В общем, началось все прекрасно, но очень скоро леди Отрирель поняла, что угодила из одной западни в другую. Если прежде над ней была власть отца, то теперь над нею властвовал муж. Лорд Эльгидар теперь решал, что ей надевать, как и с кем проводить свободное время и уж конечно не разрешал ей делать все, что вздумается. Вот и сейчас она сидела сложа руки, слушала чтение и музыку и откровенно скучала.
Дома она бы давно прервала это занятие и сказала, что ей хочется прогуляться в саду. Отцовский сад был большой, в нем были два пруда, три павильона под раскидистыми старыми вязами, без числа клумб и лужаек, а в центре лорд Отрандир приказал устроить вольер для певчих птиц. Для этого сразу несколько деревьев сверху окутали тончайшей сеткой, лишив птиц возможности улететь. Лорд Эльгидар при всем желании не мог обеспечить супруге подобного развлечения — хотя бы потому, что сейчас была осень, и большая часть певчих птах улетела в теплые края.
— Больше не хочу! — внезапно заявила она.
Чтица прервалась, две девушки, сидевшие у ее ног, опустили лютни. Остальные дамы повернулись к леди Наместнице со скучающими выражениями на лицах. И только два мальчишки-пажа, подпиравшие стенку у входа, выпрямились — они чутьем угадали, что сейчас будет прекрасная возможность поразмяться.
— Что вам угодно, миледи? — мягко спросила чтица.
— Я хочу фруктов! — воскликнула девушка и, указав на вазу, стоявшую возле нее на низком столике, добавила: — Свежих фруктов! Сейчас, кажется, осень? Неужели в садах лорда Эльгидара не найдется для меня по-настоящему свежих фруктов?
Пажи, не дожидаясь особого приказа, тут же подхватили вазу и кинулись к двери.
Но та распахнулась перед ними так стремительно, что мальчишки еле успели затормозить, чтобы не попасть под ноги ворвавшегося в покои жены лорда Эльгидара. Молодой Наместник был взволнован.
— Моя госпожа! — воскликнул он, взмахнув рукой. — Только что прибыли подарки!
— Ах! — Леди Отрирель вскочила и всплеснула руками. — Какая радость! Я так люблю подарки! А кто их прислал?
— Ваш благородный отец, моя радость. — Эльгидар подошел и ласково взял девушку за руку. — Он не оставляет нас своим вниманием!
Да уж! Отрирель невольно скривилась. Ее отец просто не умел оставлять кого-либо в покое. Пожалуй, единственным исключением из правила была его супруга. Леди Наместница с некоторых пор действительно могла делать что хочет и жить так, как считает нужным. Но это произошло только после того, как та, подарив своему супругу трех дочерей, родила наконец-таки долгожданного наследника. Лорд Отрандир счел, что супруга выполнила свой долг, и оставил ее в покое, сосредоточившись на том, чтобы устроить судьбу своих детей надлежащим образом. Он уже подобрал дочерям женихов и теперь искал подходящую невесту для сына — неважно, что мальчик едва-едва вошел в подростковый возраст.
— Как я рада, что мой отец не забывает свою дочь, — произнесла она голосом хорошо воспитанной девочки.
— Да, я счастлив иметь такого заботливого тестя, — подхватил Эльгидар. — Вы только посмотрите, кого он вам прислал!
Он сделал широкий жест в сторону двери, и девушка, подавшись вперед, невольно ахнула и зарделась.
На пороге стояли четыре альфара, державшие большие золотые клетки, в которых сидели птицы с разноцветным диковинным оперением. Это были птицы из того самого павильона — разве что их оперение было изменено с помощью магии так, что обычные славки, варакушки, соловьи и пеночки казались существами из иного мира.
Между четверкой альфаров стоял юноша-эльф, двумя руками прижимая к себе арфу, и при виде его Отрирель забыла даже птиц.
— Это же Меандар! — взвизгнула она и повисла на шее у супруга, болтая ногами и целуя его в обе щеки с непосредственностью маленькой девочки. — Меандар Сладкоголосый! Спасибо! Спасибо!
— Благодарите не меня, а вашего отца, моя госпожа. — Эльгидар с удовольствием вернул жене поцелуй и поставил ее на пол. — Надеюсь, он вам угодил?
