— Заметил.

— Благодарю вас.

Дочь лорда Лоредара напряглась. Мужчина, принимающий цветок от другого мужчины в эту ночь? Такое могло означать лишь одно — эти двое любовники. Тогда вся ее игра и старания теряют смысл. А ведь она не знала об этом воине ничего, только видела в компании Карадора, Фрозинтара и Льора с Тарой. Какое у него положение при дворе? Какие отношения связывают его с Наместником? Кто он вообще такой? Друг? Советник? Телохранитель? Слуга-любимчик? Наверняка он главный в этой паре «ласкунчиков»[95]. Если — да, тогда придется что-то менять.

Ее подозрения частично подтвердились, когда Фейлинор, получив цветок, устремился куда-то прочь, и Асатор, помедлив, направился следом, держась на почтительном расстоянии. Наверняка ревнует своего красавчика. Вон как обжег ее взглядом — сразу понял, что встретил соперницу!

Волшебница вернулась на помост, где восседал ее так называемый «троюродный брат». Лорд Тиамар тоже был напряжен и топил свои волнения в вине. Как раз в эту минуту его супруга прощебетала что-то, отпрашиваясь, и ускользнула прочь.

Союзникам удалось поговорить без помех. Взмахом руки отослав прочь прислугу, дочь лорда Лоредара уселась в освободившееся после леди Наместницы кресло, взяла горсть винограда, отщипывая по одной ягодке.

— Как прошла ваша встреча с великолепным лордом Наместником? — спросил Тиамар, выпрямляясь.

— Никак. Несколько пустых вежливых слов, смущенный взгляд и удачная попытка к бегству. Не удерживать же мне его силой!

— Да, у лорда Фейлинора есть кое-какие достоинства, но умение общаться с женщинами явно не входит в их число. Девушкам нравятся победители! Их надо очаровать, завоевать, покорить… в конце концов, усмирить. — Тиамар поискал глазами жену. — Это нравится всем… то есть почти всем, — уточнил он, имея в виду сан своей собеседницы.

— А кто такой этот Асатор? — небрежно поинтересовалась леди Лаллирель.

— Охранник.

— И только-то? Мне показалось, что он имеет на вашего родственника большое влияние. Я бы сказала больше — какую-то власть.

— Я сказал то, что знаю. Фейлинор привез этого рыцаря откуда-то с приграничья Мраморного Острова. Его отец, лорд Фарадар, кажется, перед смертью приказал его распять, как дезертира и предателя, но Фейлинор сумел спасти Асатору жизнь…

— И с тех пор они постоянно вместе, — заключила волшебница. — Это дружба… или нечто большее?

— Только дружба. Иначе давно бы пошли слухи, — решительно произнес Тиамар.

— В любом случае, эта дружба мне может помешать, — пробормотала женщина.

Откровенно говоря, Таре нравился праздник. Веселая музыка, танцы, вкусное — и бесплатное! — угощение, всякие фейерверки и магические картинки в потемневшем небе, огни костров, песни… Все это так живо напоминало «охотнице» народные гулянья в Альмраале, что она то и дело одергивала себя, вспоминая, что тут не у кого срезать кошелек. Впрочем, исключительно ради того, чтобы не потерять сноровку, она стащила у какого-то эльфа браслет с запястья. Браслетик был так себе — тонкий ободок без узоров и чеканки, — но это было чистое серебро. «Потянет подковок на пятьдесят», — прикинула девушка стоимость побрякушки, пряча ее за пазуху. Она не испытывала угрызений совести. Одно дело, когда ты воруешь у своих, у того же Карадора например, и совсем другое, когда «ощипываешь цыпленка». К тому же под ногами уже валялось столько мусора, что в случае чего легко можно соврать, что случайно наступила на валявшийся браслет, но постеснялась кричать о находке на всех углах. Тара не знала эльфийских законов о воровстве, но надеялась, что тут не отрубают руки, как в некоторых странах.

Вся во власти веселых мыслей, она озиралась по сторонам, прикидывая, как с пользой провести оставшуюся часть ночи. Обычно на подобных гуляньях все роли были распределены заранее, каждый делал то, что приказывал Чекан, а сегодня Лисичка была впервые предоставлена сама себе. Итак, что предпринять?

