Но помыслить о том, чтобы есть конину он не мог. Слышал что её едят какие-то восточные народы, а из всей Европы может только итальянцы. Как? Это же такое красивое, умное, верное животное! Сейчас он мог бы добавить, что ещё и довольно вкусное…

Хотя, конечно, мясо было жёстким. Ещё и далеко не факт, что безопасным. Это же совершенно дикая животина, которая жила где попало и ела что попало, медицины никакой не знала. Так не мудрено заразиться какими-то паразитами!

Марк усмехнулся.

Очень вряд ли он умрёт от паразитов. От отравления или дизентерии ещё возможно, хотя тоже придётся постараться. Можно ли считать смертью от болезни то, что ты ослаб и тебя проткнули мечом? Едва ли.

— О чём задумался? — Эшли вообще держалась молодцом. Из всей их нестройной компашки она была самой позитивной. Марк подозревал, что это лишь наносное и стоит ей немалых усилий.

— О том что лошадка — очень вкусная. Думаю, стали бы мы её сами забивать, если бы вот так не вышло? — а вышло очень просто, конь пострадал в бою. Им повезло заметить конного стрелка первыми, а во время засады животное попросту сломало ногу. Ещё и один из парней неудачно рубанул его по боку, метя в всадника.

— Стали бы. Если бы они, — она обвела рукой троих их спутников, таких же «Героев», — то я бы сама забила. Транспорт нам особенно ни к чему, а большой вес мы переносим легко.

— А как же жалость?

— Мне было бы очень жалко, но я бы плакала и резала. А потом ела бы и плакала.

— Интересный подход, — невольно улыбнулся Марк, — а у тебя что на уме?

— Соль.

— Соль?

— Ты же видишь, гоблинов всё меньше. Как, видимо, и людей. Наши шансы умереть в битве здорово упали, — она рассматривала по очереди каждую стрелу, полученную с того самого лучника, — владелец вот этого вообще был в городе один.

— Думаешь, они все сдохли?

— Ты же видишь, они на нас охотились. А сейчас добычи не стало, вот они и отошли назад.

— И что, теперь будем жить долго и счастливо?

— Ага. Пока не умрём. Предположительно от голода. На сколько нам хватит этих лепёшек?

— Если растягивать — то на недельку. С водой, правда, совсем швах, но гоблинскую дрянь вроде можно пить.

— А с конём — может и месяц протянем. Но нужна соль.

— А ты умеешь солить мясо?

— Ты не верил и что я костёр разожгу, — Эшли была одновременно мрачной и какой-то позитивной. Как ей удавалось?

Марк окинул взглядом остальных, которые жались к источнику тепла. Согласился.

— Ну хорошо. И где же мы возьмём соль?

— Понятно где! У гоблинов.

— И вот ради этого ты меня поднял посреди ночи? Чуйка у него, значит! А что бабка «того» твоя чуйка тебе не подсказала? Вань, ну ты чёт совсем уже заработался…

— Да подожди ты! Смотри!

— Смотрю. И что тут?

— След видишь?

— Ну вижу. Мало ли кто здесь ходил. Работники какие-нибудь, в вашем районе сейчас эти… вышки новые ставят постоянно. Наверное они.

— Днём дождь был? Был. Пыль бы смыло. Если кто и оставил след, то уже после дождя, либо поздно вечером, либо уже ночью.

— Ну… наверное.

— И если тут не проходной двор, то это явно Андрей.

— Ну да, твой Летающий Маньяк.

— Именно.

— Нет никакого заклинания. Я их просто научил.

— Как это?

— Да вот так!

Бойцы двигались не просто стройно, они вели себя как единый механизм. Впереди смыкалась стена щитов, сзади вылетали короткие копья. Здорово поражали соломенные мишени, которые повторяли контуры огромных человеков.

— За неделю?

— Чуть больше, но вообще да.

— Ты же набрал их всего неделю назад. Да и вообще, как столько набрал?

— Этих набрал немного раньше, остальные будут готовы через четыре дня.

— Откуда такая уверенность что будут?

Шар только загадочно улыбнулся. Нет, он определённо темнит. Не бывает таких случайных озарений, тем более у уже пожилых гоблинов. Да, он совсем недавно потерял почти всё своё войско, но мало кто выходит из таких поражений и неожиданно становится тактическим гением. Ещё и гением обучения. И вербовки. Которую шаман, правда, почему-то называл «воронкой рекрутинга линейного персонала».

