— Не без помощи фантазии, — улыбнулась Таня. — Ты очень интересная личность, Габриэль, и я рада, что познакомилась с тобой. Честно, во многом я не одобряю поступки и решения своей матери, поэтому постараюсь сделать все, что в моих силах, чтобы помочь вам с Элли.
— Спасибо! — искренне поблагодарил я и внезапно обнаружил, что, занятые моими проблемами и рассказами о прошлом, мы сами не заметили, как съели всю шарлотку. — Ангел наш огорчится, — устыдился я.
— Другую сделаю, никаких проблем, — успокоила меня девушка, собирая со стола. — Только на этот раз зубы прочь от сладкого, троглодиты!
До нужного места они добрались сравнительно быстро. Только один раз пришлось сделать небольшую передышку — извинившись перед своими спутниками, Габриэль степенно удалилась в кусты, оставив рыцаря и вампира задумчиво переглядываться. Кажется, до того в их сознании образ Светлой княгини ассоциировался с чем-то неземным, не обремененным сложностями существования всех прочих. Габриэль даже задержалась чуток, чтобы как следует отсмеяться: идеалы парней рушились у них на глазах, и если для вампира это большим шоком все-таки не стало, то вот Дамин смотрел на густой кустарник так, будто ему сказали, что солнце, скрывшись за горизонтом, никогда более не взойдет.
Габриэль даже всерьез задумалась над тем, что по возвращении братца ей придется оставить уютную Цитадель и навестить подданных, чтобы они хоть чуть-чуть привыкли к своей княгине и перестали забивать свои и без того не осененные знаниями головы всякими дремучими стереотипами и обрывками легенд.
Итак, овражек, замеченный девушкой, ожиданий не оправдал. Он был маленький, с пологими краями, поросшими тенелюбивыми травами, а над его краем, опасно наклонившись, рос кособокий молодой дубок.
— Спускаемся? — предложил Радин, галантно подав Габриэль руку.
Рыцарь досадливо отвернулся, жалея, что первым недодумался до этого, но, быстро вспомнив, что у княгини целых две руки, пристроился с другого бока. Девушка, почувствовав себя бесполезной калекой, гордо отказалась от помощи и, споткнувшись об удачно подставившийся корень дуба, чуть не пропахала носом склон. Парни вовремя удержали княгиню на ногах, и дальше Габриэль покорно цеплялась за руку Дамина, чтобы больше не оконфузиться.
— Кажется, здесь никого, — окинув взглядом тихий лесной уголок, поспешил расстроиться рыцарь.
— Если мы ничего не видим — это не значит, что ничего нет, — Габриэль еще раз прислушалась к своим ощущениям. — Здесь должен быть ход.
Девушка тоже огляделась. Небольшая площадка вытоптанной травы обнаружилась именно в том месте, где над оврагом нависало, переплетаясь корнями, дерево. Со всех точек зрения это было самым удобным и в то же время слишком очевидным местом. Габриэль даже подумала, что их специально заманивают. Соединила это в уме с так удобно подвернувшейся под ноги тропкой, о которой раньше не тревожилась, и поняла, что не «даже», а именно заманивают.
И, увы, успешно — поворачивать обратно княгиня не собиралась.
— Нас там ждут, — предупредила она рыцаря с вампиром и залюбовалась, как парни замерли по стойке «смирно». Но нападения за этими словами не последовало, и Радин, не сговариваясь с Дамином, отошел на пару шагов прикрывать тылы, а рыцарь мужественно загородил собой княгиню.
Габриэль, испортив момент, хихикнула.
— Кажется, я говорила: то, от чего вы в силах меня защитить, не сможет мне повредить. От прочего придется защищать уже вас.
— Мы понимаем, ваша светлость, — тихо, но уверенно произнес рыцарь. — Но прошу, не гневайтесь, наше воспитание не позволит нам в любом случае прятаться за спиной хрупкой леди, пусть вы и великая Светлая княгиня.
Радин согласно кивнул: подобной солидарности светлого и темного можно было только позавидовать. Девушка решила свалить такой успех на удивительную толерантность Дамина: он сразу показался ей самым адекватным из рыцарской компании. Даже милашка Алир, быстро проникнувшийся симпатией к Габриэлю (тогда подрабатывающему простым проводником), и тот проигрывал молоденькому рыцарю. Всего через пару часов, прошедших с их знакомства, Дамин и Радин общались так, будто дружили с самого детства. Даже имена, на немузыкальный слух Габриэль, у них были похожи.