Как-то так получилось, что она осталась одна. Фрозинтар куда-то делся. Карадор, в кои-то веки оторвавшись от стола, лихо отплясывал в кругу эльфиек. Присмотревшись, Тара заметила, что неугомонный эльф обучает всех подряд основным па паннорского народного танца. Эльф, отплясывающий «козлика», — зрелище, надо признать, оригинальное. Неудивительно, что Карадор мигом стал центром внимания. Даже Тара засмотрелась на его прыжки и ужимки. А когда к нему неожиданно присоединился Льор — желание танцевать было в юном эльфе слишком сильным! — и они на пару исполнили несколько зажигательных па, все прочие пляски были забыты.

Вот тут-то ее и нашел лорд Фейлинор. Засмотревшись на танцы, Тара утратила бдительность и вздрогнула, когда он возник рядом и церемонно поклонился:

— Благородная дама скучает?

— Благородная дама? Вот уж нет! — фыркнула Тара.

— Жаль. — Он отступил на шаг. — А я надеялся…

— Что? — Настроение у девушки опять испортилось. — Я не имею права тут находиться? Льор вон тоже из простых, — она ткнула пальцем в танцующего юношу, — однако его что-то никто не спешит отсюда выгонять. И вообще — раньше надо было предупреждать. Я бы тогда…

— Нет-нет, что вы, — заторопился Фейлинор, сообразив, в чем дело. — Вы меня не так поняли. Вы, наверное, имели в виду свое происхождение, а я…

— А чем вам не нравится мое происхождение? — опять ощетинилась девушка. — Ну, родилась я не в замке, а… Это тайна, — соврала она. — Я не имею права ее раскрывать.

— Охотно верю. То, что у вас нечистая кровь, не имеет никакого значения. У нас тоже к полукровкам от браков с людьми относятся нормально.

— У нас — это где?

— На Серебряном Острове.

— А… — Тара покивала головой, задумавшись о своем.

Музыка смолкла, и к столу прорвался запыхавшийся Карадор. Неугомонный эльф был слегка растрепан, взлохмачен, тяжело дышал и сразу вцепился в кувшин с вином, другой рукой хватая с блюда печенья целой горстью. Закинув их в рот, он захрустел поджаристой корочкой и приник к кувшину, хлебая прямо из горлышка. Две темные струйки бежали по углам рта на шею и тунику.

— Уф, хорошо! — вытерев рот ладонью, и. о. Наместника Аметистового поставил кувшин и подмигнул Таре: — Чего такая кислая? Пошли танцевать!

— Но я…

— Дама неподобающе одета для танцев, — произнес Фейлинор. — И вообще…

— Ладно, я пошел! Если что — свистни! — подмигнув Таре, Карадор ввинтился в толпу, поскольку опять заиграла музыка. Девушка с разочарованием смотрела ему вслед. Она бы так и бросилась следом и влилась в общее веселье — но она, во-первых, не умела веселиться, а во-вторых, надо было сначала сказать пару ласковых слов торчащему рядом типу.

— С чего это вы прицепились к моей одежде? — прошипела она. — Между прочим, я — воительница, телохранитель Карадора Аметистового и могу одеваться так, как сочту нужным!

Она нервно одернула рубашку, стараясь, чтобы краденый браслет не слишком был заметен под одеждой.

— Это я понимаю, но почему вы отказались от предложенных вам платьев?

Почему-почему! Вот привязался, настырный красавец! Как ему объяснить, что вся эта роскошь и красота — не для нее? Что Тара не умеет все это носить и боится даже стоять на высоких каблуках, не то что ходить. И что ее просто-напросто унизили этим широким жестом.

— Не понравились, — буркнула девушка.

— Почему? Это наряды моей матери.

«Вот только чужих обносков мне не хватало!» — хотела брякнуть Тара, но вовремя прикусила язык. Этот красавец-эльф хотя бы помнил свою мать, а она даже не знает, как зовут ту женщину, что дала ей жизнь.

— И вообще, — она быстро вспомнила свою легенду, — я — воительница, а воительницы могут ходить, в чем захотят.

— Да, — кивнул Фейлинор. — Но танцевать в мужской одежде? Только военные танцы. А сегодня их не исполняют.

— Очень жаль, — искренне высказалась девушка.

— А вам хочется танцевать? — осенило Наместника. — Если хотите, я могу это устроить.