Несмотря на нужду, они были счастливы.

Вот только Дергер, смотревшей за своей возлюбленной, видел как с каждым днем её великолепная осанка сменяется опущенными плечами. Как на нежных руках появляются мозоли. Как все реже она танцует и чаще сидит, обняв простого горшечника.

Бог войны не выдержал. Не смог обуять свой буйный нрав.

Он запряг боевую колесница дюжиной крылатых огненных псов. Щелчки его кнута – гром. Вой его псов – шторм. Искры от колес – молнии.

Нарушив запрет Яшмового Императора, Дергер спустился с небес. Он забрал с собой девушку, невиданной красоты. А что мог простой горшечник?

Лишь кричать в след и лить горькие слезы. Когда закончились слезы, он плакал кровью. Когда закончилась кровь – душой. Когда исчезла и она – лишь чернотой.

Что стало с юношей – не знает никто. Одни говорят, что он умер. Другие – что отправился искать силу, способную убить бога. Другие, что он продал душу Императору Демонов.

Что же стало с девушкой? Она не смогла полюбить Дергера. А тот, поняв, что не добьется взаимности, взмахом руки превратил прекраснейшую из женщин в прекраснейшую из статуй.

Говорят, она до сих пор стоит в его дворце и иногда он с ней разговаривает, напоминая о потерянном возлюбленном. Ему нравится смотреть на то, как та страдает и льет слезы.

– Но при чем здесь, все же, Эликсир и Цветочный Пир? – спросил Хаджар.

– В мире всегда должно быть равновесие, Северянин, – Рахаим отложил кальян и его взгляд устремился куда-то вдаль. – Дергер нарушил приказ Яшмового Императора и поэтому другой бог… богиня, получила право вмешаться. Богиня Любви при помощи силы Яшмового Императора и цветов из его сада, сварила Эликсир, способный сделать выпившего богом. Потому что лишь бог сможет разбить оковы чар Дергера и освободить девушку. А еще она раз в тысячу лет устраивает Цветочный Пир, в ожидании, что на него явится простой горшечник.

Поняв, что это конец истории, Хаджар лишь покачал головой. Неужели чутье его подвело и все, им услышанное, лишь скакза для наивных детей.

Но вновь услышанное в ветре:

- “Глупый генерал”, - заставило задуматься об обратном.

– Хорошо, предположим, – кивнул Хаджар. – предположим этот Эликсир действительно существует. Я так понимаю, его не хватит на всех желающих.

Из Рахаима мигом выветрилась вся напускная легкость. Исчез старик-рассказчик, а на его месте появился битый жизнью, бывалый Небесный Солдат, сумевший пережить тех, кто был в разы сильнее.

Тысячи лет его кожу ласкало безжалостное солнце Моря Песка, и он пока еще не собирался к порогу праотцов.

– Все верно, Северянин, – караванщик выглядел готовым к прыжку пустынным волком. Раньше бы это сильно напрягло Хаджара, но его грудь грела метка племени Лазурного Неба. – И чтобы у вас, с достопочтенным Эйненом, не возникало лишних идей и мыслей.

Старик достал из кармана хрустальную, граненую пиалу, закрытую крышкой и запечатанную светящимися иероглифами. Внутри плескалась черная жидкость. Такую Хаджар уже видел и потому, схватив клинок, вскочил на ноги и отшатнулся.

В ту же секунду оружие обнажили и остальные присутствующие. В дилижансе закружились разноцветные вихри энергий. Идущие снаружи практикующие отшатнулись – от сосредоточая силы им стало трудно дышать.

Хаджар направил меч на пустынников. Плечом к плечу к нему стоял Эйнен, на чьем посохе блестело копейное жало.

– Спокойствие, – глаза Рахаима сверкнули.

Хаджар ощутил нечто странное. Будто ему в сердце воткнули иглу. Очень тонкую, почти безболезненно проведя её сквозь определенную точку на теле. Но одновременно с этим, он ощутил жуткую слабость в руках и ногах.

Не понимая, что происходит, Хаджар рухнул на пол, а меч с грохотом вонзился в доски дилижанса. Рядом покатился посох Эйнена, так же не способного удержаться на ногах.

Подобная участь постигла и пустынников.

