот, уши, глаза, раны, нанесенные священным кинжалом. Она впитывалась в алтарь, делая его черноту совсем непроглядной.