Хотелось петь, плясать, улыбаться. На душе было хорошо и светло… Если бы не эти синие и бордовые вспышки рядом. Они нарушают гармонию мира… Нужно их убрать…

Бах! — погасла одна. «Скачок». Ещё один «Бах» — вторая!

Град ярко-бордовых светлячков устремился ко мне откуда-то сбоку. Серьёзно? Это вы меня светлячками решили напугать? Я засмеялся. И с каждой секундой мой смех нарастал.

Когда светлячкам до меня оставалось считанные метры, что-то сильно толкнуло меня в спину, больно уронив на пол. КТО ПОСМЕЛ!?

«Скачок».

Я замахнулся, чтобы уничтожить нарушителя и удивленно прищурился. Это было тревожно бьющееся сердечко. Оно решило спасти меня! Какое заботливое сердечко!

Глупо улыбнувшись, я перенесся в то место, откуда вылетали светлячки. Здесь находилось ровно девять таких же бордовых, как и те светлячки, фигур. Удар. Минус одна. Удар. Вторая. Удар… Удар… Удар… Удар…

Та-а-к, с фигурами покончено. Кто там дальше? Хм-м-м… Почему пахнет тухлятиной? Я принюхался… Повернувшись по оси, я засек что-то ядовито-зеленое на краю зрения. Не вижу. Не понимаю. «Скачок».

Ах, вот ты, засранец! Ты нарушаешь гармонию!! — что есть силы я заработал оружием, буквально выдирая клочья плоти из ядовито-зеленой мерзости, воняющей тухлятиной. Ненавижу тухлятину!

Отделившиеся от плоти щупальца бросились ко мне, обматывая руки и ноги. Того же цвета туман вырвался из тела мерзости, видимо желая удушить.

Зеленая плоть решила огрызаться! Нехорошо… Очень нехорошо… Так не должно быть…

«Скачок»! Оказавшись сверху, я разразился градом ударов, вкладывая в каждый удар всю свою ненависть к гнили, плесени и тухлятине. И плоть дрогнула. Плоть побежала.

Куда это ты, игрушка?!

Достигнув мерзость, я прикончил её перекрестным ударом двух кинжалов. Отлично. Кто-то ещё остался…

Я медленно повернулся к замершим неподвижно трем огонькам цвета весенней зелени и одному большому сине-фиолетовому с ярко-красными языками пламени. Ещё враги….

«Скачок». И я со всей дури врезался в ярко-фиолетовую стену. Аргх!! Убью!

Поднявшись рывком, я было замахнулся на зеленых светлячков, как ощутил что-то неправильное.

Фокусирование зрения.

Почему передо мной сердечко? Что ты здесь делаешь, сердечко?..

В следующий момент сердце увеличилось, буквально прилипло ко мне и залило всё моё естество теплом. Жар распирал. Зарождаясь где-то в центре груди, он распространялся по всему телу невероятным пламенем первозданной энергии, вызывая дрожь. Хотелось ещё и ещё! Словно голодному дали пищу и он хочет ещё и ещё. И плевать, что он может умереть — мне нужно ещё этого жара!

Я сфокусировал взгляд.

Что за…

Прижавшись ко мне всем телом, крепко обняв, меня целовала… Она. Темно-малиновые волосы, сейчас растрепанные, большие янтарные глаза… И мягкие губы, так нежно целующие.

Отстранившись, она внимательно посмотрела мне в глаза. Что… Что я сделал?.. Это Я? Почему мы целовались? Что произошло?!

Испуганно сделав шаг назад, я ощутил слабость и дрожь в конечностях. Всё тело мелко тряслось, будто я больше суток непрерывно тренировался, истощив все ресурсы организма.

В следующую секунду ноги подкосились, и я провалился в спасительное небытие, так и не успев достичь земли. И хвала небесам, что отрубился раньше. А то падать мордой в грязь больно. Наверное.

Как только Шепот выкрикнул «Кавабанга», всё словно сорвалось с цепи. События начали закручиваться водоворотом. Навалившаяся толпа рубила щит танка, его броню, шлем… но он ничего не мог сделать. Лайла, стоявшая в середине, возле Таминиты, прикладывала максимум усилий, чтобы уследить за танком и прикрыть от самых опасных ударов. А ведь нужно было следить ещё и за Шепотом, помогая ему быстрее уничтожать монстров — особенно рыцарей.