— А набрал просто. Хорошенько оценил, почему гоблины вообще идут в воины. Чего ждут, чего жаждут, чего боятся. Какие у них боли. Вот и надавил.

— Пытал что ли?

— Нет, что Вы! Подкупил пару самых болтливых из разных племён, заставил выучить скрипт… ну то есть пару броских фраз, которые цепляют за душу.

— Подожди, это из диких что ли?

— Угу. С мятежных земель. В моей деревне желающих почти не осталось, потери убитыми очень болезненные. А набирать с земель нашего «Величества» я не решился. Вдруг прогневаю не только его, но и Вас, — лесть была достаточно тонкой, но Наар её, конечно же, заметил. Что они не в ладах с королевской семьёй, знала вся округа. Но о какой-то прямой конфронтации речи быть не могло — максимум о том, чтобы выплачивать налоги не в полном объёме.

Любые сэкономленные средства граф Наар (скорее всего, его титул должен переводиться на человеческий как-то так), направлял на усиление военной машины. Оно и понятно. Раньше или позже король может обратить свой взор на не слишком покорного вассала.

А уж если Фыыру удастся захватить алтарь — вообще пиши пропало. Силой тот прирастёт очень быстро. Начнёт строить свои порядки уже не только возле проклятого города, а по всем землям вокруг. Терять свою власть Наару, предсказуемо, совсем не хотелось.

— Диких так обучил за неделю?

— Грубо говоря, да. Брал совсем молодых, они более… гибкие в плане обучения. Да и вообще, сейчас ищут своё место в жизни.

— Ну, копья они метают метко, и щитами друг о дружку стучат здорово. А в бою не дрогнут? Совсем юнцы!

— Потому и брал диких. У них что ни день — выживание. Неделю мыл им мозги, что лучше славно умереть в бою, чем влачить жалкое существование до конца нищей жизни. Что их запомнят и их соседи будут петь о них песни. Вторичные выгоды, короче говоря.

— Что-что мыл? Ты в некромантию подался? Какие выгоды?

— Нет-нет. Это фраза такая. Так… мой дед говаривал. Как бы вымыть из головы глупые мысли, — начал оправдываться Шар. Что же он скрывает? Вон как выкручивается — если хотите, давайте устроим бой! Равное количество Ваших бойцов и моих.

— Чего? Какой бой? На дуэль я бы ещё согласился, да на системных клинках, чтобы жизнь проигравшего не пропала напрасно. А лучше — чтобы сила перешла хозяину бойца. А так — даже если мои ребята перебьют твоих, я могу потерять одного-двух. Какой прок? Да и тебе их что, совсем не жалко? Они точно не зомби?

— Да нет… как бы бой. Игра. Мы заготовили много вот такого, не настоящего оружия. Клинки, копья, всё деревянное но довольно тяжёлое. Если только глаз кому не выбьет, то все выйдут целыми. А если уж выбьют, то вылечу сам.

Ну, это что-то новое. Групповых турнирных боёв гоблины не знали, вот Наар и задумался.

— Как поймём кто побеждает? Сдающихся то не будет слышно в этой свалке.

— У нас будут правила. Кого коснулось оружие, да не по доспеху — тот выбывает. Совсем мелкие царапины воины и сами догадаются не замечать, а от хороших ударов будут становиться как бы «убитыми».

— А если не будут? И как убитых отличать?

— Они будут на землю ложиться. Добивать таких нельзя, каждый кто лежит — считается убитым.

— Ну… идёт, наверное.

— Только скажите своим не лупить со всей дури, пожалуйста. Нам нужно понять, кто насколько хорош, а не тратить потом ещё неделю на лечение. А у меня совсем юнцы, как Вы абсолютно верно заметили.

— Сказать то я скажу…

Через несколько минут они выбрали неплохую поляну для предстоящей «игры». Не совсем ровную, что важно. Позвали своё воинство, двадцать шесть бойцов со стороны Шара и столько же — со стороны Наара. Примерно треть — его личная гвардия. Элита. Во всех них он совершенно не сомневался. А вот остальные были, честно признаться, скорее приданным сбродом. Оруженосцы, вчерашние крестьяне и охотники. Четыре лучника, остальные с мечами и копьями, некоторые со щитами.