— Чем порицать, лучше бы поддержал! — прозвучал рядом новый голос — Он сейчас провалится следом!

Молодой рыцарь мгновенно обернулся, чтобы увидеть за плечом полупрозрачное лицо.

— Брат Езерним? — вытаращился он.

— Помоги ему, — коротко бросил дух. — Он падает! Терибальд и впрямь заваливался вперед, повесив голову.

Керагаст выругался так, что призраков разметало по углам и, стряхнув с руки щит, кинулся к молодому человеку. Что делать дальше, он не знал, но чисто инстинктивно сжал в руке холодную, вялую кисть Терибальда, громко позвал его по имени. Тот склонил голову ему на плечо, ткнулся носом в шею. Дыхания не было…

— Лейр? — взвыл не своим голосом Керагаст, внезапно почувствовав настоящий страх. — Лейр, ты чего? Ты что, умирать собрался? Прямо сейчас? А как же я? Что мне со всем этим прикажешь делать? Лейр, — он схватил мага за плечи и затряс, время от времени отвешивая ему пощечину, — очнись! Не пропадай! Ты заварил эту кашу — ты ее и будешь расхлебывать! Ну же! Давай! Дыши!

— Сделайте ему искусственное дыхание, — предложил Калидор. — Рот в рот.

Другой бы прислушался к тому, с какой интонацией скелет дал этот совет, и сделал соответствующие выводы, но Керагасту было решительно наплевать. Он уложил Терибальда на пол, рванул на нем тунику, чтобы открыть грудь, и, сделав глубокий вдох, наклонился к бесчувственному магу.

И тот внезапно шевельнул губами, отвечая на прикосновение.

— Юна…

— Тьфу! — отпрянул Керагаст. — Лейр?

— Ты? — распахнул глаза тот. — Ты чего?

Оба резко покраснели и отпрянули друг от друга, лихорадочно вытирая рты.

— Поздравляю с первым поцелуем, хозяин, — вылез скелет. — Ничего, что с мужчиной, но, как говорится, лиха беда на…

— Лейр! — взвыл Керагаст не хуже, чем давеча. — Можно, я его прикончу?

— Потом, — сказал тот. — И я буду в этом участвовать!

— Заметано! — Оба скрепили договор рукопожатием и взглянули на Калидора так, что у того череп пошел мелкими трещинками.

— Э-э, — он попытался отодвинуться, но в тесноте коридора это сделать было затруднительно. — Хозяин, ты чего? Я ж пошутил! Ты совсем концы отдавал, вот я и подумал, что…

— В самом деле, — Керагаст, как настоящий воин, умел разделять проблемы на жизненно важные и второстепенные, — ты только что чуть не умер! Какой же ты после этого некромант?

— Я не некромант. — Терибальд смущенно опустил глаза. — Некромантия не моя специализация. Я просто посещал фа… э-э, дополнительные занятия. А дипломная работа у меня по теоретической магии. Она называется «Наследственное проявление первичных магических способностей в локальных поселениях в условиях полной или частичной изоляции». Я…

Он вовремя заметил, какими глазами смотрит на него Керагаст, и замолчал, понимая, что практически выдал себя.

— Ты мне потом все расскажешь, — кивнул рыцарь и поднял оружие. — А теперь пошли. Мы и так потеряли слишком много времени! Маг-теоретик…

Принцессе Юне не спалось. Девушка долго ворочалась в постели, проваливалась в неглубокий сон, но достаточно было малейшего звука, чтобы она просыпалась и долго лежала, глядя в темноту расширенными глазами. Незадолго до рассвета ее нетерпение возросло настолько, что девушка встала и, закутавшись в накидку, подошла к окну.

Юна всегда любила Эльфийский бал, с тех пор как впервые посетила его десятилетней девочкой. Этот, восьмой по счету, Эльфийский бал должен был стать для нее последним — через десять дней исполняется пятнадцать лет ее жениху, наследнику Теговисскому, на другой день после этой даты она простится с мамой и старшим братом и навсегда уедет из страны. Еще полторы недели пути — принцессе не к лицу спешить, ее кортеж будет тащиться черепашьим шагом, — и она прибудет в Теговиссу, чтобы выйти замуж за пятнадцатилетнего паренька, у которого имеются два младших брата.

