Элейн знала, что Лиан винила её в смерти своего генерала. И в том, как сильно изменились песни бардов. В том, как прославляли они принца Эрена и королеву Элейн и как порочили имя лжепринца Хаджара, поднявшего восстание против Короля.

И только в самые темные вечера, в самых отдаленных тавернах, порой звучали старые песни. О Безумном Генерале. О том, как он пожертвовал собой, чтобы спасти народ Лидуса, о том, как в одиночку обманул целую Империю. Подобные рассказы и слухи карались законом. В тюрьмах уже сидели люди за их распространение.

С этим Элейн ничего не могла поделать. Ради выживания большинства, она всего за несколько дней уже пожертвовала меньшинством.

Элейн сжимала кулаки, ногти впивались в кожу и на землю падал кровь.

– Какой же ты дурак, братец, – просипела Элейн, вытирая слезы и оставляя на щеках кровавые разводы.

Внезапно ей показалось, что лица коснулась теплая, мозолистая рука. Такая же, какая её касалось тогда – в подземной пещере. Наверное, просто игра воображения…

– А мне кажется, этот план был гениальным.

Элейн открыла глаза. Перед ней стоял высокий, статный юноша в простых одеждах. Его длинные, черные волосы развевались на ветру. В глубине синих глаз спал дракон, а из-за пазухи высовывалась нахальная мордочка белого тигренка.

– Ты призрак? – Элейн сделала пару шагов назад.

– Не знаю, – засмеялся юноша, схватил Королеву за запястье и притянул к себе.

Он заключил её в крепкие, теплые объятья и зарылся лицом в волосы.

Элейн не стала что-либо говорить. Не стала просить что-то объяснить. Она просто прижалась к брату, чувствуя, как в душе возникает чувство покоя и умиротворения.

Хаджар падал в глубине черных вод. Над головой опускались тяжелые каменные плиты разрушенного дворца.

- “Не все ль равно где сдохнуть: здесь иль там?”.

Значит вот такую судьбу видело Древо Жизни? Погибнуть от руки Элейн, которая забыла о том, что она рождена Элизабет и Хавером? И раз она забыла свое родство, то и не рождена вовсе.

Глупо. Иронично. Слишком поэтично и драматично.

- “От жизни я земной устал, и был бы рад чтоб мир со мною пал.”

Глупо было отрицать, что Хаджар, падая на дно, не особо рвался всплывать. Силы его покидали, но не использовал то, что осталось, чтобы рваться к далекому солнечному кругу на поверхности.

- “Дуй ветер, смерть, я твой! В бою сегодня встречусь я с тобой!”

Праотцов он встретит с честью. Он сделал все, что хотел. Он освободил королевство от власти Примуса. Вверил его в руки Элейн, которую само Древо Жизни выбрало на роль Королевы. Да и саму элейн, как и обещал, он спас.

- “Я как медведь, прикованный к столбу.”

Все эти годы, сквозь любые бури и невзгоды, его вели за собой простые цели. Отомстить и спасти. И он добился их и теперь ощущал тянущую пустоту в своей груди. И это пустота была вызвана вовсе не страшными ранами, а отсутствием цели. Цели, ради которой живет и сражается любой практикующий.

В чем смысл бессмыслено брести по Пути Развития, если не стремишься ни к чему? Даже, банально, к силе.

Сила никогда не была целью Хаджара, лишь средством достижения этих целей.

- “Не убежать, со всех сторон я окружен врагами.”

И Хаджар вспомнил то, ради чего хотел жить раньше. Ради странствий, путешествий, встреч с новыми, интересными людьми. Ради опасностей, которые будут его поджидать на пути к неизведанному. Ради той свободы, которую мог предложить этот мир, и которого лишил прошлый.

- “Но где найдется тот, кто женщиною не рожден?”

Но теперь, после возможности путешествовать вместе с друзьями… вместе с братом… Эта идея казалось пыткой, ужасной насмешкой судьбы. Если раньше Хаджар приветствовал её, то теперь боялся даже сильнее, чем одиночества.

- “Жизнь у меня отнять способен только он.”