Девушка улыбнулась своим мыслям и потянулась тонким щупом силы к склону, стараясь отыскать механизм, открывающий проход. И тут же отпрянула в сторону.
— Хаос, — с трудом выдавила она, почувствовав на губах ледяное дыхание Бездны. Казалось, что перед ней была лишь иллюзия дуба, которая на самом деле выполняла функцию экрана — смотришь со стороны: обычный овражек, только фон чуть искривляется, а проникаешь за него и понимаешь, что что-то опять не так.
В тихом, мирном лесу зрел гнойный нарыв.
— Нужно звать подмогу? — осторожно спросил Радин, тоже отступая на шаг.
— Быть может, ваш брат… — неуверенно начал Дамин.
Габриэль от досады прикусила губу до крови. В памяти хранились воспоминания о том, как ее с братом и Анабель чуть не принесли в жертву. Тогда их спасло лишь чудо, именуемое Элли (которое и заварило всю кашу). А что делать теперь? Она далеко не так могущественна, как Темный князь…
И страшно немного.
Конечно, она могла щелкнуть пальцами и переместиться в Цитадель: связаться с Габриэлем. Она была абсолютно уверена, что как только тот услышит слово «Хаос», бросит все и примчится домой спасать свой мир. Брат раскатает всех (даже творцов!) тонким слоем, если те только посмеют ему помешать. Однако тогда ему не удастся отдать долг, а княгиня понимала, что это означало для Габриэля.
Был и другой вариант: объяснить людям и вампирам, в чем дело, сложность проблемы, переместить их подальше от этого леса, а территорию на несколько лиг вокруг закрыть прочным щитом. Самим же затаиться в Цитадели, дожидаясь, когда князь вернется. Пара дней погоды не сделает: будь дела хуже, холод ощущался бы куда сильнее.
Габриэль уже отступила на шаг. Да, ее жизнь была, бесспорно, ценнее всех пропавших. С этим бы не поспорил никто и, узнав, что имеют дело с Хаосом, не обвинил бы княгиню в трусости. Но, как бывает часто в такие моменты, чувства взяли верх над разумом. Девушка подумала о том, что кто-то из людей или вампиров может быть еще жив. И сейчас они неистово молятся о спасении, а она развернется и уйдет, обрекая несчастных не только на мучительную смерть и невозможность более возвратиться во множественную вселенную в следующей жизни, но и на жуткие часы ожидания жертвоприношения: ощущение холода, пустоты и безнадежности, когда понимаешь, что ты никому не нужен.
Княгиня наклонила голову, глубоко вздохнула, борясь с подступающей к сердцу паникой. А потом, резко выдохнув, все решила.
— Дамин, тебе надо будет вернуться в селение: сначала к вампирам, а потом к людям. Пусть бросают все и уходят, как можно дальше. Предупреди власти, что если они не позаботятся о них, я устрою для каждого персональный конец света. Понял? Радин, ты пока со мной, но если что — перемещу тебя в Цитадель, чтобы они тоже были в курсе происходящего…
— А… — попробовал возмутиться рыцарь, но Габриэль, не слушая, уже отправила Дамина к вампирам. Конечно, силы стоило поберечь, но ей нужна была уверенность, что по дороге на него никто не нападет.
Радин спорить не стал, подтвердив, что сделает все, что скажет ему княгиня. В следующую секунду проход открылся: часть склона просто растворилась, будто поверх травы кто-то постелил искусное полотно, изображающее длинный, выложенный ровными серыми плитами коридор.
— Я думала, что Габриэль уничтожил все храмы северных орков, — задумчиво пробормотала девушка, быстро узнав характерный орнамент, украшающий камни. С другой стороны, обычно их возводили в горах, поближе к стенке мира, за которой начинались владения Хаоса. Возможно, брат просто не знал, что стоит поискать и в других местах. Но все было слишком чистеньким и новеньким, возведенным не за годы упорного труда, а словно по одному волшебному слову. И дыхание Бездны походило на легкий ветер. Габриэль точно знала, что такой освежающий, почти приятный холод бывает только рядом с недавними проколами, которые не успели напитаться болью и смертью.