В итоге, из всех присутствующих способным говорить и использовать энергию остался лишь Рахаим. Именно от него исходили белесые жгуты, вонзившиеся в грудь каждого.

Вот тебе и “простой” Небесный Солдат стадии Пика. На его фоне шейх Умар и предводитель разбойников Красного Черепа выглядели несмышлеными детьми. Не всегда в этом мире все решила сила.

За тысячи лет Рахаим наверняка нажил немало опыта и знал такие тайны, секреты и техники, которые ставили его даже выше, чем начинающего Рыцаря Духа.

– Надеюсь, все мы сможем нормально продолжить наш разговор, – в голосе караванщика звучал неприкрытый приказ. И, видят Вечерние Звезды, ни у кого не возникло мысли спорить.

Белесые жгуты исчезли и Хаджар с жадностью втянул полной грудью сухой воздух. Просто чтобы проверить, что снова может контролировать свое тело.

Аккуратно взяв меч Горного Ветра, он с той же аккуратностью вернул его обратно в ножны. Особого страха перед Рахаимом Хаджар не испытывал. Бесполезно боятся того, кто одним желанием может свалить два с половиной десятка воинов, из которых шестеро, минимум, равны по силе начинающим истинным адептам. А один – и вовсе им является.

– Достопочтенный Рахаим, – склонил голову Харад. – вы, как всегда, могущественны и мудры.

– Прошу простить мне мою горячность, – Шакар, прижимая племянника к полу, коснулся лбом досок. Видимо его связывали со стариком совсем иные отношения, нежели между хозяином и наемным рабочим.

– Время молодых, – отмахнулся Рахаим.

Эйнен вопросительно посмотрел на спутника. Островитянин не мог понять отчего, пусть и горячный, но резонный варвар, вдруг так отреагировал.

– Откуда у вас… это? – спросил Хаджар, указывая на пиалу.

– Когда-то давно я бывал в северных землях, Хаджар, – ответил Рахаим, пряча яд секты Черных Врат обратно в кафтан. – не могу сказать, что мне дешево обошлись эти сто двадцать капель Черного Дыма.

По спине Хаджара пробежало стадо крупных мурашек. Он хорошо помнил, что одна капля сделала с его другом и братом Неро. Он прекрасно помнил, как Рыцарь Духа – Крыло Ворона, получил всего десять капель, которые, по словам Патриарха секты, были способны отравить целый город. Город, размером со столицу Лидуса.

Что же будет, если распылить в двенадцать раз большую долю яда? Накроет территорию, равную целому баронству, если не графству. И подобный яд легко справиться с любым, кто стоит ниже, нежели Рыцарь. Да даже самому Рыцарю, если не использовать лекарства, придется с месяц повалятся в постели.

Может Патриарх и не был особо талантливым бойцом, но алхимик из него вышел что надо. Благо, в его руках находилось лишь несколько могущественных рецептов, иначе никакая нейросеть не помогла бы одержать победу.

Отравленный кинжал или крепкий меч – вечный спор среди воинов.

– Это моя страховка от ненужных мыслей, – добавил Рахаим, щелкая пальцем по кулону на шее. Хаджар узнал в небольшом хрусталике пару капель антидота. Того самого, ради которого он прожил с Тенью Бессмертного едва ли не целый год. – Все присутствующие, кроме вас двоих, уже озвучили свое согласие отдать мне Эликсир. Теперь дело за вами…

Хаджар посмотрел в спокойные, серые глаза Рахаима. За тысячи лет он так и не смог сделать шаг вперед и пересечь грань, отделяющую Небесного Солдата от Рыцаря Духа. А как известно, чем старше идущий по Пути Развития, тем сложнее дается каждый следующий шаг.

Наверняка Рахаим уже находился на самом конце своей дороги. Впереди уже дребезжал свет из окна дома предков. Старик умирал… И если в ближайшее время он не сможет перейти на следующую ступень развития, то тело не выдержит. Так что для Рахаима Эликсир значил больше, чем божественность. Для него это был единственный шанс избежать объятий Леди Смерть.

И, судя по тому, как аккуратно Хадар и Шакар перекрыли путь к отступлению, рисковать старик не хотел. Он бы и не посвящал Хаджара в свои планы, но по короткой обмолвке, стало понятно – им требовался Нареченный.

Тот, кто сумел завоевать себе Имя.