Решительно шагая через три ступени, драур поднялся на третий этаж замка, прошел по коридору и толкнул коленом какую-то дверь.

Во внутренних помещениях дворца царила разруха. Ворвавшись в здание, орки громили все подряд, вымещая злобу и ненависть. Мебель была покорежена, многие вещи разломаны и разбиты. С превеликим трудом удалось отыскать более-менее ровную поверхность, на которую уложили юношу. Тот сразу сел:

— Я хорошо себя чувствую.

— Не сомневаюсь. — Драур стал рыться в вещах в надежде отыскать хоть что-то, что могло бы сойти за одежду. — Но ты не полностью восстановил силы после сеанса. Так что тебе лучше полежать.

К сожалению, время не менее жестоко обошлось с вещами, чем захватчики. Ткань расползалась под руками. Да и не нашлось бы тут все равно ничего подходящего по размерам для драура. Так что Фрозинтар еще продолжал копаться в сундуках, когда к ним заглянули Тара и Карадор.

— Не, я понимаю — ностальгия и все такое, — заговорил эльф, проходя в комнату, — но что мы тут забыли?

— Я должен кое-что сделать, — бывший наемник наконец нашел подходящие штаны и натянул их. — Следуйте за мной.

Льор тут же вскочил, стиснув зубы, чтобы не вскрикнуть от боли — ему показалось, что он наступил на раскаленные угли:

— Я готов.

Кивнув, Фрозинтар направился к выходу.

Та встреча в межмирье не шла из головы. Смерти нет… Покровители создали мир, населив разумными существами, и много тысяч лет следили за ним. Вернее — нет, сам мир был создан отнюдь не ими. Покровители пришли откуда-то издалека на уже существующую землю. Здесь тогда жили предки людей, которые в ту пору недалеко ушли от животных. У них были свои боги — вот почему у Перворожденных и людей разные представления о загробном мире. У эльфа и человека своя Черта, за которую их души переступают в момент смерти. И там им не суждено встретиться, ибо все мы возвращаемся к своим истокам, к своим богам.

Фрозинтар вспомнил межмирье. Времени и пространства там нет. Только мрак, пустота и одиночество. Как же так получилось, что они с Покровителем Тало сумели пообщаться? Может быть, дело в том, что драур бессмертен? Единственный драур из числа эльфов — все остальные, насколько он помнил, принадлежали к роду человеческому, — единственный, над кем Тало-Смерть не имел власти? Может быть, поэтому ему и удалось одолеть его в том давнем поединке, когда бросился на защиту Фейнирель? Означает ли это, что он сильнее Покровителя?

В молчании они проследовали в часовню, где когда-то руками неизвестных плакальщиков были уложены в ряды тела последних обитателей поместья-столицы. Здесь все было как когда-то, разве что некоторые костяки оказались потревоженными — нанятые эльфом Таниром грабители вдоволь пошарили среди останков.

— Что мы здесь забыли? — в спину прошептал Карадор. — Фро…

Он осекся — локоть Тары чувствительно врезался в бок. Схватив неугомонного эльфа за руку, девушка заставила его остановиться на пороге.

Драур сделал несколько осторожных шагов. Смерти нет… Покровитель Тало именно его стараниями выброшен в межмирье, откуда нет возврата. Случилось это примерно за десять лет до того, как на эту землю пришла война. Война, но не смерть. А это значит…

Он потянулся ущипнуть себя, когда внезапно увидел их.

Искры.

Десятки, сотни искорок мерцали тут и там. Искры, которые не могли погаснуть, ибо с некоторых пор их некому было гасить. Но, если это так, значит, еще сотни и тысячи их до сих пор горят, не давая душам покоя. Они были здесь всегда. Просто в первый раз, белым днем, их все приняли за отблески женских украшений. Но сейчас еще была ночь, рассвет только-только разгорался.

Драур протянул руку ладонью вверх — и мерцающий рой искорок взвился в воздух, закружив вокруг него сверкающим ураганом. Что-то произнес Карадор, ахнула Тара. Фрозинтар не слушал — он во все глаза смотрел на танец искр, которые вились над его головой. Некоторые на миг опускались на раскрытые ладони, чтобы тут же взлететь снова. Любая из них могла бы ему пригодиться — достаточно улучить момент и сжать кулак. И тогда он наконец-то обретет жизнь и свободу. Но ему была нужна всего одна — та, за которой он еще придет к бывшему хозяину.