Лучник сосредоточенно спускал стрелу за стрелой, по пять штук в течении секунды, нашпиговывая некоторых особо толстых врагов, словно подушечку для булавок. Таминита же не могла атаковать, целиком сконцентрированная на защите танка, стоявшего насмерть и не позволяющего до них добраться.

С каждым разом ударов по танку становилось всё меньше — всё больше перетягивал на себя Шепот, нанося урон «плащом» и аурой одновременно. Но отнюдь не ауры послужили причиной нападения на рогу отряда. Движения Шепота стали нечеткими, он практически растворялся в воздухе, на доли секунды возникая возле очередного противника и за секунду отправляя его назад в загробный мир. И там, где он проходил, стелилась черная дымка — словно сама Тьма исходила из его тела. А противников меньше не становилось. Круг постепенно сужался, загоняя вампира.

— Я помогу ему, следи за танком! — крикнула Лайла, перемещаясь в узкий кружочек, в котором крутился Шепот.

И в этот момент он на мгновение замер напротив нее. Буквально секунда и он вновь исчез, но его лицо намертво отпечаталось в голове девушки. Абсолютно черные глаза без зрачка и радужки, ряды острых игольчатых зубов во рту, почерневшие губы и мертвенно бледная кожа.

Мотнув головой, девушка переместилась следом, полностью концентрируясь на действиях вампира. И пусть он движется с огромной скоростью, но концентрируясь на его действиях, входя в этот особый режим, этакий транс, ей как-то по-особенному удавалось действовать. Раньше она могла лишь быстрее лечить и реагировать на внезапные ситуации, но, помогая такому странному игроку, она… буквально чувствовала в трансе каждое его движение. Знала, куда он переместится и что сделает дальше. Стоило ей задуматься об этом, как концентрация сбивалась и приходилось настраиваться вновь.

Она уподобилась смертоносной машине без чувств. Перемещение, «плевок тьмы», блокирующий сразу пару противников, «путы», оплетающие троих… Это был невероятный тандем. Ещё никогда она не чувствовала себя настолько раскованной. Стоило ей в защиту себя опутать мертвяка, подобравшегося слишком близко, как рядом, из ниоткуда, образовывался Шепот, тут же уничтожая цель и испаряясь вновь.

Резкое чувство тревоги, заставило её остановиться, буквально на миг, и оглянуться. Прямо в них летело густое ярко-зеленое облако, а лич, его создавший, мерзко скалил зубы белоснежного черепа. Страх пронзил всё её естество. Страх, потому что она, как всякая хорошая женщина, интуитивно чувствовала опасность. Смертельную опасность для них обоих.

Бросившись к Шепоту, она врезалась в него всем телом и тут же накрыла обоих черным щитом умения, в который и врезалось облако, тут же растекаясь клубами ядовито-зеленого тумана. Она выдохнула. Сердце тревожно билось.

В следующую секунду Шепот, уже весь покрытый густым дымом живой Тьмы, немыслимо извернулся и переместился с земли в вертикальное положение, принимая на себя смертоносный снаряд откуда-то сбоку, предназначавшийся девушке. Ярко-бордовая вспышка заставила Лайлу испуганно вскрикнуть. Но нет. Шепот был жив, хоть его здоровье и теплилось в красной зоне. Меньше двадцати процентов. Он замер.

Выглянув из-за него, девушка замерла от ужаса: прямо в центре деревенской улицы стояли жрецы Бога Солнца. Вернее, то что от них осталось. Девять ярко-красных мантий и высохшие мумии с темно-синим свечением в пустых глазницах.

Синхронно взмахнув руками, мумии запустили в Шепота рой багрово-красных «звездочек» — одно из смертельных заклинаний магической школы огня. Заряд попадает в жертву и за секунды выжигает изнутри до пепла. Время будто замедлилось. Звездочки чудовищно медленно приближались к вампиру.

Не заметив, что кричит, девушка переместилась к вампиру и, ухватив поперек корпуса, бросилась на землю, уводя его с линии атаки.

Время ускорило свой ход. «Звезды Бездны» пролетели мимо — только сейчас она вспомнила их название. А в следующую секунду вампир исчез и появился рядом, тут же бросившись на нее.

Замах клинком…

Неожиданно замерев, он как-то странно посмотрел на нее и убрал кинжал. Она облегченно выдохнула, только сейчас поняв, что её мог убить ей же спасенный. Запоздало накатил страх, тут же загнанный поглубже — сейчас не до него.