Хаджар, как и предрекала мать Азреи, оказался выгоревшим, будто проженное полено. Месть сожгла его изнутри. Они была ярким, горячим топливом, на котором он пронесся сквозь преграды, которые сломили бы большинство людей. Но теперь у него не осталось ничего, что двигало бы его дальше.

- “А может мне, подобно римскому глупцу упасть на свой же меч?”

Где там, над куполом тьмы, где светила маленькая желтая точка, что-то еще более маленькое нырнуло вниз. Белое. Пушистое, отчаянно перебирающее лапками. Азрея бросилась в страшную пучину, игнорируя падающие острые обломки и свой маленький размер, чтобы спасти глупого двуногого.

Хаджар смотрел на неё. Он пытался закричать, чтобы ты убегала. Что он не сможет сдержать клятву, данную её матери. Не сможет помочь стать человеком. Что его жизненный путь закончен.

Но Азрея продолжала плыть. Так, будто бы в ней горело даже более яркое топливо, чем ранее подпитывало Хаджара. Но разве тигренок рукводстовался местью? Нет.

- “Нет…

И разве позволит Хаджар, Безумный Генерал, сбыться какому-то предсказанию старой, глупой деревяшки. Разве все, ради чего он шел все это время, просто месть запутавшемуся в своим демонах старику?

Хаджар дернулся. Сквозь тьму боль и смерть, он принял вертикальное положение. Он в первый раз дернул рукой, пытаясь плыть наверх, к свету.

- “…пока…

И внезапно мир изменился. Исчезла тьма. Хаджар стоял на берегу маленького пруда и вглядывался в его глубину. Там он видел отчий дом и ждущих его там родителей. Там же стояли и Неро с Серой. Они звали его к себе манили.

А затем из пруда появилась дева. Дева, которая была бы пределом мечтания Хаджара, будь она реальна. Она обняла его и потянула вниз. Туда, где хорошо…

Но разве должны были умирать его родители? Разве должны были они сражаться с демонам и жертвовать Леонорой? Разве это не была ошибка Яшмвого Императора – Императора Богов.

Хаджар не знал, откуда он знает, кто такой Яшмовый Импертор, но все же…

Имено ошибка на небесах, привела к тому, что погибли его отец и мать. Что погиб Неро с женой. Разве не Боги вершили судьбу людей и, ошибаясь в этом, приводили к гибели не только целые семьи, но и страны.

“… есть…

Кто дал им такую власть.

Кто позволил распоряжаться жизнями смертных. Ведь разве не сражался каждый практикующий, ради свободы. Ради возможности самому вершить свой рок. Но получается, что все это обман, что это все насмешка богов?!

Нет. Еще не ослабли руки Хаджара. Еще не потухла ярость в его глазах.

Хаджар схватился за руки прекрасной девы, которые вмиг стали костлявыми и гнилыми. Он с ревом пробудившегося дракона разомкнул объятья смерти.

Его шаг – гром.

Его меч – молния.

“…силы…

Если спустится с неба войско богов, они не остановят его клинка.

Если поднимутся легионы демонов, они не замедлят его шага.

Хаджар Дюран, ослепленный местью принц, мертв. Он погиб в бою с собственными демонами. И из его останков поднялся Хаджар Травес. Тот, кто не успокоится, пока не найдет седьмое небо, пока не схватит за бороду Яшмового Императора. Ведь если люди страдали за свои ошибки, то почему боги могли ошибаться и не нести наказания?

Нет, он найдет богов. Он откроет Книгу Тысячи и исправит ошибку. Он вернет обратно и отца Хавера, и мать Элизабет, и дядю Примуса, и тетю Леонору, и брата Эрена и его жену Серу. Все они вновь сядут за стол и будут пировать. Но не в доме праотцов, а во дворце Лидуса!

Хаджар, в чьих глазах рычал танцующий дракон, заглянул в лицо тянущей его на дно смерти и прокричал:

- “Я ПРЕДПОЧТУ ДРУГИХ СВОДИТЬ В МОГИЛЫ!”

Белая тигрица размером с лошадь, на собственной могучей спине вытянула из озера тело. Она легла на грудь юноше изо рта того вырвался фонтан темной воды. Он захрипел и, дрожа, схватился за загривок тигрицы. Та вскинула его себе на плечи и, обернувшись белым ветром, понеслась в сторону лагеря Лунной Армии…