— Ну еще бы! Сам Меандар! Это чудо!.. Вы мне больше не нужны! — Это категоричное замечание относилось к двум девушкам с лютнями. — У меня теперь есть Меандар! Иди скорей сюда! — Она протянула юноше руки. — Я сгораю от нетерпения услышать твои песни!
Известный на весь Обсидиановый Остров певец Меандар прошел в комнату. Слава пришла к нему, когда он был еще ребенком. Родители даже пригласили Видящую, чтобы та внимательно изучила его дар — а вдруг это проявление магии? Но волшебница, прозанимавшись с ним несколько часов, пришла к выводу — хотя голос у ребенка действительно красивый, магии тут нет ни капли. Когда немного подрос, Меандар стал сочинять свои песни, что сделало его еще знаменитее. Незадолго до начала войны с темноволосыми лорд Отрандир заполучил певца к себе — в качестве подарка своей супруге, которая как раз к тому времени родила долгожданного наследника. И все это время Меандар прожил при дворе.
Что до леди Отрирель, то у нее с появлением Меандара были связаны и свои воспоминания. Какое-то время под ее окно любил захаживать некий молодой лорд, который всякий раз прихватывал певца с собой. Самому лорду медведь на ухо наступил, но Отрирель льстило, что ей поют серенады. Она даже решила влюбиться в воздыхателя, и так бы оно и случилось, если бы отец не объявил ей о замужестве с Наместником Нефритовым. Певец был словно приветом из той жизни, когда она была беззаботной девчонкой в доме своих родителей, а не знатной дамой на чужом Острове.
Леди Отрирель решительно усадила Меандара на подушку у своих ног и приказала:
— Спой нам! Мы так хотим услышать твои песни! Юношу не надо было просить дважды. Он наклонил голову в знак согласия и тронул пальцами струны арфы.
Лорд Эльгидар встал возле кресла жены, облокотившись на спинку. Его тесть прислал подарки не только любимой дочери, и свой подарок Наместник так и не успел толком рассмотреть. Посему он невнимательно слушал голос певца, считая минуты до того момента, когда наконец займется своим подарком.
Эльфин вышел на балюстраду и оглядел открывшийся вид. Внизу жил своей жизнью двор замка — сновали туда-сюда слуги, куда-то неспешно маршировала четверка рыцарей, издалека доносились звуки скотного двора, а надо всем этим плыла еле слышная мелодия. Слов, вплетаемых в музыку, было не разобрать, да молодой маг и не старался.
Он был здесь уже четыре дня и не продвинулся ни на йоту. Как и предполагалось, никто не обратил внимания на нового эльфа, а что до Норрика, то он растворился среди прислуги так легко, что даже сам Эльфин успел несколько раз потерять его из вида. Он и сейчас где-то бегал, без особых претензий исполняя обязанности слуги, что злило Эльфина.
Четыре дня! Прошло целых четыре дня с тех пор, как они переступили порог этого замка. В Обители Видящих могло за это время произойти все, что угодно. Узнав, что он благополучно сбежал, волшебницы вряд ли станут сидеть сложа руки. Ведь он знает тайну их Ордена, он может помешать осуществлению их планов! Они должны начать действовать, а между тем лорд Эльгидар ведет себя так, словно знать ни о чем не знает. Или Видящие решили обойтись без него и справиться своими силами? Мог его побег настолько повлиять на их планы?
— Ты что здесь делаешь?
Незнакомый резкий голос заставил юношу подпрыгнуть. Если бы не перила, он бы мог свалиться с балюстрады вниз.
Эльфин стремительно обернулся. За его спиной стояла женщина-эльф такого высокого роста, что ему пришлось запрокинуть голову, чтобы взглянуть ей в лицо. Она была одета скромно, но что-то такое было в резких чертах ее лица, в осанке, взгляде и манере держаться, что юноша понял — эта леди занимает на Острове одно из самых высоких мест.
— Ты глухой? — произнесла она. — Я спросила…
— Простите меня, миледи. — Эльфин опустил голову, изображая покаяние. — Я не нарочно.
— Он не нарочно! Что ты тут делаешь?
— Просто стою.
— Стоишь? У тебя что, нет дел? Ты кто?
