– Зачем ты ему позволила?

Нээн вздрогнула и хотела было отнять руку, но теперь уже сам Хаджар крепко удерживал её на месте.

– Позволила что?

Генерал нахмурился.

– Не играй со мной в свои игры, ведьма с островов.

– Так значит теперь я просто ведьма. Раз так, то…

Хаджар сильнее сжал руку. Другая бы вскрикнула от боли. А даже если не так, то явно бы начала испытывать не самые светлые чувства к Хаджару. Но Нээн была не такой.

Она понимала, с кем говорила.

Возможно, лучше, чем кто-либо другой. Она ведь видела дракона внутри его синих глаза. И видела генеральские регалии на его груди. Регалии, которые он завоевал ничем кроме своей воли и клинка.

– Твои волки порвали бы его, – прохрипел Хаджар.

Каждое слово давалось ему с трудом, но он должен был закончить этот разговор. Потому что иначе единственным, что он мог бы сделать – отдать приказ на то, что Нээн казнили на месте. Ибо в данный момент он доверял ей настолько же, насколько любому шпиону секты или же генералитета.

– Может быть, – согласился Нээн. – а может и нет.

– Но ты так и не проверила. Не отдала приказа.

– Я не отдаю им приказов… – ведьма запнулась и не договорила. Дракон внутри синих глаз начинал просыпаться. – несмотря на все песни, сложенные о тебе, генерал, ты ничего не смыслишь в женщинах.

Он ослабил хватку, а она, игнорируя предостерегающее шипение Азреи, села чуть ближе. Она наклонилась над ним… Боги и демоны, он тонул в её поцелуе, хоть и не хотел того.

– Ты не мог спуститься ко мне, – говорила она, раздеваясь и забираясь к нему под шкуры. – я не могла подняться к тебе. Это ведь не наш путь, генерал. Ты и я – мы идем своей дорогой.

Она положила голову ему на грудь и начала перебирать пальцами длинные пряди. Крутила их и зачем-то облизывала, что вызывало у Азреи еще больше недовольства.

– Я позволила взять ему себя в плен, чтобы он привел меня к тебе, – она прикрыла глаза, вслушиваясь в мерный стук нечеловеческого сердца. – может быть именно поэтому, ты в тот вечер не так уж сильно рвался его убить. Потому что знал, что он догадается взять меня в заложницы. Так что кто из нас двоих позволил убийце приставить нож к моему горлу. Я или… ты?

Она прикрыла глаза и вскоре заснула.

Хаджар еще долго лежал в тот вечер и думал над её словами.

Может Нээн и была права. Может быть именно он позволил убийце взять её в заложницы.

– Сейчас не лучшее время для разговорив, Нээн, – покачал головой, подошедший к ведьме Хаджар.

Все еще раздетый по пояс, он отряхивал руки.

– Они идут.

Хаджар тут же замер, а мгновение спустя он уже выпрямился и принял подобающий ему генеральский вид.

– Звери?

– Да, – кивнула Нээн. Впервые ведьма с островов выглядела не просто бледной, а испуганно-бледной. – я слышала крики птиц. Весь лес говорит об этом. И… их тысячи, Хаджар. Намного больше, чем мы предполагали.

Что же, глупо было рассчитывать, что боги внезапно расщедрятся на легкий день.

– Трубите в горны! – закричал Хаджар, поворачиваясь к воинам. – позовите ко мне немедленно всех командиров и Серу! Живо, живо! Звери идут!

Хаджар на ходу надевал одежды и шкуры, а также накинул белый плащ из меха предводителя Белой Обезьяны. Ледяную крепость специально возвели с другой стороны купола, чтобы создать второй рубеж обороны.

Приказания генерала выполнялись беспрекословно и расторопно. Еще не успел Хаджар добраться до крепости, как на горный гребень забрался сигнальщик. По выдолбленным в скале ступеням, он поднялся к вышке, на которую был установлен горн.

И не просто какая-нибудь “дуделка” из рога животного, а настоящий, огромный горн. В его жерле могли спокойно уместиться двое взрослых мужчин, а длиной он превышал несколько метров.

