Смуглянка рассмеялась низким грудным смехом, от которого у полукровки все сжалось в животе.

— Я сейчас тебя всему научу, — прошептала она, снова приближая свои губы к его рту.

Когда все кончилось, Келлегор не знал, куда девать глаза. Привыкший учиться, он сейчас вспоминал свой первый опыт общения с женщиной, анализировал его и находил кучу ошибок — и свои трясущиеся руки, и неумелые поцелуи, и волнение, и страх, когда ловкие пальчики любовницы касались его тела. Он чувствовал себя так, словно провалился на самом важном экзамене своей жизни, но женщина рядом казалась вполне довольной.

— С тобой было хорошо. — Приподнявшись на локте, она поцеловала подростка в губы. — Ты красивый. Твои глаза горят, как звезды…

— Я полукровка, — счел нужным сообщить он.

— Ну и что? Ты маг?

— Да. Я обучался целительству и некромантии в Доме Ящера и немного у своего отца.

— Ты маг. — Она потерлась щекой о его грудь. — А ты знаешь, что ребенок мага сам станет магом?

— Ребенок? — вытаращился Келлегор.

Смуглянка рассмеялась, увидев, как вытянулось его лицо.

— Мы с тобой провели вместе ночь, — прошептала она. — От того, чем мы только что занимались, иногда рождаются дети. Ты красивый. И если от тебя у меня родится ребенок, я буду рада.

— Незаконнорожденный?

— А что в этом такого? У него будет особая судьба.

Внезапно глаза женщины расширились. Келлегор почувствовал ее состояние, близкое к магическому трансу, и поспешил отодвинуться, чтобы не мешать. Змея-посох, подарок от одного из «ящеров» (подросток не таскал ее с собой в виде посоха, оставил в обличье рептилии) подняла плоскую головку с вороха его одежд и зашипела.

— Да, — промолвила гадалка, — у него будет особая судьба. Возможно, придет час, когда ему придется стать спасителем мира… Спасибо тебе за этот дар! — Она пылко схватила лицо Келлегора ладонями и принялась целовать. — Ты действительно сделал мне подарок. И я хочу отблагодарить тебя! Проси! Если смогу, с радостью исполню твою просьбу!

— Мне от тебя ничего не надо, — покачал головой Келлегор, — разве что… когда ребенок родится и вырастет, скажи ему, кто был его отцом. Я не хочу, чтобы он рос, ничего не зная о том, благодаря кому появился на свет! Скажи, что его отец — принц Келлегор Паннорский. Мой отец — герцог Даральд делль Орш, дядя нынешнего короля, а моя мать — эльфийка с…

— Погоди, — женщина резко села, уперлась ладонями в грудь своего юного любовника, — ты сказал «Паннорский»? Дай руку, быстро!

Она схватила его левую руку, вывернула так, чтобы в полутьме крытой повозки лучше видеть линии на ладони.

— Принц Даральд кто тебе? — быстро спросила она, изучая их.

— Ну… мой отец — двоюродный дядя его отца, значит, я ему троюродный дядя… Как-то так. А что?

— А то. — Гадалка выглядела взволнованной. — Твоего родного дядю обвинили в его смерти. Он сбежал от наказания, но ты отправился на поиски, потому что не верил, что это преступление совершил он. Так?

— Так. Я, — Келлегор тоже сел, — хочу спасти дядю. Он старший брат моей матери. Долгое время именно он заменял мне отца, когда я жил на Радужном Архипелаге, ведь моя мать — эльфийка, а отец — человек. И я сначала воспитывался у эльфов, а потом, когда началась война…

— Можешь не продолжать, — гадалка взяла его правую ладонь, поднесла к левой, сравнивая линии на обеих, — я все это прекрасно вижу. Вас по дороге в Паннорию захватили в плен, и если бы не твой дядя, тебя бы продали в рабство. Так?

Келлегор кивнул.

— У тебя тоже две линии жизни, — промолвила гадалка, — но ты сам определил свою судьбу. Я могу лишь уважать твой выбор, ибо ты делаешь его добровольно, с открытыми глазами. Не то что он…

— Мой дядя? — догадался Келлегор, рассматривая свою правую ладонь. Змея-посох подползла ближе, подняла голову и вопросительно коснулась его запястья раздвоенным язычком — дескать, мне уже можно занять свое место на твоем плече, хозяин, или надо еще немного подождать?