Нет, принцесса прекрасно понимала, что такое монарший долг. Она — принцесса и должна выйти замуж. Любовь придет потом, если же нет — что ж, такова судьба. По статистике, лишь одна из десяти королев счастлива в замужестве. Остальные просто покоряются року и находят счастье в ином — в здоровых детях, в четком следовании традициям, в любовных связях на стороне. Юна, хоть и страшилась предстоящего замужества, не смела ему противиться. Только в последнее время она все чаще начала задумываться о том, каков он из себя — ее будущий муж. Хоть бы у него оказались темные волосы и синие глаза! Такие же синие, как…

Принцесса вздрогнула. Синие глаза! Неужели она больше их никогда не увидит и не услышит этот звонкий высокий голос, который изо всех сил старается звучать посолиднее? Голос единственного человека, который осмелился на нее крикнуть…

Лейр Косоглазый, герцог Холмогорский. Потомок старинного рода, дальний родственник…

И самый красивый мужчина из всех, в кого принцесса Юна успела влюбиться за свою короткую жизнь.

Она влюблялась уже трижды — в десять лет безоговорочно отдала свое сердце пажу, с которым танцевала большую часть первого в жизни бала. Пареньку было тринадцать, он мечтал стать оруженосцем и внятно мог разговаривать только на эту тему. Из этой влюбленности могла бы вырасти настоящая дружба, когда мужчина и женщина ничего не требуют друг от друга — просто общаются время от времени и делятся секретами. Но через полгода паж стал оруженосцем, и новый круг обязанностей совершенно лишил его времени.

Потом были еще две страсти, яркие и короткие, как все в юности, но всякий раз принцессе казалось, что это навсегда. Она влюблялась в тринадцать лет — в молодого рыцаря из числа гвардейцев отца и в шестнадцать лет — в одного из придворных. Всякий раз это были больше мечты о том, как однажды случится что-то необыкновенное, и он спасет ее, после чего они вместе падут к ногам отца и король со слезами на глазах благословит любимую дочь. Тогда ее избранник подхватит ее в седло верного скакуна и умчится вдаль, в замок, где они будут счастливы до конца дней.

Дальше темного силуэта замка на фоне восходящего солнца мечты принцессы не заходили, но она предавалась им с таким пылом, что сама не заметила, как обе ее влюбленности растаяли без следа. И даже то, что отцовский придворный оказался банально женат и покинул двор вскоре после кончины государя, нисколько не огорчило принцессу. Юна повздыхала, успокоилась и с холодным сердцем приготовилась встретить реальность. То есть замужество с неизвестным ей мальчишкой из далекой Теговиссы.

И вот появился он. Кузен Лейр. Он был молод, хорош собой и смотрел на нее так, как не смотрел никто из ее прежних симпатий. С ним не надо было уезжать в чужую страну. И замок на фоне восходящего солнца вдруг приобрел реальные очертания.

Задумавшись, принцесса сидела на подоконнике и улыбалась своим мыслям.

Тихий звон вывел ее из задумчивости. Девушка обернулась.

Светился воздух над ее постелью, постепенно складываясь в кокон, который окутывал ее опустевшее ложе. Тонкие золотистые нити ложились на небрежно отброшенное одеяло и простыни, еще хранившие тепло живого тела.

И тут Юна все вспомнила.

С некоторых пор во дворце повелось, что перед сном рыцари-щитоносцы обходят покои венценосной семьи и накладывают охранные заклятия на постели короля, обеих королев, вдовствующей и нынешней, принцессы и принца-наследника. «В случае опасности, — говорил Бравлин, — это поможет защитить ваши жизни, если помощь почему-либо запоздает!»

Значит, на них совершено нападение! Сработала магическая защита! — догадалась принцесса и тут же, прислушавшись, различила вдалеке шаги и голоса. Кто-то быстро шел по коридору, бряцая оружием и доспехами.

Девушка бросилась наружу. Она сама не знала, куда бежит — то ли к брату, то ли просто навстречу шагам и голосам. Но все-таки у нее хватило ума, чтобы не кричать во все горло, привлекая внимание.

Покои вдовствующей королевы находились совсем рядом — незамужняя дочь жила рядом с матерью. Туда Юна и кинулась в первую очередь и еле успела затормозить, чтобы из-за угла не налететь на рыцарей-щитоносцев.