Хаджар заранее приложил ладони к ушам и не прогадал. Звук, вырвавшийся из недр горна, больше походил на плач раненного бога. Настолько он был низкий, громкий и протяжный. Многим воинам даже показалось, что задрожали блоки в ледяной стене-крепости.

Генерал взбежал по деревянной лестнице и оказался на парапете. Под ним простиралась пропасть и скалы. Их несколько недель поливали водой и теперь они были покрыты ровной ледяной коркой. Без специальных приспособлений, по такой бы не взобрался и практикующий, находящийся на грани становления истинным адептом.

– Какого демона, Хадж?! – взревел Неро, слегка оглохший из-за сигнала и теперь слишком громко говоривший.

– Звери идут.

– Что?!

Хаджар расправил ладонь, второй ударил по ней кулаком, вытянул два пальца и сделал ими несколько резких движений.

На охотничьем языке это означало:

- “Звери. Опасность”.

Неро кивнул, снял перчатку и прочистил уши. Подвигал нижней челюсть, слегка скривился и кивнул еще раз.

– Сколько у нас времени?! – он все еще говорил громче, чем требуется, но уже мог слышать ответы.

Хотя, на этот раз Хаджар ответа не знал. В спешке он забыл уточнить у Нээн самую важную информацию – сколько у них осталось времени.

– Двенадцать часов, – прозвучало за спиной.

На парапет поднялась ведьма с островов. Она выглядела так же, как и в их первую встречу. Длинное легкое платье, в каком обычная девушка замерзла бы и весной. Тонкий плащ и распущенные волосы, едва не дотягивающие до щиколоток. Её кожа была настолько бела, что сливалась с окружающим снежным покровом.

– Двенадцать часов, – повторил Неро, смотрящий вдаль. Внезапно он с силой ударил по стене. – проклятье! Проклятые боги! Проклятые звери и эта демонова секта!

Она еще несколько раз грязно выругался, потом глубоко вздохнул и откинул волосы со лба.

– Полегчало? – спросил Хаджар.

– Немного.

Втроем они смотрели на то, как из поселков тянется вереница жителей, спешащих подняться в павильон, где их защитят ледяные стены. За последние месяца многие из селян уже успели переместиться в горы, но, как это часто бывает, большинство не видели дальше собственного носа. И только когда небо пронзил рев горны они поняли, что опасность не минует и “авось” не сработает.

Внизу суетился Саймон, принимавший новых жителей. Они проходили через перекинутый над перевалом железно-ледяной мост, шли под аркой, которую держала Сера и оказывались на плацу. Их размещали в наспех сооруженные бараки в выдолбленных в скалах пещерах.

Жителей у подножья Черных Гор насчитывалось почти семь миллионов, так что на комфортабельные условия рассчитывать не приходилось.

А народ, словно не понимая, что на кону их жизнь, тащил с собой все, что можно было взять в руки. Некоторые даже навьючили ослов и лошадей. Таких сразу заставляли либо взять ношу в руки, либо возвращаться обратно с лошадью к подножью. Звучали крики, начинались свалки, но их тут же пресекали воины Лунной Армии.

Хаджар же смотрел вдаль.

Среди тяжелых серых облаков он искал очертания птиц, летающих ящеров и змей. Он вглядывался в верхушки деревьев, пытаясь различить хотя бы малейшие шорохи, падение снега или иные следы бегущий к ним на встречу орды из тварей.

Тишина.

У подножия крепости кричали люди, выли их собаки и лошади, которых не пускали в павильон. Кто-то даже пробовал качать права и утверждать, что солдаты обязаны взять их к себе. Таких затыкали уже не Лунные воины, а собственные товарищи и соседи.

Хаджар не был обязан поселкам. Он ничего у них не брал, а все продовольствие Саймон “честно” покупал или же выменивал. Это не делало их обязанными и большинство генералов, на месте Хаджара, даже не думая оставили бы всех селян за стеной. Просто потому, что так было проще, а на войне нельзя слишком часто обращаться к сложным решениям. Это неминуемо тянуло за собой образ скорого поражения.

Секунды ожидания сливались в минуты, а те, в свою очередь, превращались в часы. Продолжала медленно виться нескончаемая нить из селян и их хабара. Сотни тысяч шли к спасительному укрытию в горах. А здесь, вместе с солдатами, уже находились миллионы “лишних” людей.