— Летите, — как со стороны, услышал он свой голос, — летите туда, где вам место. Я отпускаю вас!

— Ой, мамочка! — пискнула Тара.

Танец искр стал убыстряться. Многоцветным смерчем они закружились над головой драура. Все быстрее и стремительнее был их полет, все ярче сияние. Вот уже огненный вихрь кружит в воздухе, да такой, что больно глазам. В центре этого сверкающего урагана замерла фигура драура с раскинутыми руками. Несколько секунд, запрокинув голову, он смотрел на эту круговерть, потом резко свел ладони вместе…

И искры погасли.

На часовню упала ночь. Не сразу серый робкий рассвет решился заглянуть в распахнутые двери.

— Что это было? — в напряженной тишине прозвучал серьезный голос Карадора.

Фрозинтар покачал головой, отказываясь что-либо обсуждать. То, что произошло, не укладывалось в его голове. Но он сделал то, что под силу лишь Покровителю. Что-то подсказывало драуру, что, повинуясь его воле, по всей земле сотни, тысячи искр сейчас погасли, отпустив на свободу души погибших в последней войне. При желании он мог бы назвать всех ушедших по именам и вернуть в мир для новой жизни. Впрочем, нет… Это как раз не в его власти. «Пусть это лучше будет делать Йови!» — пришла четкая мысль. И это тоже было очень странным. Прежде он не думал об остальных Покровителях, как о… соратниках.

Но ведь это отличный выход из положения! Что еще делать бессмертному после того, как уйдут из жизни все, кого он знал и любил?

Вернее, когда уйдет она — та, которая обещала ждать всю оставшуюся жизнь.

Ему снился полет. Нет, не полет — падение. Бесконечное падение из поднебесья. Земля приближалась с неотвратимостью возмездия. Он знал, что его ждет смерть. Что он будет умирать долго и мучительно.

Полет завершился падением и тяжким ударом о камни. Почему-то он не потерял сознания от боли и с удивлением и ужасом смотрел, как медленно ломаются кости, как лопается кожа и брызжет кровь, как рвутся сухожилия… И как вместе с капельками крови вверх плавно и легко взмывает крошечная искорка его жизни.

И ложится на чужую ладонь.

И только взглянув в алые глаза того, кому принадлежала эта рука, он наконец смог ощутить боль…

И проснуться с криком ужаса.

Рывком сев на постели, лорд Лоредар запустил пальцы в волосы. Потом поднес руки к лицу, ощупал его, коснулся груди, живота, словно проверяя, все ли на месте. Кошмар был слишком реален — все тело действительно ломило, как будто он впрямь упал с некоторой высоты и сильно ушибся. Сильнее всего болело в тех местах, где — он помнил сон — как раз и ломались кости, лопалась кожа. И словно раскаленное железо приложили к груди под ключицами — в том месте, откуда, вместе с прорвавшими кожу ребрами, во сне вспорхнула его искра. Вспорхнула доверчивой бабочкой на ладонь драура.

В башне царила тишина — волшебницы спали в своих постелях. Это хорошо. Глупые гусыни не станут отвлекать его расспросами. В отличие от Видящих, лорд Лоредар догадывался, что может означать его сон. «Я пришел за тобой! — вот что мог сказать ему приснившийся драур. — Я пришел за твоей смертью! Отдай мне мою искру — или умри!»

Полтора месяца! Целых полтора месяца после того, как, следуя ложному адресу, данному Лаллирелью, драур и его спутники пропали без вести, лорд Лоредар прожил спокойно. Но случилось невероятное — Фрозинтар вернулся. Как это случилось? На этот вопрос у бывшего советника не было ответа. Драур ищет его. Он идет по следу и не остановится, пока не настигнет своего врага. Надо бежать, пока есть время, как можно дальше отсюда. В тщетной надежде, что, явившись в башню, Фро не застанет его на месте.

Вскочив с постели, бывший советник стал торопливо одеваться, заодно хватая и, как попало, заталкивая в дорожный мешок вещи. За полгода жизни тут он успел обзавестись кое-каким добром, так что сейчас сборы заняли несколько минут.