— Ты его видела?

— О да, — кивнула гадалка, — его видели все…

— Где? — Келлегор бросился к своим вещам и начал торопливо одеваться. Змея-посох взволнованно шипела и вертела головой.

— В Эвларе. Мы выступали там на площади несколько дней назад, а он… Но не спеши, — женщина схватила юношу за запястье, — я точно знаю, что твоего дяди там нет. На другой день он уехал из города куда-то на север.

— Откуда ты знаешь?

— Я же пророчица, — усмехнулась женщина. — Мне многое ведомо. Иногда даже слишком многое… Ты отыщешь своего дядю. Я это вижу. Но твой путь отнюдь не завершится в момент вашей встречи. Вам обоим предстоит пройти много дорог. На этом пути вас ждет выбор. Сам того не подозревая, ты его уже сделал — осталось лишь в нужный момент заявить о нем. А вот твоему дяде предстоит выбрать одну из двух жизней. Кто-то еще в час его рождения дал ему две судьбы. Настанет время, когда он должен будет оставить себе только одну, отказавшись от второй. Ты и те, кто будет рядом с ним, помогут сделать выбор. А вот будет ли он верным — покажет время.

— О чем ты? — Келлегор надел рубашку и сейчас натягивал штаны.

— Не знаю, — вздохнула пророчица. — Меня в тот год уже не будет в живых. И я ничего не знаю о том, что случится после моей смерти. Ты полуэльф. Ты доживешь и сам все узнаешь. Доживет и твой сын, а я…

— Скажи хоть, как тебя зовут. — Келлегор торопливо обулся, и змея поспешила занять свое место у него на плече, обвив длинным телом его руку до самого запястья.

— А зачем? — Женщина осталась сидеть как была, нагая, закутавшись только в свои длинные распущенные волосы. — Дар говорит мне, что мы никогда больше не увидимся… У тебя будет много женщин. У тебя будут дети. Не все из них родятся законными, и про некоторых ты никогда не узнаешь… Но если вдруг тебе назовут имя пророчицы Ясин…

— Я буду знать, что это твой сын? — кивнул Келлегор. — Ясин, ты…

— Ясин — так зовут мою бабку. Она раньше путешествовала по материку вместе с моей семьей. Потом состарилась и поселилась в том городе, откуда была родом. Мы часто туда заезжаем… — Женщина оборвала рассказ, чувствуя, что лишние подробности ее жизни собеседнику будут неинтересны.

— Куда мне ехать, чтобы найти дядю? — Он спрыгнул с повозки.

— На север, — ответили из-за полога. — В столицу можете не заезжать — только потеряете время. Ищи гору странной формы. Оттуда прямая дорога приведет тебя к дяде. Куда вы поедете дальше, зависит только от вас самих. А теперь уходи.

Келлегор порылся в кошеле на поясе, достал и положил на край повозки несколько золотых монет — практически все золото, которое у него оставалось, — пробормотал слова прощания и направился прочь.

Он хорошо знал географию — сначала дядя и дедушка на Архипелаге, а потом отец в Паннории позаботились о его образовании. Подросток помнил, что если отсюда двигаться на север, то сначала придется пересечь центральную Эвларию, потом заехать в Зеленогорье, потом — в Холмогорское княжество. Дальше путь разделится — надо будет либо свернуть чуть восточнее и попасть на Плоскогорье, которое еще во времена Великих древних королей считалось опасным местом — настолько опасным, что даже восставшие рабы-орки не рискнули туда соваться, явно боясь той местности больше, чем своих бывших хозяев. Либо надо будет двигаться еще дальше на север, к Жемчужному Острову и расположенным там горам. За теми горами — земли альпов, снежных эльфов. Неужели дядю Карадора увезли туда?

Задумавшись (в землях снежных эльфов не бывал практически никто из обитателей материка, разве что кое-кто из людей, живших на территории Жемчужного Острова, мог подсказать короткую дорогу), подросток направился в сторону трактира, собираясь вернуться к сэру Ройдару, когда какое-то движение сбоку заставило его насторожиться. Сгустилась ночь, невысокая тень выдала свое присутствие лишь неосторожным движением.

— Кто здесь?

Змея подняла с плеча голову, сердито зашипела. Келлегор расслабил руку, и она соскользнула с нее, превращаясь в посох. На его навершии вспыхнул магический огонек.